Обреченная на корону

Холт Виктория

Ее это очень радовало, но вместе с тем слегка пугало.

— Георг хочет сына, — сказала она. — Их у нас наверняка будет много. Смотри! Мы едва успели пожениться, и вот я уже в положении.

Мать пришла в восторг, и почти все разговоры у нас велись о будущем ребенке.

Изабеллу радовала вся эта суета, очевидно, умерявшая боль разлуки с мужем.

В те дни я нередко задумывалась о том, что происходит, помирится ли король с отцом и Кларенсом, подавлено ли восстание на Севере. К нам изредка приезжали гости и сообщали кой-какие новости.

Мы позволили

себе решить, что отношения между королем и нашим семейством наладились. Конечно, женитьба Георга не радовала короля, поскольку он запрещал ее, но Сделанного не вернешь, а король не отличался злопамятностью, он был, очевидно, самым добродушным человеком в Англии, поэтому мысль, что все пошло на лад, не была лишена оснований. А нам хотелось в это верить.

Беременность Изабеллы становилась уже заметна. Мать не спускала глаз со служанок, и мы все шили одежду для младенца. Выслушивали рассказы о том, как моя сестра и я появились на свет, каким это было счастьем, потому что самая большая радость для женщины — это рождение ребенка.

То было приятное, безмятежное времяпровождение, находившаяся в центре внимания Изабелла упивалась им.

Затем до нас дошли тревожные вести. Робин из Редсдейла оказался серьезным вождем. Его окружали решительные люди. Мы с изумлением узнали, что все предводители восставших связаны с домом Невиллов. И сэр Генри Фицхью, племянник моего отца, и его двоюродный брат Генри Невилл, и сам Робин, сэр Джон Коньерс, женившийся на одной из девушек нашего рода. Недовольство их заключалось главным образом в том, что Король отнял власть у знатных лордов и отдал ничтожным Вудвиллам, стремящимся править в ущерб стране.

Изабелла не желала думать ни о чем, могущем нарушить ее покой. И не сомневалась, что король благосклонно отнесется к женитьбе своего брата на ней. Она принесла мужу огромное состояние. Как может Эдуард жаловаться, что дочь Уорика не ровня Георгу, если сам опрометчиво женился на женщине, не обладающей ни богатством, ни знатностью?

Моя сестра со дня на день ждала возвращения Кларенса. Ей хотелось поговорить с ним о ребенке.

Шли недели, мы стали ощущать себя в безопасности, потом однажды в замок приехала группа вооруженных людей, сторонников Уорика, их эмблема зазубренного жезла бросалась в глаза. Было ясно, что они едут присоединиться к отцовской армии.

Во время ужина за большим столом мать, Изабелла и я узнали о происходящем.

Нас это потрясло, так как мы поняли, что отец ведет войну против короля.

— Миледи, в бою при Эджкоте графа Пемброка взяли в плен, — сказал командир. — Милорда Уорика там не было, но мы встретились потом с победителями в Нортхемптоне. По приказу вашего мужа его обезглавили.

— Кого? — еле слышно спросила мать.

— Графа Пемброка, миледи, и граф Девон тоже расстался с жизнью.

Мать пришла в ужас. Она знала, что отец ненавидел этих людей. Они были его врагами, явными сторонниками Вудвиллов, членами клики, окружавшей короля и препятствующей влиянию Уорика.

Однако нас ждало еще большее потрясение.

— Так пришел конец Пемброку и его брату, — продолжал

командир. — Однако самыми значительными пленниками оказались лорд Риверс и его сын сэр Джон Вудвилл. Их обоих отвезли в Уэльс и казнили в Кенилворте.

— Отца и брата королевы! — воскликнула в испуге мать. — По приказу графа!

— Война идет из-за Вудвиллов, миледи. Это большой успех!

Я редко видела мать такой расстроенной, хоть она и старалась не показать этого гостям.

Меня очень беспокоило ее состояние, и, когда она удалилась ко сну, я отправилась к ней. Мать стояла на коленях в молитве, я замерла, глядя на нее.

Она заметила, как я вошла, но не подала виду. Потом повернулась и спросила:

— Анна, дочка, что ты здесь делаешь?

— Миледи, вы очень огорчены, и я хотела побыть с вами.

Мать поднялась, и я подбежала к ней. Она обняла меня и прижала к себе.

— Мне страшно, Анна. Что все это значит?

— Это значит, — неторопливо ответила я, — что отец воюет с королем.— Тех людей казнили по его приказу. А королева жестока. И любит своих родных. Всеми силами содействовала их возвышению. Она уничтожит тех, кто встанет на ее пути... но для своих кровных ничего не пожалеет. А тут казнены ее отец... брат...

— Миледи, я думаю, она станет мстить.

— Что будет с нами? Моя милая дочка, что будет со всеми?

— Отец очень силен, миледи. Он победит всех наших врагов.

— Ты права, детка. Помолимся вместе.

События приняли драматический оборот, и я больше не смотрела на них со стороны.

Этот перелом наступил в тот день, когда я увидела с башни едущий вдали отряд всадников. Они явно держали путь к замку. Я побежала вниз сказать матери.

Мать уже знала.

— Возвращается ваш отец, — сказала она. Мы находились во дворе, когда отец въехал вместе с рослым, величественным человеком. Я уставилась на отцовского спутника, не веря своим глазам. Таким высоким, внушительным мог быть только король.

Он слез с коня, отец тоже. Мать хотела опуститься на колени, но Эдуард взял ее за плечо и поцеловал в щеку.

— Милорд... — начала было мать.

— Король приехал погостить у нас, — сказал отец.

Тот улыбнулся и произнес, что рад видеть прекрасную графиню с ее очаровательной дочерью.

— Я не вижу своей дорогой невестки.

— Она беременна, милорд, отдыхает. Король приподнял брови.

— Какая приятная новость! Мой брат поистине счастливый человек.

Приготовления к встрече уже шли вовсю. Едва показывались гости, слуги всегда немедленно принимались за дело.

Отец повел короля в холл. Было ясно, что происходит нечто странное. Вид у отца был несколько торжествующий. И куда подевалась королевская свита? Но король приветливо улыбался, словно в этом не было ничего необычного.

Одна комната в замке предназначалась для почетных гостей, и ее отвели королю. Повсюду царило волнение, неизменно порождаемое королевскими визитами; но этот визит был необычным. Почему нас не предупредили?

И лишь через несколько дней мы догадались, что король был отцовым пленником.