Оборотень

Ганиева Алеся Алексеевна

— Прошу извинить, — кивает мне и пьяно улыбается.

Джэксон берет меня за руку и проводит мимо в бар.

— Он безобидный, — улыбается, мельком взглянув. — Просто любит выпить, иногда.

Внутреннее убранство бара достаточно сдержанное и элегантное. Массивные кожаные кресла в сочетании с мягким освещением и окнами с видом на темный лес дополняют интерьер, привнося в него свою изюминку загадочности и таинственности. С пивнушкой поторопилась!

Мне показалось, или на вывеске было написано Jackson’s bar ? Хотя

не важно, при выходе можно ещё раз взглянуть.

Подходим к длинной барной стойке, народу почти ничего. Возле панорамных окно сидят несколько парочек, мило общаются, попивая пиво.

— Ну что, будем кока-колу пить? — сажусь на крутящийся стульчик, не могу сдержать стеба.

— Вам колу со льдом? — подошел толстый бородатый бармен. — Здорово, Джэксон! — потянул руку.

— Привет, — пожимают друг другу руки, громко смеясь. — Сколько лет, сколько зим, Гарри!

— Чей это ребенок? — кивнул в мою сторону толстяк.

Ребенок? Он серьезно? Наглый старик!

— Мой, — усмехается Джэксон.

— Никак, в десять лет родил? — закатывается смехом.

Вообще уже приличия мужчины потеряли! Нагло обсуждают, не смущаясь того, что я все слышу! Обидно и неприятно, что меня особо-то за личность и не считают.

— Ну так что, деточка? Может, молочка тебе налить? — наклоняется ко мне.

— Не думал, что у тебя молочко есть? — Джэксон усмехается, что еще хуже злит. — Давай по пиву нам, Гарри,

— А ребенку восемнадцать есть? — вздергивает бровь толстяк.

— Есть, и уже давно! — тоже наклоняюсь к нему.

— Не спейся! — буркнул под нос.

— Какой заботливый, — невинно хлопаю глазками. — Просто душка! — говорю с наигранной нежностью.

— Джэксон, ты где этого чертенка нашел? — взялся за бокалы и разливает пиво.

— Там больше нет таких! — усмехается, окидывая меня взглядом.

Не могу сдержать улыбки, все внутри меня ликует. Как это Джэксон решил выпить пиво со мной? Неужели мы вышли с ним на новый уровень общения?!

— Что-то не слышно и не видно твоего братца! Черный орел летает высоко, не желает больше спускаться к нам, смертным! — недовольно повел взглядом бармен.

— Быть предводителем — не пиво разливать, — вежливо, но с подвохом.

— Пардон, забыл уж, с кем разговариваю, толкает бокалы с пивом к нам. — Пожалуйста!

Говорят загадками, ничего не поймешь. В таких ситуация себя чувствую лишним человеком. Сидишь, как мебель какая-то, и тупо хлопаешь ушами.

— О чем это вы? — пытаюсь войти в тему.

— Не бери в голову! — Джэксон никогда себе не изменит. Отвечать на вопросы — не его предназначение.

— Гарри! — кто-то крикнул с другого конца стойки.

— Ладно, отдыхайте! — и пошел в другую сторону.

— Раньше времени не опьяней, малыш! — хитро сверкнул глазами и прильнул губами к бокалу.

— А что? — делаю пару глотков прохладного пива.

— Сыграем в бильярд? —

кивает в сторону, где стоят бильярдные столы.

— Что? Нет! Я не умею!

— На велосипеде ездить умеешь, — поворачивается ко мне и довольно улыбается. — А шарики катать не умеешь?

— Шарики-то катать я умею, а по геометрии у меня тройка, — тихо шепнула.

— Пойдем, я тебя сейчас подтяну по геометрии, моя троечница! — стащил со стула и повел к зеленым столам.

— Джэксон, — вроде выпила пол бокала, а голова уже кругом. — Не так быстро!

— Что, уже шатает? А мы только начали, — начинает расставлять шары в центре стола.

— Да не то, чтобы…

— Я так и думал, что ты пьешь впервые, — прищуривает глаза.

— Да причем здесь это? — упивается тем, что меня достает.

— Держи, уступаю тебе первой ход! — дает в руки кий. — Надеюсь, куда бить шары объяснять не нужно?

— Не смешно! — беру белый шар и ставлю к углу треугольника из шаров.

— Уже соображаешь, — мимо проходит и шепчет на ухо.

— Я это в кино видела! — обламываю.

— Может и ударишь, как в кино? — лукаво смотрит на меня с другой стороны стола, покручивая кий в руке.

Смотрю на него, злюсь и в тоже время смущаюсь. Достают его слова с подвохом. Вроде ничего такого не сказал, но порой лучше бы промолчал!

— Кино… — шепнула тихо.

Наклоняюсь, прогибаю спину, выпячивая свою круглую попку. Хочешь кино, так любуйся! Пытаюсь метиться этой тяжелой палкой в шар, но больше думаю, как я выгляжу в этой позе? Медленно поднимаю глаза на Джэксона, взгляд помутнел, нервно сглотнул и стоит не шевелясь. Наверно стойка та самая — голливудская!

Долго метившись, как и ожидалось, я ударила не в центр шара, а слегка задела. Шар покатился медленно в сторону — тяжелый гад оказался! Джэксон стоит, довольно улыбаясь, демонстрируя свой белоснежный оскал.

— Бывает, — пытается держаться, чтоб не выбешивать, но чувствую, вечер только начался. — Все с чего-то начинали…

— Боюсь, что твой первый удар был намного точнее и сильнее, — снова беру белый шар и ставлю на место. — Может продемонстрируешь?

— Не равный бой! — отложил свой кий в сторону, обошел стол и подошел ко мне. — Здесь уже не геометрия, а физика! — улыбнулся лукаво. — Бей еще раз!

Снова та же поза, уже входит в привычку действовать ему на нервы.

— Хочешь сказать… — пытаюсь метиться.

— Хочу показать, как в кино, — наклонился, облегая меня собой. — Отводим медленно кий… — чувствую горячее дыхание у своего уха.

— Ага, — сосредоточенности — ноль.

Положил свои руки на мои, шепот у уха. Дыхание сбивается, мысли витают где-то, но не над бильярдным столом. Это камень в мой огород за мою позу!

Жар от его тела, сногсшибательный аромат духов. Не знаю, что задумал Джэксон, но я буду его выводить также, как и он — меня.