Оборотень по объявлению. Алрик
Шрифт:
– Видели? – Я схватился за край стола главы бурых. – Точно. Я не подумал про камеры. Она же была наверху, потеряла туфлю. Должна была войти и выйти из торгового центра.
Сам поразился своей недальновидности. Это же должно было прийти мне в голову еще вчера. Почему даже не подумал? Столько времени потерял! Да еще улику испортил. Хорошо хоть, подписание контракта по «Доборотню» вроде наклюнулось.
– Верно. Должна была, – протянул Влад.
Похоже, ему что-то надо было. И он совсем не спешил ставить подпись, хотя
– Что вы хотите за доступ к записям? – Я умел задавать правильные вопросы.
Влад с одобрением взглянул на меня, а потом задумчиво застучал другой стороной ручки по столу. Явно тянул время, хотя давно все придумал. Набивает цену? Или что-то еще?
– Нашего Мишаню никто еще перепить не смог. – Влад посмотрел на меня прямо, и у меня создалось ощущение, будто меня пришпилили к стене.
Я молчал.
– Ни один медведь, – продолжил глава бурых.
– Сомневаетесь в ничьей?
– Скажем так, зная лисий клан, подозреваю хитрость. Скорее всего, ты пришел подготовленный. Признавайся, нашел компромат на Мишаню? – Влад перестал стучать ручкой.
Значит, ему нужен компромат на мальца? Почему-то подумалось, что, если бы он даже у меня был, я не сдал бы медведруга. Чувствовалась в нем родственная душа.
Компромат можно нарыть на кого угодно, а вот друга, который тебя понимает, встретишь не часто. Вот даже сейчас я вспомнил наш первый задушевный разговор с Мишаней, и взгрустнулось – хотелось снова сесть за стол и проговорить до рассвета.
Влад все еще ждал от меня ответа, поэтому я его дал твердо, без колебаний:
– Нет.
Глава бурых не поверил мне – это было видно по лицу. Снова застучал ручкой по столу.
– Давай так, Алрик. У Мишани репутация пострадает, если его заграничный волк перепьет…
Я перебил, хотя мне это было несвойственно:
– У нас ничья.
– Тем более – унизительная ничья. Знаю, Мишаня страдает. Давай встреться с ним без всяких лисьих хитростей, как нормальные… кхм… мужики.
Почему он прочистил горло, я так и не понял. Может, действительно пить захотел?
– Еще один тур? – уточнил я.
– Да.
При мысли о встрече с Мишаней у меня разом повысилось настроение, но разум немного остудил: я теряю время, а истинная все дальше. Я и так вчера пошел на поводу у желаний и потерял улику из-за неловкости медведя.
Нет, все-таки с Мишаней можно будет и потом встретиться, а вот истинную я могу потерять.
– Давайте я признаю поражение, а вы подпишете документ.
– Не пойдет. Об условиях сделки уже знают все бурые. Если бы ты проиграл – договора бы не было.
Ну что ж, видит волчий бог, меня вынудили!
– Хорошо.
– Только без трюков.
– Согласен.
– Значит, признаешь за собой хитрость?
Я промолчал, а потом подумал, что нельзя строить отношения на лжи. Влад мужчина прямой, кажется, он оценит такой же подход
– Была небольшая, но Мишаня… – как там у вас говорят? – не лыком шит! Он поймал меня за руку.
– Вот как? Удивлен, что ты признался.
– Я хочу от вас небольшую услугу за честность.
– Да ты понабрался у лис наглости за два года, что провел здесь! А был гордым заграничным волком.
– С кем поведешься… – Я специально не стал заканчивать.
Давно заметил, что поговорки всегда в ходу и в цене, чем и пользовался.
– И стал силен в народных мудростях! – усмехнулся Влад. – Так что за услуга за третий раунд с Мишаней?
– Поиск Золушки в вашей берлоге.
Мимику Влада было всегда трудно распознать, а в этот момент он стал абсолютно нечитаем. Молчал несколько секунд, после чего вдруг сказал:
– Услуга за услугу.
Теперь напрягся я. С медведями было не так легко торговаться, как я думал.
– Что нужно?
– Информация.
– Смотря о ком. Лис не сдам.
– О твоей сестре.
Я напрягся еще больше.
***
Аня
Медведица Миры была красивой, с шикарной шкурой редкого песочного цвета. У меня такая же, вот и расхваливаю. Словом, зверь сестры – одно загляденье, если бы не капающая слюна, которая, казалось, была способна прожечь пол берлоги.
Подростки – такие подростки!
– Вань, отойди. Выйдите все, она так быстрее успокоится. – Я попыталась отодвинуть сверха, но проще отодвинуть гору, чем оборотня-медведя.
Ваня не шелохнулся.
– Давай позовем парней, развернем клетку для подрастающего поколения.
– Она ненавидит клетку. Не надо, – попыталась я выйти из-за оборотня, но он сделал шаг в ту же сторону, не давая мне пройти к сестре.
В моменты ее срывов с ней была всегда я, поэтому знала, как действовать. Стоило рядом замаячить кому-то еще, как это неминуемо оборачивалось большой неприятностью.
– Кто же ее любит? Зато клетка воспитывает лучше отца с матерью, – сказал Ваня, а потом крикнул помощнику главы: – Жень, обходи с другой стороны. Вдвоем сможем скрутить.
От последних слов вздрогнула не только я, но и Мира. Это внешне и на язык она колючка и злючка, но внутри скрывалась очень чувствительная натура, о которой мало кто знал.
– Так, парни, это наши с ней семейные дела. Выйдите! – серьезным тоном объявила я, видя, как Мира зарычала и замотала головой, готовая броситься, если ее попытаются «скрутить».
– Так мы и есть семья. Влад вам вместо отца, я вместо брата. Женька вместо соседа! – Ваня заржал.
– Это что это я вместо соседа? – напряженно рассмеялся парень, не сводя взгляда с Миры. – Хотя пусть так. Лучше, чем быть в братской зоне, как ты.