Обратная сторона смерти
Шрифт:
— Почти закончили, — сказала я.
Вансис прижал вату к месту инъекции и вытащил иглу.
— Пожалуйста, согните локоть.
Вайят подчинился. И как только доктор убрал от него руки и отошел, Вайят вздрогнул. Его хватка на моей руке ослабла, но у меня уже болела рука.
— Еще одна маленькая просьба, — продолжил Вансис и протянул два ватных тампона. — Могу я взять образец слюны?
Вайят несколько раз моргнул, словно не понимая, что происходит. Я никогда не видела его таким растерянным, даже
— Зачем? — спросил он.
— Я хотел бы измерить количество вируса в вашей слюне и узнать, насколько это опасно, если вы кого-нибудь укусите.
Вайят обдумал это.
— Думаю, я тоже хотел бы знать. — Без дальнейших слов он открыл рот.
Доктор Вансис работал быстро, помещая каждый тампон в отдельную пробирку и закрывая ее резиновой пробкой.
— Когда вы будете готовы, мистер Трумэн, я бы хотел провести полное обследование.
— Возможно, позже, — сказала я. С него было достаточно. Я поняла это по тому, как он свернулся калачиком и обхватил себя руками.
— Конечно. — Доктор забрал поднос и ушел.
Вайят остался лежать на полу. Кисмет не сдвинулась со своего места у двери. А я не знала, что делать дальше. Мне нужно было выйти и найти Аву и Аврору, но я не могла оставить Вайята в таком состоянии. Я нужна ему.
Я подошла к Кисмет, которая все еще выглядела потрясенной.
— У тебя есть при себе какое-нибудь оружие? — спросила я.
Он потянулась левой рукой к пояснице.
— Пистолет. А что?
— Просто проверяю.
— Почему она здесь? — спросил Вайят. В его голосе не слышалось подозрительности или огорчения, просто любопытство.
— Она моя подмога, — ответила я. — Если ты убьешь меня, то ей придется убить тебя. Я подумала, что ты захочешь, чтобы твою жизнь оборвал друг.
— Ой.
Кисмет бросила на меня свирепый взгляд, дав понять, что ей совсем не понравилась моя логика.
— Эви, пожалуйста, объясни, что происходит, — попросил он.
Я села напротив Вайята.
— Мы захватили Тэкери и нашли большую часть похищенных терианцев. Он использовал их кровь, чтобы стабилизировать своих полукровок. Вот почему Феликс был таким вменяемым.
— Терианская кровь. Это кажется таким простым.
— Это так. Только он говорит, что они не пили кровь. Он ввел им ее. Вот в чем разница.
— Но он убил Дженнера.
— Да. Потому что мы убили его волков.
Раздражение промелькнуло на его лице.
— Верно. Но ты все еще ищешь Аврору и Аву?
— Да. Тэкери спрятал их в другом месте. Их удерживают три выживших волка. Заложников убьют, если Текери не освободят к семи часам. И мы не можем этого сделать.
— Семь часов сегодняшнего дня? Который час?
— Думаю, около трех.
— Черт.
— Они могут быть где угодно. Тэкери молчит. Ассамблея хочет его смерти
Он закрыл глаза и прижал руки к вискам, словно у него разболелась голова.
— Часть меня рада, что женщины из клана Кони у волков, и я ненавижу это, Эви. Черт!
Я не хотела, чтобы он говорил так.
— Но я знаю, что более сильная часть тебя хочет, чтобы они вернулись в целости и сохранности. Эта часть тебя никогда не пожелала бы зла женщине и ее ребенку.
— Не будь так уверена. — Он посмотрел на меня затравленным взглядом. — Не забывай Рейну. Не забывай людей, которым я причинил боль, чтобы заставить Триады работать.
Рейн была ужасной ошибкой. Четыре с половиной года назад молодую лисицу-оборотня приказали казнить за то, что она влюбилась в человека. Охотника, который был в триаде Вайята. Вайят принял приказ о казни, чтобы защитить других охотников своей триады. И скрыл от них приказ, после чего ее смерть преследовала его и по сей день. Единственное преступление девушки — любовь.
Иногда мы все совершаем именно это преступление.
— Ты не хотел убивать Рейн.
— Может быть, они не хотят убивать Аврору и Аву.
После этих слов я не знала, что и думать. Мне никогда не приходило в голову, что волки могут думать самостоятельно, а не выполнять приказ Тэкери, не задавая вопросов.
— Но они это сделают, если он не прикажет им остановиться.
— Да. Они принадлежат ему. Они слушаются его.
— Не по своей воле.
— Нет.
— Волки отчаянно независимы, — сказал Финеас, прерывая нас. Он стер с себя черную краску, оставшись без рубашки в синих джинсах и кроссовках.
Я ожидала, что Вайят зарычит, может, даже вытянется по стойке смирно. Вместо этого он холодно посмотрел на Фина, затем кивнул.
— Да, — ответил он. — Я чувствую бунт против правил. Против порядка. Объятия хаоса.
Объятия хаоса — полная противоположность Вайяту Трумэну во всех отношениях.
— Именно поэтому приказали уничтожить волков-оборотней? — спросила я. — Их независимая природа означала, что они никогда не подчинятся правилам Ассамблеи. И они создавали хаос везде, куда бы ни пошли. Поэтому было приказано казнить их?
— Да, — сказал Фин. — Были спасены тысячи человеческих жизней.
— Потому что убили всех волков, — сказал Вайят.
— Да.
— Мой народ.
— Ты больше человек, чем волк, Вайят Трумэн, — возразил Фин. — У тебя есть человеческая женщина, которая тебя очень любит. Не позволяй волку в тебе прогнать ее.
А затем раздалось рычание, которого я надеялась избежать.
— Думал, ты обрадуешься, если я приму волка, — ответил Вайят.
— Почему?
— Ты хочешь ее.