Обычная история Гиганта, всех нас и меня

Фридман Эман Петрович

— Поздоровайся с дядей. — Ребенок прячется за нее, но потом выглядывает и кивает головой. Гигант улыбается. На него пару раз кидают любопытный взгляд и успокаиваются. Все ведут себя так, словно мы с ними жили здесь с самого рождения.

Люди из села одеваются иначе, чем люди из города. И больше они похожи на Илью в наш первый день встречи. За эти пару недель он успел обзавестись кое-какими вещами. Но из всей этой сельской толпы выделяемся только мы с заказчиком.

— Два пива, — быстро говорю я, упираясь руками в столик у кассы; продавец,

худая женщина в очках, достает калькулятор, считая сумму, — один лимонад, сигареты и… Что-то хочешь? — Поворачиваюсь к Илье, видя его завороженный взгляд. — Вон тех кексов, пожалуйста.

— Нет, нет, я просто, — Гигант пытается оправдаться, махая руками.

— Хорош мне тут воздух сотрясать.

Дверь магазинчика со скрипом открывается и внутрь вваливается высокий мужчина. Он качается, останавливается в центре, смотрит на нас с Ильей. Потом широко улыбается, подлетает к продавщице:

— Хлеб дай мне и вон то. — Он заворачивается в грязную черную рубаху, которая ему великовата. Его седоватые, отросшие до плеч волосы спадают вперед. На смуглом лице легкая щетина. Глаз я его не вижу, да и мне не сильно интересно, какие они. Мужчина шмыгает носом, смотрит на меня. — Вы не из местных.

— Деньги когда вернешь? — продавщица ругается.

— Да в долг дай, принесу. — Он хватает из ее рук хлеб и бутылку, завертывает это все в рубаху и натыкается на Илью. — Пардоньте. — Затем чуть поднимает голову вверх. Все же росту Гиганта нет равных. Мужик кривится, фыркает, опускает свою большую ладонь на грудь Ильи. — Вы не дадите мне денег в долг, уважаемый? — Даже отсюда чувствую, как от него несет. Илья сжимает кулаки, его лицо становится очень опечаленным.

— В долг не выдаем. — Вижу, что Илье не позволяет воспитание послать этого чудика куда подальше, поэтому я тактично вмешиваюсь. Илья оттягивает бордовый свитшот, смотря на пятно, оставленное этим человеком.

— Ха! — Он опускает голову и уставляется на меня. Затем водит рукой в воздухе, намекая на наш рост. — Вы с цирком к нам приехали? — продавщица наконец-то швыряет в него тетрадкой. Он рычит и убегает трусцой.

— Ну и человек! Тьфу, позор. — Наконец она дает нам сдачу. — Не пугайтесь, это наш местный здоровяк. Нет бы силу свою применить в нужное русло, он… — она цокает, машет рукой. Затем складывает все в пакет и протягивает нам.

— Хах, ну и люди. И чего ты не хотел ехать сюда? — толкаю Илью, забирая продукты. — Тут все намного дешевле, чем в городе. А какие кадры! Ты видел, видел этого мужика? — Зажимаю сигарету, ища зажигалку в кармане.

— Я здесь родился.

Слова пролетают мимо меня:

— И что за чудик? Блин, я давно таких не видел. — Потом до меня доходят его слова. Останавливаюсь в дверях, чуть не роняя пакет. — Что?

— А этот человек мой…

Часть пятая

Отец

Говорят, если тебе суждено встретиться с кем-то, то ты с ним обязательно встретишься. И как бы ты не бежал от судьбы, она все равно

тебя нагонит.

— Куда вы меня тащите?

— К нему! Ты должен с ним поговорить! — Илья отдернул мою руку. — Что? Я ему сейчас морду начищу.

Гигант остановился посреди дороги. Вокруг нас были зелень, запах прохлады, шум рабочих, которые беседовали с заказчиком. Сейчас я понял, насколько он высок. Илья был похож на этот храм. Так же устремлялся куда-то в серое небо, казался величественным и недосягаемым.

— Что я ему скажу? — Он пожал плечами.

— Что ты его сын! — Я толкнул его.

— А потом? — Он расплылся в печальной улыбке, понимая, что я проиграл и у меня не было ни единой мысли на этот счет.

— Потом… Потом, — я пытался найти ответ, но, кажется, все карточки с нужными словами я оставил в машине.

Илья опустил горячую ладонь на мою голову и растрепал волосы.

— Чего творишь? — я взорвался, пытаясь зачесать пряди назад. Волнистая челка легла на лоб, прикрывая правый глаз. Я дернул головой, но от этого на лицо упали еще волосы. — Вот чего ты натворил? И так времени нет стричься, еще и мой зачесон испортил.

— Вадим! — это был заказчик. Он, по видимости, закончил беседовать с рабочими.

Это место отличалось от тех, где мне приходилось бывать. Огромный храм, от которого остались только стены, возвышался на въезде в село. Он был слишком большим для этого крохотного поселения.

Становилось светлее, но солнце так и не появлялось из-за облаков. До конца месяца обещали дожди.

— А я смотрю, за эти годы услугами цирюльника ты так и не научился пользоваться. — Он засмеялся, указывая на голову. — Ладно… Я не это хотел сказать.

— А что же?

— Спасибо тебе, Вадим, что решился на такое. Сам знаешь, архитекторов талантливее тебя я не знаю. — Он сложил руки. Ткань бежевого пиджака натянулась. Этот костюм он считал удачным, поэтому надевал его на каждую важную сделку. За все это время он успел поправиться, поэтому эта одежда с треском налезала на него.

— Брось, Владимир, мне всегда интересно взяться за что-то новое.

Мы с ним снова посмотрели на храм, на толпу рабочих, которые проводили расчеты.

— Ты делаешь великое дело. — Он похлопал меня по плечу.

— Да, храм для многих людей — это важно.

— Дело не только в храме. Хоть он и несет огромное значение. — Мы пошли вдоль тропинки, чтобы осмотреть построение со всех сторон. — Когда я был маленьким, то мы с мальчишками бегали сюда. Они залезали внутрь, — Владимир указал на один из оконных проемов, — и бегали по разваленному полу. Из одной комнаты перемещались в другую, раскидывали игрушки, разводили костры. — Он обернулся в сторону холодного ветра, шмыгнул носом. — Матушка мне сразу запретила играть здесь. Сказала, что нельзя лезть в то, что все мы считаем святым.