Обычная история
Шрифт:
Это и было тем самым доказательством вины Люка, которую она все еще не могла до конца осознать и признать. Не испорченный кофе сыграл с ней злую шутку, а какое-то снадобье, которое Люк подсыпал ей в чашку! Господи, когда Глория узнает, что с ней случилось, она просто прибьет Брук на месте. Сколько раз подруга призывала ее не терять бдительности, но Брук умудрилась благополучно забыть все наставления и влипнуть в историю. И ей повезло, что все закончилось благополучно, а ведь последствия могли быть просто катастрофическими! Брук тяжело сглотнула,
— Я понимаю, что вы сейчас чувствуете, — неожиданно мягко сказал детектив, и Брук бросила на него страдальческий взгляд.
Она сильно сомневалась, что он понимал ее чувства, наверное, просто хотел слегка подбодрить или боялся, что она опять окажется на грани истерики. Но Брук вовсе не собирается превращаться в жалкую размазню и плакаться ему в жилетку. Она всего лишь хочет оказаться дома, чтобы вдали от непрошеных свидетелей в гордом одиночестве вдоволь напереживаться…
Брук вздернула подбородок, взглянув мужчине в глаза.
— Детектив, вы закончили допрос? Надеюсь, я достаточно полно ответила на все ваши вопросы и могу быть свободна? Я провела в участке несколько часов и ужасно устала.
— Сколько еще времени вы планируете пробыть в Париже? Возможно, мне понадобится задать вам еще несколько вопросов…
— Неделю как минимум, — поднимаясь, ответила Брук. Ноги едва держали ее. Впрочем, после сегодняшнего происшествия нечего было удивляться ее реакциям. Гораздо удивительнее было бы, если бы с ней было все в порядке. — Так я могу идти?
— Я провожу вас.
Брук хотела сказать, что не нуждается в конвоире, но почему-то не сказала. Она с тоской взглянула в окно на вплотную подступающие к хрупкому стеклу сумерки. Уже вечер, а ей еще нужно найти автобусную остановку, ехать несколько кварталов, а потом еще идти пешком, а она совершенно разбита, и Глория, как назло, уехала…
5
Брук вышла из кабинета и спустилась по лестнице на первый этаж, следом за ней неотступно двигался ее «конвоир». У стеклянной будки на выходе из здания Брук слегка замешкалась, потому что сидевший внутри охранник выжидающе и подозрительно посмотрел на нее. Но следовавший за ней детектив что-то быстро сказал охраннику и легонько коснулся спины Брук, словно побуждая двигаться дальше. От этого прикосновения ее спина одеревенела, и Брук вышла из здания прямая как палка.
Она сделала еще два шага и оказалась на тротуаре. Брук глубоко вздохнула, изгоняя из легких затхлый воздух.
— Спасибо, что проводили, — сказала она, поворачиваясь к маячившему за ее спиной детективу, едва при этом сдержавшись, чтобы не добавить «что бы я без вас делала!». — До сви… — Брук поперхнулась на полуслове, услышав:
— Уже довольно поздно, и будет лучше, если я довезу вас до дому.
— Зачем? — неловко спросила она, поймав себя на том, что это предложение звучит более чем заманчиво.
— Затем, — буркнул он
В этот момент она снова отчетливо почувствовала ухудшение его настроения. Да что же это за наваждение такое?!
— Большое спасибо, но я прекрасно доберусь сама.
— Вы забыли, что вашу сумку украли? Думаю, у вас нет денег даже на проезд.
Брук в расстройстве даже не подумала об этом.
— А вы не дадите мне взаймы несколько евро? Обещаю, что завтра вам все верну.
— Садитесь в машину, — скомандовал он, словно не слыша просьбы Брук.
Делать нечего, решила Брук и поплелась в указанном направлении. На спор у нее не было сил, и, может, это даже хорошо, что он настоял на своем…
Брук уселась на заднее сиденье и автоматически продиктовала свой адрес.
— Я прекрасно помню, где вы живете, — пробурчал он, заводя двигатель, и поймал в зеркальце заднего обзора озадаченный взгляд Брук.
Ну конечно! Почему до нее сегодня все так медленно доходит? Он же записывал все ее данные, начиная с даты рождения и заканчивая адресом и телефоном в Бостоне. Брук даже представить не могла, зачем ему нужен ее адрес и телефон в Бостоне. Наверное, так было положено по какой-нибудь полицейской инструкции… Хорошо еще, что не пришлось писать полную биографию!
Между тем детектив вырулил со стоянки и влился в оскудевший поток автолюбителей, а Брук стала смотреть в окно.
— Надеюсь, что ваша подруга уже дома? — нарушил он молчание, когда машина поворачивала на улицу, где жила Брук.
— Что? Глория? — рассеянно переспросила Брук, продолжая смотреть в окно. — Нет, ее нет. Она уехала.
— Уехала? — резко переспросил он, и машина дернулась, словно он резко нажал на тормоз. Брук не успела сгруппироваться и со всего размаху ткнулась носом в спинку переднего сиденья. — Но почему вы мне об этом не сказали?
— Разве? — поразилась Брук, схватившись за нос. А она-то думала, что выдала всю свою подноготную, исключая разве только воспоминания детских лет. — Почему-то мне казалось… Но, послушайте, какое значение эта информация имеет для вас?
— Господи… — процедил он сквозь зубы, и Брук поняла, что по совершенно непонятной причине детектив жутко на нее разозлился. Настолько, что его бесстрастность и официальный тон мгновенно куда-то испарились. — Когда вернется ваша подруга?
— Э-э-э… Через несколько дней. Она отправилась в Марсель.
— И вы об этом ни слова не сказали! — обвинил он Брук.
— Но я по-прежнему не понимаю… — начала она, с негодованием глядя на коротко стриженный затылок, но в этот момент детектив снова резко затормозил — на этот раз у ее подъезда, и Брук вместе со своим негодованием, неоконченной фразой и уже больным носом снова впечаталась в спинку сиденья. — Черт побери!.. — невольно вырвалось у девушки.
От боли у нее едва слезы из глаз не брызнули.
— Извините.
И, несмотря на то что эти слова даже отдаленно нельзя было принять за извинения, Брук промолчала.