ОБОРОТНИ СНОВА В ДЕЛЕ

Илларионова(Лесная) Алина

– А стражи точно сюда не сунутся?

– Я - парень, ты - девушка, и местечко для нас двоих здесь самое подходящее. По ту сторону Весёлого Переулка каждый закуток занят такими, как мы. Если стражи и сунутся, в чём лично я сомневаюсь, то бояться нечего, - хмыкнул Вилль, не поднимая головы. Так час и сидел, привалившись к стене в арке, только несколько раз вставал размяться.

"Бояться нечего", - говорил аватар, когда в одном из переулков навстречу им вышли из-за угла шестеро мужиков самой неблагопристойной наружности: лохматые, небритые, с подручным инвентарём для жёсткого ведения переговоров. Самых резвых Вилль честно пообещал

скрутить в крендель. В силе и скорости он подрастерял, но на двоих первопроходцев с лихвой хватило и оставшейся: аватар слово сдержал. Остальным любезно предложил позу "бараний рог", но те, отказавшись, поспешно ретировались, однако "кренделей" захватить не забыли. То ли для раскрутки, то ли для изучения.

Порезанная рука заныла шибче, и с каждой утекающей минутой Вилль грустнел всё сильнее, хотя Алессу старался приободрить, даже подшучивал. А она себя чувствовала дурой, дурой и ещё раз дурой! С дурацкой же зубочисткой в сапоге!

– Так зачем ты приехала на самом деле, Алесса?
– в темноте требовательно заблестели два золотых колечка радужек.

Алесса замялась: зачем? Она действительно соскучилась. Потом боялась за него, за себя, за них обоих. А теперь, когда вместе, отчего-то бояться стало легче.

Решившись, вроде, присела рядом и вздрогнула: стена была ледяной.

– Не за чем, Вилль, а за кем. Потому что... И давай я тебе мешок под спину положу?

– Не-эт, сначала отвечай!
– завредничал тот.

Она бы ответила, наверное. Но сработал закон полости: гости, которых ждёшь на обед, заявляются ближе к вечеру с помятым пирогом в руках, когда хозяйка, с утра проторчав у печки, решает хоть немного передохнуть.

– Вы Кхар-виэль?

Оборотни синхронно повернулись к девушке. Невысокая, худенькая. Возле лица мерно покачивался голубоватый светлячок, отчего волосы, забранные в высокий хвост, походили на белую пушистую головку одуванчика, пришпиленную прямо к макушке.

Гррр! Ну почему, почему архитекторы не предусматривают в арках двери с пудовым засовом?! Тогда можно рявкнуть, как это любят делать в конторах: "Подождите двадцать минут!" Или табличку повесить "Перерыв на обед"! А ещё лучше - посадить сторожевого пса, чтобы кусал за пятки назойливых посетителей!

Вилль, очевидно, подумал то же самое и, скривившись, резко схватился за голову, будто в ней взорвался ящик шутих. Но всё же кивнул.

Мрачная Алесса решила взять инициативу в свои руки:

– Во-первых, он Арвиэль, во-вторых, девушка, стучать надо, а уж коли зашли, то будьте добры представиться первой!

Девчонка, к её удивлению, не сконфузилась, пикироваться тоже не стала, а вполне миролюбиво ответила:

– Да, действительно нехорошо получилось! Меня зовут Триш.

– А я вас запомнил: вы были с Лисом, когда фонтан взорвался. Вы - его подруга?
– уточнил Вилль.

– Я его сестра, - немного полюбовавшись эффектом, добавила:

– Сводная. В городе говорят, якобы иностранцы уехали, вроде, и свидетели нашлись. Можете представить наше удивление, когда Лис сказал, что нашёл ваш рисунок на дороге. Брат у меня упрямый, и ходил проверять, даже когда посольство опустело. Нам, естественно, не говорил. Ярини прислала нас за вами и теми, кто может с вами быть. Я правда, сожалею, если пришлось ждать, но ночью на улицах Катарины неспокойно. По дороге сюда нам повстречались какие-то типы, а денег для них мы, увы, захватили недостаточно. Так что пришлось

немного задержаться.

– Их было шестеро, да? Что вы с ними сделали?
– заинтересовалась Алесса.

– Думаю, на улицах Катарины всё же стало чуть спокойнее, - мило улыбнувшись, Триш жестом пригласила следовать за собой. Словно в подтверждение, послышалось тихое, мерзкое и довольно-таки бешеное хихиканье.

Алесса, вопросительно глядя на Вилля, покрутила пальцем у виска. Аватар пожал плечами и, с трудом поднимаясь на затёкшие ноги, шепнул:

– Это свои. Не беспокойся.

Забеспокоилась Алесса, когда при выходе из арки ей набросили на голову мешок. Руки накрепко завернули за спину, хотя не больно и не грубо. Стало темно, душно, а, что самое страшное, от мешка разило крысами. Вилль почему-то на помощь не спешил, и Алесса яростно задёргалась, будто ей за шиворот напустили лесных муравьёв.

– Алесса, не сопротивляйся, нас обыщут и отпустят!
– глухо попросил Вилль.

– Да не лягайся ты, лягушка!
– добродушно поддержал кто-то, шуруя ручищами по знахаркиным бёдрам.

– Зато подкованная!
– Алесса с силой пнула наугад.

Реакция последовала незамедлительно, да такая, что пантера замурлыкала: короткое, звонкое "о!" плавно возвысилось в мелодично-протяжное "м-м-м!" и, наконец, взвилось в пиковое:

– ...ма-а-ать!!!

– Гы-гы-гы!
– заржал Лис.
– Метис, когда твой прадед удрал из гор, он женился на эльфийке; когда твой дед удрал из столицы, он женился на орчанке; когда твой отец удрал из тюрьмы, он женился на гномке. Ты удрал из страны, но, ёлки, уже ни с кем не породнишься! Кха!

– Я и тебе сейчас удружу!
– пообещала знахарка.

– За ушком почешешь?

– Ага, коготками!

– А давайте все успокоимся и поговорим, как нормальные... короче, поговорим нормально?
– простонал Вилль.
– Лис, это действительно я, Арвиэль. Со мной - Алесса, моя... В общем, ей можно доверять.

– Что-то не узнаю...

– Лис, у меня же мешок на голове.

– Мда? Сними мешок, Тур!

– Лис, Ярини велела вести их втёмную.

– МУРа...
– глубокомысленно изрёк Трой.

– Его убивают размышления, - со вздохом расшифровала Триш.
– Мы снимем мешки, но на входе придётся завязать вам глаза. Таковы правила, простите.

– Законы нужно соблюдать, - не стал спорить Вилль.

Мешки сняли тут же. Липкий, затхлый воздух тупичка казался свежее морского бриза. Напротив возвышались живописные руины какого-то строения, похожие на пирамиду, а венчала их гипсовая собака с купированным левым ухом - как раз этот ориентир Вилль и выбрал в качестве метки.

Четыре бесцеремонных, наглых мерзавца в пейзаж не вписались. Правый фигурой походил на квадрат, левый - на перевёрнутый треугольник (нижний угол он трепетно прикрывал руками), а посередине виновато улыбалась девушка-одуванчик. У её ног развалился объёмистый баул, из которого обличительно выглядывала пряжка ремня одного из давешних "кренделей": аватар, сам подпоясанный верёвкой, тоже приметил выгравированную на пряжке ящерку-саламандру, танцующую в костре, но побрезговал грабить даже грабителя. На шаг впереди, скрестив на груди руки и подозрительно щурясь, стоял сам Бешеный Лис. Вилль предупреждал, что алхимик немного странный, и действительно, парень с взъерошенной лисьей башкой в лихо сдвинутом на ухо картузе, смотрелся необычно.