Обреченный рыцарь
Шрифт:
Но вот все остальное…
Вот на вчерашнем пиру он, встав на стол, хотя вроде и выпил мало, прочел очередные стишки:
В Империи немного света,Царят в ней деньги и чины.В Империи мечта поэта –Наесться вдоволь ветчины.Мне за Империю не стыдно…Дальше Орландина не помнила – тем более собравшиеся дружно зааплодировали, наперебой восхваляя творца и при
Еще бы – в Сераписе каждый третий патриций и по сию пору не против, чтобы Арторий сел на александрийский трон.
В общем, с пира она ушла злая, да еще и чуть не разругавшись со Старом.
К тому ж девушку жутко злило, что весь вечер на ее законного мужа пялилась, подмигивая, эта похотливая купчиха Диана Винценгеторикс, вызывая труднопреодолимое желание запустить в нее блюдом или тарелкой.
Да у них в Солдатской слободке начни кто-то столь нагло делать намеки чужому мужу – выдрали бы все патлы! А тут нельзя – высшее общество!
И хотя ночью Стир попытался возместить ей испорченное настроение, но между любовными ласками бывшая амазонка некстати подумала, что свою немалую сноровку в ублажении прекрасного пола супруг наверняка приобрел в постели всяких распутных патрицианок да артисток, падких до смазливых певцов.
Да, еще немного, и она таки выскажет Стиру, что, видать, кое-что ослиное у него осталось – мозги.
Вот, между прочим, ушел с утра и даже не предупредил. Опять небось заявится ближе к ночи и скажет, что просто будить не хотел!
От невеселых размышлений Орландину отвлек шум за стеной.
Сперва она подумала, что явилась кухарка – спросить, чего госпоже угодно откушать на завтрак. Но звуки раздавались со стороны кладовой, где амазонка держала имевшееся у нее оружие.
Кто-то, вполголоса чертыхнувшись, зазвенел за стеной железом.
Орландина сдвинула брови.
Это уже начинало раздражать!
Не иначе ее драгоценный супруг решил пренебречь обществом других стихоплетов и придумал себе новое развлечение – вдохновения ради забрался в оружейную кладовую. И теперь наверняка картинно взмахивает мечом, изображая Геракла или Спартака и сочиняя очередную героическую поэму.
– Стир! – крикнула она. – Положи оружие на место: порежешься еще.
Вновь зазвенел металл, и снова кто-то воскликнул – вроде бы на непонятном языке, но с испугом.
– Стир, хватит, это не игрушки!
Но Максимус не унимался. Теперь он начал греметь доспехами – должно быть, пытался натянуть ее церемониальную преторианскую кирасу.
– Да перестань же!.. – начала не на шутку сердиться девушка и, как была без ничего, выскочила в коридор.
Спустя несколько мгновений ее рука решительно рванула дверь оружейной.
– Ой! – только и смогла растерянно вымолвить отставная амазонка, машинально прикрывая ладонью низ живота.
В центре оружейной комнаты грудой валялась ее парадная позолоченная броня, подаренная августом Птолемеем Сорок Четвертым.
А рядом, виновато потупившись, стоял невысокий мохнатый человечек с короткими,
Глава 5
ПЕРВАЯ ПОБЕДА
Куявия, Чернобыль, артанийско-куявская граница, конец июня того же года
Ну, наконец-то…
Небритый детина, презрительно зыркнув на путников, брякнул на стол перед Парсифалем обгрызенный деревянный поднос. На нем сиротливо ютилась миска с жареной бараниной. Рядышком примостились две лепешки и пара кружек квасу. Или, лучше сказать, кружечек. На большее у пары экс-рыцарей денег не нашлось.
Еще пара медяков были отданы за право переночевать сегодня и завтра в этой корчме, расположенной неподалеку от заставы на границе Куявского царства.
Больше у Гавейна и Парсифаля денег не имелось.
Вот уже пятый день сидят они тут, в этом забытом всеми богами и чертями местечке, славном лишь древним храмом Чернобога да еще древним запретом – строить в городе и окрестностях на двадцать верст какие-либо гончарные, стекольные и прочие мастерские, где работа связана с огнем. (Сделано это было из-за какого-то древнего предсказания.)
Заведение именовалось «Три кабана». Вместо вывески конек крыши украшали три клыкастых черепа сих милых созданий.
Откровенно сказать, бродяги предпочли бы заведение поизысканнее, но выбирать не приходилось – день подходил к концу, а на дорогу до столицы и въездную пошлину в Киев денег уже не набиралось.
Тускло коптили масляные лампы, неровные багряные отсветы ложились на стены, но несмотря на это все-таки большая часть помещения оставалась сокрытой мраком. За окном мерно капал дождик, в камине сухо трещали поленья.
Парсифаль жевал жесткую баранину и размышлял о скверном положении, в которое они угодили. И «задница Плутона» было, пожалуй, не самым крепким из выражений, которые просились ему на язык. После того как два незадачливых рыцаря решили отправиться в Куявию, соблазнившись высоким вознаграждением борцов с нечистью и полагая, что там никому не будет дела до их прошлого, злобная Фортуна принялась преследовать их с удвоенной силой, не оставляя своим вниманием.
Сначала эта зловещая история с крокодилом. Потом – нападение прикинувшихся демонами разбойников, когда Гавейн с Парсифалем лишились и коней, и провожатого.
Они решили добираться до Куявии сами…
Ох, лучше бы им внять предупреждению судьбы и поискать себе другого пристанища, нежели эта варварская страна.
Двинулись к границе пешком.
Из-за очередной мелкой смуты в лехских землях прямой путь к куявской границе оказался перекрыт, и им пришлось двинуться кружным путем. Нет бы тихо пересидеть неприятности в этом самом Большом Дупле!
Вспомнить только, как их чуть не забили дубинами дикие литовцы – уж чем им не приглянулись два безвредных путешественника, Марс ведает. (Ну, потискал Гавейн торговку на базарной площади – так ведь не убыло от нее!!)