Общая тетрадь
Шрифт:
Какое у нас все-таки на Руси начальство беспокойное, просто ужас.
Накануне саммита появились официальные объявления, призывающие сдать оружие
Удивительное дело – объявления, призывающие петербуржцев сдать оружие на время саммита, кажутся вполне уместными. Тот, кто составил их, явно что-то правильное понимает о психическом здоровье своих граждан. Конечно, начинать разговор надо тихо, ласково – ведь очень может быть, что в Северной столице уже приготовились к саммиту как следует, и дедуля откопал пулемет, и мужички вырыли обрезы, и даже тетя Зина на всякий пожарный прикупила по случаю «макарова». Мысли насчет наших друзей из «восьмерки», конечно, кое-какие завелись на берегах Невы. И очень правильно поступили авторы бессмертного объявления, выбрав спокойную, эпическую интонацию, без всяких угроз, без агрессии. Можно было бы, правда, иначе начать, например: Дорогие петербуржцы! К сожалению, во время саммита пристрелить никого не удастся. Дедуля, давай сдадим пулемет, лады? Все равно Берлускони не приедет, а приедет какой-то Проуди, которого мы пока и знать не знаем. Мужички, обрезы на временное хранение кладем быстренько, договорились? Что Ангела
Граждане, по случаю прибытия главных хранителей мира сдавайте оружие на временное хранение и не предавайтесь пустым и вредным мечтам!
А если серьезно, то вот что удивительно – что это за птица такая, временное хранение сданного оружия, в каких законах оно предусмотрено? Если оружие имеется на законном основании, то его никто не имеет права отбирать ни на время саммита, ни на время всемирного потопа, а если оружие имеется незаконное, то как это вообще возможно – хранить в официальном помещении незаконное оружие, а потом его раздавать обратно? Но дело-то в том, очевидно, что на время саммита городом будет распоряжаться не родная милиция, которая знает своих граждан как облупленных, а чужаки, федералы, которые могут сначала уложить человека на всякий случай, а потом уже разбираться, было ли у него разрешение на ношение. То есть наши-то сразу видят, был ли у питерского человека умысел, а со стороны это не очень понятно. На посторонний взгляд мы, питерские, все люди неприятные. Чужие могут не разобраться. Короче, граждане, сдавайте оружие, ей-богу, не мучайте правоохранительные органы, которым и без саммита, чтоб он был здоров, тошно.
Вспоминая августовский путч
Интересное приключение случилось с народом – я имею в виду дни августовского путча 91-го года, так сказать, восстание падших коммунистических ангелов против главы государства. Тогда всем народным телом мы испытали сильное и редкое чувство – чувство колоссальной коллективной нежности к своей этой самой главе, к Михаилу Сергеевичу Горбачеву. Он был нам роднее родного: помня судьбу царевича Дмитрия, мы подозревали ужасное. Этого не забыть! Люди плакали прямо в портвейн. Но дело обошлось – коллективная нежность утешилась, Михаил Сергеевич вернулся из заточения цел и невредим и сказал загадочную фразу – дескать, всей правды о путче 91-го года я никогда не расскажу.
А ведь придется рассказать, Михаил Сергеевич, на Страшном суде – и тому, кто и без вас знает, что дело нечисто. Да, нечисто дело и с 91-м годом, и с 93-м, и с многими другими годиками. И такой коллективной нежности к главе государства больше, надо полагать, не будет никогда. Причем не только в России. Много где в мире главы государств не любят рассказывать всей правды, да никакой правды вообще не любят рассказывать. И поэтому я думаю, что… вот представьте себе такую картину. Приходит на маленькую планету Земля кто-то большой и окончательный, с хорошим таким мешком. И в этот мешок он кладет всех – Джорджа Буша и Фиделя Кастро, Ющенко и батьку Лукашенко, туркменбаши и Михаила Саакашвили, друга Ширака вместе с другом Блэром и другом Шрёдером, Берлускони и эту латышскую девушку, не помню фамилии, короче, вы меня поняли. Всех в один мешок. А мешок утопить в море. Нет, это не я предлагаю их всех утопить в море, мне моря жалко, это я рассказываю такую воображаемую картину, как приходит некто могучий и кладет всех глав государств в один мешок. Какая уж там коллективная нежность! Да мы только посмеемся – неужели их всех черт побрал? Вот так вот. А потому что врать не надо, предавать доверившихся не надо, и вообще… Моя добровольная народная дружина «Петербург против всех» с грустным смехом вспоминает это давнее и глупое чувство всенародной нежности к главе государства. Дурачки, дурачки.
Прощеное воскресенье
Сегодня Прощеное воскресенье, и надо бы мне, покаявшись в частной жизни как частное лицо, повиниться и в своем общественном обличье. Ведь я за год много кого задела. Что ж, я попробую. Простите меня, главы государств всех стран, за то, что я предположила, будто если всех вас сложить в один мешок и мешок этот утопить в море, то никто не прослезится. Это не так. Прослезятся. Оказывается, Джордж Буш знал про ураган «Катрина» и не принял никаких мер. Ну и что ему теперь за это, как говорил незабвенный Глеб Жеглов, – талоны на усиленное питание? Утопить мало гадюку. О господи, я опять за свое. Прощеное же воскресенье. Ладно, попробуем еще. Простите, Владимир Владимирович, я вас как-то назвала «наипрезидентнейшим из президентов». Это я намекала на фильм «Королевство кривых зеркал», где подхалимы-придворные величают короля Ягупопа «наикоролейшим из королей». А разве у нас уже наступило королевство кривых зеркал? Вон показывали когда пресс-конференцию президента, так там вылез безумно смелый тележурналист с нашего Пятого канала и гневно, бескомпромиссно спросил у президента, почему он так хорошо выглядит. Так что гласность на марше! Простите меня, кстати, и работники Пятого канала, про который я сказала, что это муляж телевидения, набитый чучелами журналистов. Вы разве виноваты? Вы несчастные люди, вам надо семью кормить. Правда, всем надо семью кормить, и сегодня можно пока выбирать, за счет чего кормить семью, и профессиональный долг еще пока никто не отменял, но раз сегодня Прощеное воскресенье, то простите меня на недобром слове. Ну нет у меня для вас других слов! Не завезли! Валентина Ивановна, госпожа губернатор! Вы, наверное, атеистка, раз Пятый канал вас ни разу в церкви не показал, но поверьте, пустое это все, Бог никуда не девался, рай и ад на своих местах, потому простите и вы меня – по-русски, по-православному, от всей души, поскольку я как три года назад сомневалась в том, что вы справитесь с губернаторской должностью, так сомневаюсь и теперь. Вы управленец старого образца, дитя ленинградского обкома, и ваш стиль –
Инопланетяне среди нас!
Недавно меня взволновали два факта, чем-то непонятно связанные между собой. Во-первых, конгресс астрономов развенчал планету Плутон, и она теперь не равноправная планета Солнечной системы, а планетоид. Во-вторых, в ряде регионов перед выборами почему-то отказали в регистрации Партии жизни под водительством спикера Совета Федерации Сергея Миронова. Осмысление этих фактов явно находится за пределами человеческого разума. Очевидно, что смещение Плутона могло быть выгодно только выходцам с других планет, заинтересованных в укреплении на земле своих позиций. Значит, фантасты правы, и марсиане, венерианцы, юпитеряне и прочие давно среди нас и лоббируют свои инопланетянские интересы, и весьма успешно! Скомпрометировать Плутон, планету войн и революций! Подозреваю – это интриги Юпитера. Но кому понадобилось щучить Партию жизни, я понять не могу. Сергей Миронов невнятно пожаловался на административный ресурс и чьи-то происки. Четвертое лицо государства жалуется на административный ресурс – уму непостижимо! После гоголевской унтер-офицерской вдовы, которая сама себя высекла, это второй такой случай художественного самооговора. Если Кремль вдруг так сильно потянуло на самокритику, ему пора выпускать стенную газету. Видимо, остатки кремлевских политтехнологов, отчаянно цепляясь за ускользающие рабочие места, придумали некие гонения на Партию жизни, чтоб изобразить ее оппозиционной и страдающей. Все это напрасный труд, поскольку Партия жизни есть чистый вакуум, священная пустота, и сколько ни выстраивай мнимые гонения на нее, толку не будет никакого. Есть единственный способ сильно укрепить позиции Партии жизни: надо эту партию отправить на реально пострадавшую планету Плутон. Пусть Партия жизни именно там развернет в полный рост реализацию своих предвыборных обещаний, и можно не сомневаться, в рекордно короткие сроки, за какие-нибудь четыре плутонских года, опальная планета вернет утраченный статус и сильно прогремит на всю Солнечную систему. Если, конечно, Кремль поможет. А если не поможет – лишимся мы нашей драгоценной Партии жизни, вот будет слез-то, вот будет рыданий о пропавших бойцах. И Сергей Миронов, отправившись на Плутон, наконец станет не жалким клоуном, а настоящим национальным героем. Других шансов на это у него не предвидится!
Так и говорила Таня Правдючка, пока не закрылась программа…
2008
Бешенство жира
Есть прекрасное, энергичное русское выражение – «с жиру беситься». Оно имеет в виду, конечно, не физическую толщину, а особое состояние души. Когда некто заполучил все, о чем мечтал, удовлетворил все реальные потребности – и вместо того, чтобы радоваться и благодарить Бога за милость, взбесился.
То есть стал истерически выдумывать себе еще больше потребностей, жадно изобретать какие-то специальные формы благополучия.
По-моему, у некоторой части наших граждан наступило такое «бешенство жира». Граждане это особые, денег на свои прихоти не жалеют. И неистово, как положено взбесившимся, вторгаются и в природу, и в сложившуюся городскую среду.
Я часто и подолгу гуляю по Санкт-Петербургу. Иду и плачу – фашисты так не разбомбили город, как «разбомбили» его наши взбесившиеся. Правда, фашистам противостояли ленинградцы, которые гибли сотнями тысяч, но берегли город, бережно укрывая его маскировками, пряча статуи, дежуря на крышах. Страшной ценой сохранена была эта красота! А сегодня – не уберегли. Зияют пустоты на Невском, на Литейном, на улице Восстания, на набережной Робеспьера, на острове Новая Голландия, у Театральной площади, на Московском проспекте… Нет домов! Ради чего? Ведь Петербург – заветный город всей России, да что там скромничать – один из любимейших городов человеческой цивилизации вообще. Его исторический центр – это гениальный архитектурный «роман», туда нельзя вставить какие-то новые страницы и уверять, что так и надо. Но, может быть, приходится идти на такие жертвы, чтобы возникло что-то позарез нужное, необходимое городу?
Нет, ничего действительно необходимого городу на месте снесенных домов не будет. Это русская православная цивилизация строила церкви и дворцы, а русская советская – школы и дома культуры. Нынешняя «цивилизация» строит только то, что связано с торговлей. Поэтому на месте снесенных просто домов и домов культуры будут такие же отвратительные, как и повсюду, безликие торговые центры известных фирм и огромные, дико блистающие гранитом новые дома. Для особенных людей, которые могут заплатить фантастические суммы (несколько миллионов долларов) за право жить именно в таком доме или торговать в таком центре. Они эти дома и заказывают, чтоб хвастаться потом, как они лихо умеют жить, как ради их капризов можно и Невский проспект подвинуть.
Я не знаю, что это за люди, не знакома ни с одним таким человеком. Мы как инопланетяне. Почему они считают себя вправе уничтожать прошлое, подминать культуру, оскорблять человеческую память?
Наверное, обычные люди, которые любят свой домик, свой дворик, свой квартал, дорожат прошлым, уважают труд предков, – кажутся таким «взбесившимся» какими-то жалкими дурачками.
Вот иду по Большому проспекту Петроградской стороны, где всегда было много приятных, ухоженных скверов. Скверы позарез необходимы городу и для красоты, и для пользы – дышать же нечем, – и для маленькой общественной жизни. Где же детям поиграть, старичкам поговорить? Боже, ни одного сквера больше нет на Большом – все застроено. И застроено торговыми центрами с надписями на латинице, каких пруд пруди.