Обрести Единство: Владыка кланов
Шрифт:
— Есть что-то? — спросил меня Анемос, который только сейчас подал какие-то признаки интереса и взглянул на итог работы, — или здесь только мёртвый хшико?
Я непроизвольно усмехнулась, ибо так и не поняла, причем тут хшико. Дор’манд имел в виду того самого, которого я убила в этом извержении света, или же это что-то вроде рокхановской поговорки?
Однако вождь не любил ждать, и его недовольный оскал говорил лишь о том, что вопросы здесь задаёт только он. Я вместо ответа ему просто разбила форму и, обмотав кожей один конец получившегося металлического ножа, пускай и незаконченного, протянула
— Горячий, осторожно. Его нужно ещё сделать острым, — предупредила я золотистого гиганта, но он сразу взял грубое оружие у меня из лап, нисколько не смутившись высокой температуре ещё не успевшего остыть металла. Тот зашипел слегка, соприкоснувшись с его чешуёй, однако я сразу вспомнила, что дор’манд и вовсе может стоять в огне некоторое время без вреда для себя, а потому быстро успокоилась.
Вождь клана Рокхана некоторое время рассматривал мою медную заготовку и даже постучал ей по своей ладони. Оскал с морды медленно сошёл на нет, и, прежде чем я что-то сообразила, он внезапно схватил меня свободной лапой за плечо, заставив вздрогнуть.
— Как Атакама назовёт это? — спросил он, и все присутствующие сородичи замерли, отвлёкшись от бесед и выполнения работ.
Я удивлённо охнула и посмотрела на всех дракх’кханов, кто помогал мне. Их внимание было приковано ко мне, и они что-то ожидали от меня, хоть я и не понимала, что вообще я должна была ответить. Назвать что? Оружие? Или то, чем я занималась?
— Атакама назвала бы это… Работой? — неуверенно спросила я первое, что пришло в голову. Мысленно я уже зарывала голову в песок, чувствуя, как же глупо я отвечаю, однако дор’манд издал прерывистый хриплый смешок, хлопнув широкой ладонью по моему плечу.
— Неправильно. Атакама придумала всё это, но… — тут Анемос обвёл своим крылом каменную печь, кожаные меха для подачи воздуха и раскиданную на земле руду, — Атакама называет всё «инструментом», «постройкой» и «камнем». Будет лучше, если Атакама назовёт это одним словом для удобства.
Значит, он хотел, чтобы я побывала лингвистом и придумала всему этому процессу обработки меди новое название. Можно было бы попробовать потроллить несчастных драконидов и сказать, что этот процесс называется «машина богов и духов», или же «поджарка из пятой точки Даггоната», но я решила не придумывать ничего нового и просто называть русскими словами процесс обработки металла:
— Пл… пмл… Прррав… — начав запинаться, я неожиданно для себя обнаружила, насколько же тяжело произносить именно русские слова, двигая тяжёлой нижней челюстью. Губы у дракх’кханов отсутствовали, а это создавало очень большие трудности в произношении подобных слов без кучи рычащих и шипящих звуков, которые на автомате звучали из гортани.
Но чтобы уж совсем не позориться, я попыталась ещё раз как можно ближе к великому и могучему произнести сочетание «плавка руды», но получилось, как получилось:
— Пл… Пр… Пррав’кха… рукха. Атакама называет это Пррав’кха рукха!
Анемос навострил гребень и медленно отпустил моё плечо. Где-то с секунду он смотрел на меня, наклонив голову сверху вниз, а потом неожиданно поднял медную заготовку и повторил:
— Пррав’кха рукха! Пррав’кха рукха!
И остальные дракх’кханы тут же подхватили это
А я так и стояла, немного растерянная от того, что так и не смогла дать этому процессу нормальное название. Но что уж поделаешь? Пррав’кха так пррав’кха, а руду теперь они будут называть «рукхой».
Глава 19: Атакама выбрала свой путь
Несмотря на то, что дор’манд оказался впечатлён моей работой, нож я всё равно вынуждена была доделать позже, ибо плавкой меди дело не ограничивалось. Мне пришлось дополнительно сооружать импровизированную кузницу и работать каменным молотком, чтобы придать этому куску металла нужную форму. А под конец я затачивала получившуюся заготовку при помощи гальки, чтобы выкованным мной ножом действительно можно было кого-то заколоть, а не просто пощекотать под крыльями. Так что даже такая очевидная вещь, как изготовление простейшего ножа, не обходится без глубоких знаний в области геологии, металлов и ковки оружия. Я была в этом плане дилетантом, поэтому и получалось оружие у меня пока грубо и не очень аккуратно.
Первый из выкованных ножей я подарила Анемосу в качестве жеста доброй воли, и это было по достоинству оценено дор’мандом, но зато второй сделала уже для себя. Он вышел гораздо лучше предыдущего и легко резал кожу, мясо и верёвки. Так что один из первых металлических инструментов в клане Рокхана уже вовсю служил мне на пользу.
А после этого случая, когда я показала дракх’кханам, что такое пррав’кха рукха, на меня сородичи стали смотреть уже без насмешки, как это было раньше, а даже с неприкрытым интересом. И теперь, когда они видели, как я что-то пытаюсь мастерить или экспериментирую с кусками дерева, кожи и камня, у них возникало желание подойти и посмотреть. А некоторые и вовсе спрашивали, чем я занимаюсь и что на этот раз делаю. Мне уже начинала потихоньку нравиться возможность помочь соплеменникам, особенно когда получаешь не тычки в спину с рыком «Что Атакама творит?», а настоящий и неподдельный интерес к твоим творениям.
И вот, спустя несколько когтей, когда ажиотаж вокруг металла немного поутих, и клан вернулся к своей жизни, я сидела на кожаной подстилке перед ручьём и пожинала плоды своей изобретательности, попивая из глиняной чашки горячий напиток, который сама же и изобрела. Он представлял собой заварку из листьев эс’курана, прокипячённую на огне. По вкусу эта заварка напоминала что-то вроде мятного чая, только вот после него меня клонило в сон. Так что, обычно, я его пила перед тем, как лечь спать. А ещё он снимал болевые симптомы в теле при ранениях, так что польза от моего изобретения была очевидна.
Я также начала строить своё жилище возле ручья — единственного источника воды в клане, но дальше тента дело не зашло — не было нужды. Однако самым главным условием являлась близость к воде: мне она была нужна для того, чтобы попробовать воспользоваться принесённой из Орос’Энх землёй и посадить туда семена, не забывая обильно поливать их. Подобное даже Эрдариону показалось странным, не говоря уже об остальных жителях клана, однако они по итогу махнули на это лапой и позволили мне заниматься своим делом. Приносит же иногда еду в клан — и хорошо.