Общество помощи проклятым
Шрифт:
На всякий случай она обошла стол и заглянула в бумагу с хозяйской стороны. Нет, видно хорошо, сразу в глаза бросается. Особенно затейливый почерк с завитушками, так не вязавшийся с холодной массивностью кабинета. Ингрид представила себя на месте шефа и вчиталась в бумагу. Покраснела. С новой точки зрения автор текста казалась наивной дурочкой, благородной пустышкой, едва-едва закончившей семинарию (судя по завитушкам, для будущих невест). И никакого опыта работы, кроме послушного сидения в мужнином замке, у нее не было, а фразы вроде «почетный волонтер» и «диплом с отличием» как будто еще больше подчеркивали ее полную никчемность.
Еще раз поправив лист, чтобы придать ему идеальное положение относительно письменного стола, Ингрид совсем было собралась уйти, как взгляд ее упал на массивную книгу, лежавшую на бархатной подставке с левой стороны стола. На обложке не было ни оттиска, ни надписи, только инкрустация агатами в виде какого-то знака – вроде священных знаков богов, но совершенно незнакомого. Она была похожа на учебник Слова Божьего, только очень уж старая. Блок страниц был неровным, разошедшимся от времени и частого использования. Кое-где торчали раскрошившиеся уголки и кусочки бумаги. Листы были даже не желтыми, а желто-серыми, близкими к последней стадии книжной жизни – тлену.
Заинтригованная, Ингрид протянула руку.
– Не советую, – последовало негромкое предупреждение, от которого девушка подскочила, как совсем недавно подскочил мастер Лёкинель. Смущенная, она отдернула руку и огляделась в поисках источника звука. Оказалось, книжные полки, что тянулись справа и слева от входа, вовсе не приникали к стенам, а были двусторонними, и с обеих сторон помещение продолжалось, но видно это было только с хозяйского места. Ингрид же, ослепленная игрой света и тени, заметила это только сейчас.
За левой полкой в уютном кресле сидел человек с книгой в руках. Похоже, он сидел тут все это время и читал. А потом наблюдал за вторженкой.
– Извините, – заливаясь краской, пробормотала Ингрид. – Вы – Эркхарт Стоун?
– Нет, Эрик прибудет вечером, – вполне доброжелательно сказал мужчина, поднимаясь с кресла и закрывая книгу. – Меня зовут Шеридан Клебль. Я – внештатный консультант в Оппле. И по совместительству друг Эркхарта. Можете звать меня просто Шер.
– Ингрид Эссен, – она присела в книксене и подала руку. – Можно просто Ингрид.
Рука была вежливо поцелована и возвращена на место.
– Так вы – мой новый шеф? – шутливо уточнил Шер, улыбаясь от уха до уха и показывая ровные жемчужной белизны зубы.
– Не уверена, – неловко пробормотала Ингрид. – Братья Лауде рекомендовали меня на должность заместителя и помощницы господина Стоуна. Но, похоже, мне требуется его личное одобрение.
– Да, он может быть против, – вполне серьезно признал мужчина, приглашая Ингрид занять одно из удобных кресел, прятавшихся за книжной полкой. – Эрик не любит, когда суют нос в его дела. Но, с другой стороны, ему действительно порой бывает не разорваться, и заместитель бы не помешал. Тем более, такой очаровательный.
Ингрид смущенно улыбнулась, но быстро взяла себя в руки.
– Вы не подскажете, когда он прибудет? – уточнила она. – Мастер Лёкинель сказал, шеф может отсутствовать неделями. Ждать так долго для меня будет затруднительно.
– Ну, насчет «недель» – это Лёкинель загнул, конечно, – успокоил ее Шер. – Впрочем, как-то раз Эрика не было семнадцать дней. Но это редкость. Обычно день-два. Ну, неделя.
– Не знаю, уместен ли мой
– По-разному, – уклончиво ответил Шеридан. – Он занимается исследованиями.
– В области магии? – уточнила Ингрид, покосившись на многотомную «Энциклопедию проклятий» и «Учение о множественности миров».
– Магии, богословия, истории, – Шер пожал плечами. – Эрик – великий ученый. В прошлом – очень известный человек.
– Правда? – сказала Ингрид, припомнив, что имя Эркхарта Стоуна вроде бы действительно как-то звучало в семинарии в разговоре преподавателей.
– Еще какая, – Шер многозначительно шевельнул бровями. – Я бы рассказал подробнее, но, боюсь, он не одобрит сплетни. Скажу лишь, что таких людей, как Эрик, на нашей земле единицы.
– То-то подчиненные его так боятся, – пробормотала Ингрид.
– Не боятся, – возразил Шер. – Уважают. Сила – она ведь чувствуется. Да что я рассказываю, скоро сами убедитесь. Он сегодня должен прибыть. Я как раз его жду. Если хотите, можете присоединиться: здесь много интересных книг.
– Я, пожалуй, лучше подожду в гостиной, – смутилась Ингрид, чувствуя себя неуютно в этом темном кабинете в компании с малознакомым мужчиной.
– Ну, как знаете, – пожал плечами Шер.
Он проводил девушку до дверей, придержав створки, готовые захлопнуться и оттяпать ногу незваной гостье. Стоило Ингрид покинуть давящий мрак и спуститься на первый этаж, как жизнь снова стала легкой и воздушной. В приемной было светло и радостно, хотя солнце уже клонилось к западу, раскрашивая стены оранжевыми пятнами. Ингрид поискала мастера Лёкинеля, но тот куда-то пропал. Арнольд провожал девушку сотней влажных взглядов, но не предпринимал попыток выбраться из рыболовной сети, на которой был подвешен.
– Ну и ладно, – вслух сказала Ингрид, вынимая из чемодана коробку с печеньем и ставя ее на стол рядом с уже выгруженным любимым фикусом. – Попьем чайку, успокоимся, освоимся. Ну и что, что не с кем? Так даже лучше: почувствую себя хозяйкой.
Она сходила на кухню, где все еще грелся под горелым полотенцем закопченный чайник. Плита почти остыла, но не настолько, чтобы вода в чайнике не заварила чай, так что возиться с растопкой не пришлось. Ингрид, конечно, умела по старой семинарской памяти, но пачкать красивое платье с вышивкой не хотелось. Менять его на серое и неказистое – тоже, ведь оставалось еще собеседование с господином Стоуном.
– У меня все получится, – уверенно сказала Ингрид фикусу, в одиночестве уплетая на редкость удачно получившееся печенье. – Надо только помнить: господин Стоун – занятой человек и нуждается в заместителе, а я – исполнительная девушка, готовая помогать и трудиться на благо общества. Мы нужны друг другу. Нужно просто быть настойчивой и уверенной в себе.
Но покамест Ингрид была уверена только в своей полнейшей ненужности. Гостиная все жарче и жарче заливалась оранжево-красным светом заходящего солнца. В соседних домах уже зажигались светильники, и временами с улицы долетали прощальные разговоры возвращающихся домой местных да унылые призывы «ночной бабочки», явно не пользовавшейся спросом в этом уединенном селении. Арнольд дремал, прищурив все свои глазные грозди, да негромко шуршал где-то под полом Юхра Хос.