Обреченные
Шрифт:
Она спустилась на несколько ступенек, так что ее голова оказалась на одном уровне с террасой, на которой остальные ученики были заняты опросами. Шелби стояла к Люс спиной. Она даст знать подруге, если кто-нибудь заметит ее отсутствие.
— Знаете ли, — донесся до нее обрывок импровизированной беседы Зари с Роландом, — я была просто ошеломлена, когда меня номинировали на «Золотой глобус»…
Люс вернулась взглядом к сгустку темноты, растянувшемуся на траве. И ей вдруг пришло в голову, что его мог заметить и кто-нибудь еще из учащихся.
До вестника по-прежнему оставался добрый десяток футов, но, пока Люс стояла близко к террасе, она была незаметной для остальных школьников. Однако станет заметной, если направится прямо к нему. Ей придется как-нибудь подманить тень к себе без помощи рук. А она понятия не имела, как это сделать.
Именно тогда девочка заметила фигуру, прячущуюся за секвойей. Тоже укрытую от взглядов собравшихся на террасе учеников.
Кэм курил сигарету и мурлыкал себе под нос, как будто ничто в этом мире его не заботило. При этом он с ног до головы был замаран кровью, свежей и запекшейся. Его волосы спутались и слиплись, руки покрывали царапины и синяки. Футболка насквозь промокла от пота, джинсы перепачкались. Он выглядел грязным и отвратительным, как будто только что вынырнул из гущи боя. Но никого другого поблизости не было — ни тел, никаких следов. Только Кэм.
Он подмигнул Люс.
— Что ты здесь делаешь? — прошипела та, — И что ты натворил?
Ее голова закружилась от густого, тошнотворного запаха, исходящего от его окровавленной одежды.
— О, всего лишь спас тебе жизнь. Еще раз. Сколько там уже набежало? — уточнил он, стряхивая пепел, — Сегодня это была компания мисс Софии, и не могу сказать, что мне это не понравилось. Чертовы уроды. Они тоже охотятся за тобой, знаешь ли. Уже разошлись слухи, что ты здесь. И что тебе нравится гулять без присмотра вон по тому темному лесу.
Кэм ткнул пальцем, указывая направление.
— Ты что, взял и убил их?
Люс в ужасе оглянулась на террасу, проверяя, не видит ли их Шелби или еще кто-нибудь. Нет.
— Да, парочку, только что, собственными руками, — охотно откликнулся Кэм, предъявив ей ладони, покрытые чем-то красным и липким, на что девочке совершенно не хотелось смотреть. — Не спорю, леса тут великолепные, Люс, но они еще и полны всяких тварей, желающих тебе смерти. Так что окажи мне любезность…
— Нет. Не проси у меня никаких любезностей. Ты мне глубоко отвратителен.
— Хорошо, — согласился он, закатывая глаза. — Тогда сделай это ради Григори. Оставайся на территории школы.
Он щелчком отправил окурок в траву, расправил плечи и развернул крылья.
— Я не могу постоянно торчать здесь и присматривать за тобой. И, видит бог, Григори тоже.
Крылья Кэма, туго расправившиеся у него за плечами, оказались длинными и узкими, а еще гладкими и золотыми, испещренными черными полосками. Девочка предпочла бы, чтобы они вызвали у нее отвращение, но этого не произошло. Как и у Стивена, их края были
Но нет. Люс ненавидела в нем каждую черточку. И всегда будет ненавидеть.
Кэм разок взмахнул крыльями, отрываясь от земли. Они громко хлопнули и подняли порыв ветра, взметнувший с земли палую листву.
— Спасибо, — решительно заявила Люс, прежде чем демон проскользнул под террасой.
Затем он скрылся в тени леса.
Так теперь ее защищает Кэм? А где же Дэниел? И разве в Прибрежной школе не должно быть безопасно?
Позади Кэма вестник — причина, по которой Люс вообще спустилась сюда, — поднялся из своей тени, завихряясь, словно маленький черный смерчик.
Ближе. И еще чуточку ближе.
Наконец тень взмыла в воздух прямо над головой Люс.
— Шелби, — громким шепотом окликнула подругу девочка. — Спускайся сюда.
Та глянула вниз, на Люс. И на вихреобразного вестника, покачивающегося над ней.
— Что ты так долго? — спросила Шелби, сбегая по лестнице.
И тут же, на ее глазах, огромная тень рухнула вниз. Прямо в руки Люс.
Девочка взвизгнула — но, по счастью, подруга успела зажать ей рот ладонью.
— Спасибо, — пробормотала Люс сквозь пальцы Шелби.
Девочки так и замерли, прижавшись друг к другу, тремя ступенями ниже террасы, в прямой видимости любого, кто подошел бы к затененному ее участку. Люс никак не удавалось распрямить колени под весом тени. Та оказалась самой тяжелой из всех, к каким она прикасалась, и самой холодной на ощупь. Цвет ее был не черным, как у большинства других, а тошнотворным зеленовато-серым. Местами она все еще извивалась, вспыхивая, словно озаренная далекими молниями.
— У меня на этот счет какое-то нехорошее предчувствие, — сообщила Шелби.
— Давай же, — прошептала Люс, — Я его призвала. Теперь твоя очередь — заглядывай в него.
— Моя очередь? Кто здесь что-то говорил об очередности? Ты меня сюда притащила, — возмутилась Шелби, взмахнув руками так, будто касаться твари в руках Люс ей хотелось меньше всего на свете. — Я, конечно, обещала тебе помочь с поисками родни, но какой бы родственник ни достался тебе здесь… не думаю, что кто-то из нас хочет этой встречи.
— Шелби, пожалуйста, — взмолилась Люс, постанывая от тяжести, холода и отвращения, которое вызывала в ней тень. — Я же не нефилим. Если ты мне не поможешь, я не справлюсь.
— А что именно вы пытаетесь сделать? — поинтересовался голос откуда-то сверху и сзади.
Стивен сурово глядел на девочек, взявшись руками за перила. Он казался выше ростом, чем обычно выглядел в классе, нависая над ними, как будто вдруг удвоился в размерах. Его темно-карие глаза предвещали бурю — Люс кожей ощутила излучаемый ими гнев, и ее охватил страх. Даже вестник в ее руках задрожал и отпрянул прочь.