Обреченное королевство
Шрифт:
Кстати, это похоже на еще одну проверку подлинности видений. Они сказали доверять Садеасу. Вот он и посмотрит, что из этого получится.
— …потом все растаяло, — сказал Далинар, — и я вернулся сюда.
Навани подняла перо и задумалась. Ему не потребовалось много времени, чтобы рассказать о последнем видении. Она умело записывала, выпытывая из него подробности и подталкивая в нужных местах. Она не сказала ни слова, выслушав столь странную просьбу, не проявила ни радости, ни смущения в ответ на его желание записать видение.
Навани сидела у письменного стола, волосы завиты и пересечены четырьмя заколками. На этот раз она надела красное платье, подходящее по цвету к губам, и в ее замечательных светло-фиолетовых глазах светилось любопытство.
Отец Штормов,подумал Далинар, как она прекрасна.
— И? — спросил Адолин. — Он стоял, прислонившись к двери в комнату. Ринарин отправился собирать отчеты о разрушениях, вызванных сверхштормом. Парню пора привыкать заниматься делом.
Навани подняла бровь.
— И что, Адолин?
— Что ты думаешь, тетя? — спросил Адолин.
— Никогда не слышала о таких местах и событиях, — сказала Навани. — Но, скорее всего, ты и не ожидал, чтобы я знала о них. Разве не ты хотел, чтобы я пообщалась с Джаснах?
— Да, конечно, — сказал Адолин. — Но ты наверняка уже все проанализировала.
— Я оставлю свое мнение при себе, дорогой, — сказала Навани, встала и сложила бумагу, придерживая ее безопасной рукой, а свободной разгладила складки. Улыбнувшись, она подошла к Адолину и потрепала его по плечу. — Давай подождем, пока Джаснах не выскажется, а потом и мы уже подумаем все вместе.
— Хорошо, — разочарованно сказал Адолин.
— Вчера я немного пообщалась с твоей юной дамой, — сказала ему Навани. — Данлан? В этот раз я одобряю твой выбор. У нее живой ум.
Адолин воспрянул духом.
— Она тебе понравилась?
— Немного, — сказала Навани. — И я узнала, что она очень любит ауродыни. Ты это знал?
— Честно говоря, нет.
— Хорошо. Было бы весьма жаль усилий, которые я приложила, выведывая способ добиться благосклонности этой девушки, если бы оказалось, что ты уже его знаешь. Я взяла на себя смелость раздобыть корзину дынь. Ты найдешь ее в прихожей. За ней присматривает очень скучающий солдат, который не думает, что делает что-то важное. Если сегодня ты навестишь ее с этой корзиной, то, надеюсь, тебе очень обрадуются.
Адолин заколебался.
Он понимал, что Навани хочет отвлечь его от проблем Далинара. Однако потом расслабился и улыбнулся.
— Действительно, почему бы, для разнообразия, не заняться чем-нибудь приятным, особенно учитывая последние события.
— Да, почему бы, — согласилась Навани. — Я предлагаю тебе отправиться как можно быстрее — дыни почти переспели. Кроме того, я хочу поговорить с твоим отцом.
Адолин поцеловал Навани в щеку.
— Спасибо, машала. — Он позволял ей многое такое, что не разрешал никому; рядом с любимой тетей он опять чувствовал себя мальчиком. Адолин вышел из двери, широко улыбаясь.
Далинар обнаружил, что и сам улыбается. Навани очень хорошо знала
— О чем ты хочешь спросить меня? — сказал он.
— Я не говорила, что хочу спроситьтебя, Далинар, — нежно сказала она. — Я хочу поговорить. В конце концов мы же родственники. Но очень мало времени проводим вместе.
— Если ты хочешь поговорить, я попрошу прийти сюда какого-нибудь солдата. — Он взглянул в прихожую. Адолин закрыл вторую дверь, в дальней стене; теперь они не видели стражников — и те не видели их.
— Далинар, — сказала она, подходя к нему. — Тогда вся затея с дынями потеряет смысл. Я хочу поговорить с тобой наедине.
Он почувствовал, как закостенел.
— Ты должна уйти.
— Должна?
— Да. Люди считают, что это неприлично. Они будут говорить.
— Ты имеешь в виду, что можетпроизойти что-нибудь неприличное? — сказала Навани оживленно, почти как девочка.
— Навани, ты моя сестра.
— У нас нет общей крови, — сказала она. — В некоторых королевствах традиция потребовала бы союз между нами, как только твой брат умер.
— Мы не в других королевствах. Это Алеткар. Есть законы.
— Я понимаю, — сказала она, подходя поближе. — А что, если я не захочууйти? Позовешь на помощь? Вытолкаешь меня силой?
— Навани, — с мукой в голосе сказал он. — Пожалуйста. Не делай этого. Я устал.
— Замечательно. Тогда мне будет легче получить то, что я хочу.
Он закрыл глаза.
Сейчас я не могу взять на себя еще и это.
Видения, спор с Адолином, собственные неуверенные эмоции… Он не знал, что делать дальше.
Проверить видения — прекрасная мысль, но пока ничего не изменилось: он по-прежнему не мог решить, что делать дальше. Он всегда легко принимал решения и следовал им. А сейчас у него ничего не выходило.
Его это жутко раздражало.
— Спасибо тебе за то, что ты записала мой рассказ и согласилась держать его в тайне, — сказал он, открывая глаза. — Но я действительно считаю, что тебе надо уйти, Навани.
— О, Далинар, — мягко сказала она. Она подошла настолько близко, что он уже чувствовал запах ее духов.
Отец Штормов, как же она прекрасна!
Он вспомнил времена далекой юности, когда настолько сильно желал ее, что почти возненавидел Гавилара, добившегося ее благосклонности.
— Неужели ты не можешь расслабиться, — спросила она, — хотя бы ненадолго?
— Законы…
— Любой другой…
— Я не могу быть любым другим! — сказал Далинар, более резко, чем собирался. — Если я буду игнорировать законы морали и этики, кто же я такой, Навани? Другие кронпринцы и светлоглазые заслуживают упреков за то, что они делают, и я не стесняюсь говорить им это в лицо. Если я забуду свои моральные принципы, я стану кем-то намного худшим, чем они. Лицемером!