Оборотень
Шрифт:
— Да не жена она мне, — усмехнулся и продолжает на меня шагать. — Ты — моя курица! — еле сдерживает смех.
— Хрен там!
— Ты ещё ругаться умеешь? — подскочил и закинул меня плечо. — Алекс, возьми чемодан. Покажем Эмили, где можно отдохнуть и собраться мыслями.
— Иду, — девушка берет чемодан и плетется сзади.
— Мне не нужно отдыхать! Я хочу домой! Это неправильно…
— Мы все неправильные, хватит вопить! — хлопнул меня по заднице.
— Не смей меня трогать! — все кипит внутри, голова кругом от положения вверх тормашками.
— Вот и пришли! — бросает меня на широкую
— Ладно, увидимся за ужином, — смущенно произнесла Алекса и быстро вышла в дверь.
— Чья это комната? — осматриваюсь.
Все в серых тонах, однозначно, здесь царит мужской характер.
— Моя! — ползет на меня.
— Я буду спасть с тобой в одной комнате? — отползаю.
— И не только, ещё и в одной кровати, — хитро улыбается.
Может, Робэрто и прав, нужно передохнуть — силы покидают меня, но из всех сил пытаюсь сопротивляться этому. Слишком много нервных всплесков было за сегодня, не чувствую ни рук, ни ног. Еще час назад я бы сгорала от стыда и жалела Робэрто из-за того, что он не знает правды. Но сейчас смотрю на него и со злобой в душе произношу: «Так тебе и надо!» — это за Лару!
— А Лара? — устало откидываю голову на кровать, признавая поражение от своей физиологии.
— Мы были помолвлены, но я так и не признал в ней пару! — неприятно произнес. — Точнее, даже не я был помолвлен…
— Почему?
— Теперь это не важно! — гладит меня по щеке.
— Но она живет здесь?
— Не все так просто, Эмили, — устало вздохнул. — Я не могу признать тебя публично парой, пока ты не будешь одной из нас, и обратить тебя в положении тоже не могу. Остается дождаться рождения волчонка. Обратим тебя, и официально будешь признана моей женой в моей стае. А Лара сама виновата в своем положении.
— Ты собираешься меня обратить? — а меня спросить, видимо, никто и не собирается.
— Конечно, — поцелуями спускается по шеи вниз. — А где твоя цепочка? Вроде бы с утра что-то весело?
— Потеряла, наверно, — отчаянно вздохнула.
Вспоминаю каждый момент: как он подошел, как злобно схватил за воротник, как дернул и как медленно просунул руку в карман. Он просто убрал украшение, а я и не заметила. Смотрел на меня, как на врага народа, с ненавистью. Лучше бы он мне там зарядил по шее и забрал, но что теперь об этом говорить? И я, испугавшись, промолчала.
Теперь прокручиваю в голове, а что было бы, скажи я обо всем? А что, если он ждал, что я первая признаюсь? А, может, и хотел, чтоб промолчала? Остается только гадать об упущенном моменте.
— Ты же понимаешь, что это будет насилие? — лежу, не шевелюсь и никак не реагирую на его прикосновения.
— Чёрт тебя побери, Эмили! Я же тебе всё объяснил! — он, наверно, решил, что это из-за Лары.
— Робэрто, я не хочу, — зажмурила глаза, чтоб не видеть его выражение лица.
— Говорили мне, что беременные женщины невыносимы! Но чтоб до такой степени… — прорычал сквозь зубы и ударил подушкой по лицу.
Вроде не больно, но удар сотряс весь мозг в голове. Схватилась за нее и уткнулась лицом, тихо роняя слёзы. Сжимаюсь в комочек на кровати и не выпускаю подушку из рук, медленно задыхаюсь, но упорно лежу и жду, пока уйдет Робэрто.
— Отдыхай, — тихо шепнул
Интересно, что будет, когда Робэрто узнает? Хотя как он узнает, если Джэксон не скажет, так как у меня точно духу не хватит признаться в этом. А, кроме нас, никто больше и не в курсе…
Лара? Точно, это Лара была в кабинете у Джэксона за день до моей выписки. И как я сразу её не вспомнила? Она обнималась с… Вот это да! Думаю, она меня тоже вспомнила. Смотрела как-то странно, наверно, понять не могла связь между мной и Джэксоном. Вел себя при всех, как чужой, словно впервые видел, но в тоже время она знает, что он мой лечащий врач. Даже не знаю, что и предполагать? В порыве ревности и гнева может рассказать Робэрто, хотя это тоже ничего не доказывает. Врач и врач себе.
Чуть убираю подушку, давая проход воздуху. Вздыхаю глубоко и со всхлипыванием. Обнимаю крепче бездушную вещь, закрываю глаза и даже не пытаюсь рассмотреть, где я лежу. Всё так безразлично, куда-то проваливаюсь, кружусь и падаю…
***
Теплая рука прижимается к моему животу и тянет. Сзади кто-то лежит, такой горячий и громко дышащий в ухо. Кусает за мочку уха, приятно, мурашки бегут по коже, но не могу выпрыгнуть из глубокого сна.
«Прыгаю с водопада вниз, ныряю, меня тянет вниз что-то или кто-то. И не пытаюсь брыкаться — в воде я словно рыба, которая не нуждается в воздухе. Высвобождаюсь из чьих-то рук и начинаю плавать под водой по просторам голубого озера. Тень мелькнула мимо меня, намного быстрее и больше. Пугаюсь этого большого пятна и пытаюсь всплыть быстрее, чтоб выбраться на сушу. Сзади подхватывают крепкие руки и помогают выплывать.
— Я всегда с тобой, — ласковый голос Джэксона, — Мое глупое существо, — усмехается и выносит меня на берег, прижимая к себе.»
— Джэксон, — трусь щекой о колючую щеку.
— Эмили, — рык Робэрто в ухо вырывает меня из сна.
Понимаю, что имя Джэксона выдала наяву! Паника охватила — как мне объяснить это Робэрто? Сжала кулаки и задрожала от страха. Как я могла так оплошать?!
— Джэксон, — снова выкрикнула его имя. — Не трогай меня! — решила сыграть роль, авось прокатит?
— Эмили! — Робэрто начал трясти меня за плечи. — Аллё! Проснись! — громко начинает будить меня.
Открываю глаза, смотрю на Робэрто и пытаюсь понять — прокатило или нет? Саму всё ещё дергает немного, сдерживаю медленное дыхание. Наверно, нужно было вскочить после того, как глаза открыла. Симулировать, что проснулась в мокром поту, ну или что-то подобное — стормозила!
— Какого чёрта?! — поднимает меня и сажает.
— Что? Хватит уже трясти меня! — отпихиваю его. — И так голова трещит!
Злобно смотрит, садится напротив, наверно, пытается анализировать, что это сейчас было?
— Что тебе снилось? — чувствую, как сдерживает злой тон.
— Не помню, — тихо в ответ.
Думаю, лучше так, снова врать не могу, это только усугубит моё положение. Это был всего лишь сон — как любить, так и убивать мог Джэксон. Робэрто должен понимать, что мы не контролируем сны, даже если они связаны с нашим подсознанием. Надеюсь, за сны меня не будет терроризировать?
— Может, хватит на меня так смотреть? — откидываюсь на бок, чувствую слабость и тяжелую тыкву вместо головы.