Оборотная сторона героя
Шрифт:
– Все на весла! – продолжал отдавать команды Ян. – Поднять парус! – Развернулся, сложил руки рупором: – Эй, на другом корабле! Повторяйте за нами!
Илья принялся старательно грести вместе с остальными, с беспокойством оглядывая сцену примитивного морского сражения и обшаривая глазами судно в поисках Одиссея – царя Итаки и след простыл.
Пентеконтор, тем временем, нацелился на следующее пиратское судёнышко. На приземистом корыте противника суетливо задергались, словно лапки у запутавшейся многоножки, весла. Лэйстесы отчаянно пытались уклониться от столкновения – они прекрасно понимали, что их неуклюжую посудину ожидает такая же судьба, как его невезучего товарища, уже исчезающего в морской глубине.
Через несколько минут останки второго пиратского судёнышка затонули в тёмной воде, и оставшимся лэйстесам численное преимущество их кораблей перестало казаться таким уж неоспоримым
Ян спокойно прошествовал на свое место и, как ни в чем ни бывало, взялся за весло.
Именно в этот миг из-под палубы показался Одиссей. Быстро оглянулся, оценивая ситуацию, а потом выдернул меч из ножен, вскинул руку в победном жесте и что-то закричал. Гребцы одарили его мрачными взглядами, и радостный вопль царя Итаки оборвался; Одиссей поспешно вложил ксифос в ножны и уселся за весло.
Остаток пути гребли молча. На берегу их уже поджидали отправленные вперёд корабли с обеспокоенными их задержкой греками. Рассказ о нападении пиратов вызвал у солдат нешуточное возмущение, а описания морского боя – подлинный восторг, и всю оставшуюся ночь греки один за другим подходили к Яну, чтобы выразить ему своё уважение.
Как и ожидалось, греки не встретили от местного населения сопротивления. Собственно, и населения-то они не встретили – небольшой поселок опустел, едва только на горизонте показались вражеские пентеконторы. Жители благоразумно попрятались в пологих каменистых холмах, справедливо рассудив, что собственная шкура дороже зерна и коз.
Всё время, пока солдаты грузили продовольствие на корабли и всю дорогу обратно в Трою Ян не сказал Илье ни слова. Впрочем, тот не сразу обратил на это внимание; Илья размышлял о том, что так и не узнает теперь, причастен ли Одиссей к случившемуся. Действительно ли Агамемнон приказал царю Итаки избавиться таким хитрым образом от Ахилла? Или же это была затея самого Одиссея, сговорившегося с пиратами и планировавшего потом поделить полученный за Ахилла выкуп пополам? А, может, это всё-таки была случайность?..
В последнее верилось с трудом. Вспоминались и хитрые бегающие глазки царя и его подозрительное решение отправить четыре корабля вперед, на разведку, а на оставшихся спустить паруса. Готовность, с которой Одиссей отказался от битвы, тоже вызывала подозрение. При всех своих недостатках Одиссей не был трусом. Хитрым, изворотливым, осторожным – да. Но не трусом. Отчего же он даже и не попытался сопротивляться? Если царь Итаки и впрямь не при чем, то он должен был вскочить на нос пентеконтора и направить резной форштевень на противника. Он, а не Ян.
И тут Илья, наконец, обратил внимание на красноречивое молчание товарища – и его словно озарило. Черт с ним, с Одиссеем. При чем тут Одиссей? Это Илья, а не Ян должен был вскочить на нос пентеконтора и отдать приказ таранить врага. Он ведь здесь за Ахилла. Вот почему воины смотрели на него с таким ожиданием. Вот почему сосредоточенно молчит сейчас Ян и что-то серьезно обдумывает.
Илья с досадой встряхнул головой – на проверку Ахиллом он оказался никудышным.
Да и не только Ахиллом – от самого себя он тоже был не в восторге. * * * На входе в конференц-зал роскошного отеля "Пять морей" Арагорн в который раз схватился за сердце – проверил, на месте ли удостоверение Гринписа. Именно оно должно было провести его на пресс-конференцию, устроенную для участниц конкурса МММ и представителей общественных организаций, рассчитывающих, что именно с ними и будет сотрудничать будущая Мисс Мечта Миллионера. В зеркалах холла отражался незнакомец в скучном костюме и очках в тонкой оправе. Конспирация, будь она неладна. В таком виде Арагорн походил на прилежного клерка из преуспевающего офиса. Этакий образцовый офисный планктон. Или приодетая канцелярская крыса, как заметил утром Василий. Арагорн не беспокоился, что в нем узнают одного из членов жюри – никто не ожидает, что такие важные персоны, как представители "СталЛКома" будут тайком пробираться на пресс-конференцию. Не беспокоился он и о том, попадёт ли на пресс-конференцию – Василий обещал всё устроить, значит, не о чем переживать. Единственное, что несколько волновало Арагорна, это верна ли сделанная им ставка на Гринпис. Василий, дотошно изучивший личное дело Алессандры,– Ещё вчера от Гринписа должно было быть только двое…
Арагорн равнодушно пожал плечами:– Было двое, стало трое. У тебя с этим какие-то проблемы?
Парень проигнорировал вопрос Арагорна:– Из какого ты подразделения?
– По сбору задолженностей.
– Чего? – изумился Павел. – Никогда о таком не слышал!
– Значит, статусом еще не дорос, чтобы тебя допускали к конфиденциальной информации, – нахально заявил Арагорн. Он прекрасно знал, что наглая уверенность может сбить с толку даже человека, абсолютно твердо знающего, что он прав.
Подействовало. Парень, напрочь позабыв о том, что основной принцип финансирования Гринписа – исключительно добровольные пожертвования, с растерянным видом повернулся к женщине, но та с головой ушла в свои бумажки и не обращала внимания на происходящее вокруг.
– И кто тебя сюда отправил?
– Сам вызвался, – буркнул Арагорн. Этот парень прямо-таки нарывался на неприятности.
– А зачем?
Терпение Арагорна лопнуло:– Чё ты лезешь, Курцев?
Именно в этот момент в зале появились полуфиналистки конкурса МММ, и Арагорну тут же стало не до недовольного гринписовца. Он вытянул шею, выглядывая Алессандру и гадая, не окажется ли так, что без парадного макияжа и роскошного туалета она, как это часто в жизни случается, превратится из ослепительной богини в самую заурядную девчонку.
Не оказалось. В облегающих светлых брюках и пушистом жёлтом свитере, с волосами, стянутыми с простой хвост на затылке, Алессандра выглядела не менее эффектно, чем вчера на конкурсе, с высокой замысловатой прической и в открытом вечернем платье. И уселась она, внимательно оглядев таблички, укреплённые на стойках, напротив Гринписа. По крайней мере, Арагорну хотелось думать, что именно напротив них, а не напротив пристроившихся справа ребят из Фонда Дикой Природы.
Конференция прошла неплохо – с эгоистический точки зрения Арагорна, конечно. В то время, как гринписовцы и прочие активисты задавали вопросы с тем расчетом, что потенциальная победительница конкурса решит сотрудничать именно с ними и тем самым обеспечит им существенное финансовое вливание, Арагорну не было дела до бюджетных нужд организации. Он видеть не видел недоуменных взглядов "коллег" и, вместо того, чтобы говорить о Байкальской кампании и проекте сохранения лосося на Камчатке, расспрашивал о вырубке лесов в провинции Пара, поминал про сложный узел социальных проблем, завязанных на Амазонии, и озабоченно интересовался перспективами Гринписа в Южной Америке после того, как несколько лет назад тот проиграл скандальную войну с Бразильской Ассоциацией Ядерной Энергии.