Очаги сопротивления

Сандерс Уильям

Судя по всему, у нее была привычка самой отвечать на собственные вопросы, так что на слова и заметить было нечего, тем не менее Джудит, похоже, ждала ответа.

— Какую-то часть людей мы потеряем, — сказал он. — с подготовленными было бы куда проще — хотя все равно опасность обалденная, — из этих же большинство задницу от локтя не отличает в такого рода ремесле.

— Да уж наверно, отличающих всего двое. Ты да Костелло…

— Мгм. — насчет Костелло Ховик в душе толком уверен не был, он, по-видимому, выгорел уже настолько дотла, что ему по большому счету все равно, убьют или не убьют. — Джо Джек — черт на гусеницах, — отозвался Ховик, за это я ручаюсь.

Сонни, похоже, тоже парень крутой, затем еще Рамон, и еще кое-кто. В основном на них и придется вся основная работа, а остальные так, будут просто маячить перед чужой стороной.

Джудит мелко дрожала, забираясь голой в спальный мешок.

— Ну и вопросик. Мне тоже предстоит перед кем-то маячить, Ховик?

Он над этим как-то не думал.

— Знаешь, если честно, нам нужна будет каждая выпущенная пуля. Так что решай сама.

— Не сказать, что мне хочется, но я, черт побери, буду там. Когда с той стороны Дэвид, а с этой ты, я не собираюсь отсиживаться за камнем. Не обещаю, что получится из этого карабина попасть, но буду стараться.

— Из-за Дэвида?

— Отчасти. И по множеству других причин. Просто факт, что подобное место существует, и что люди там живы, уже веская причина, разве не так? А ты? — Такой вопрос застал Ховика врасплох. — Надеюсь, это не из-за какой-нибудь вины в отношении Дэвида или меня. Дескать, достаю его оттуда, потому что трахаю его подругу, или что ты там об этом думаешь. Или тебя гонит желание отомстить за то, что они тебе сделали?

Ховик открыл было рот, но Джудит еще не закончила. — А можешь и сказать мне заткнуться. То, что я с тобой сплю, не дает еще права тебя допрашивать.

— И то правда, — Ховик глубоко вздохнул. — Черт, не знаю, Джудит. Я же совсем не имею отношения к политике — то, что Костелло рассказывает о людях, руководящих Сопротивлением… Даже сомнение берет, намного ли лучше будет, если они придут сейчас к власти в стране. Проблемы с были у меня задолго до того, как к власти пробралась эта свора, и, пожалуй, ни хрена мне не ужиться ни с какой властью, какая бы ни пришла. А что насчет 351-го, так правда душа горит, стоит мне начать об этом думать. И ты правд, мне действительно пора припомнить Управлению кое-какие старые делишки. — Он умолк, а затем добавил: — Сказать по правде, Джудит, никогда ума не хватало подумать, зачем я вообще так поступаю.

Тогда ради Бога, так и продолжай, Ховик. Жалею, что даже об этом заикнулась, — прошептала она, приникая к нему. — Все эти размышления: «А почему я так поступаю», принудительное самокопание — своего рода семейное проклятие на нас, интеллектуалов среднего класса. Дурацкое, бесцельное занятие, словно настенные каракули с ошибками, и это одна из причин, почему мы никогда ничего не можем довести до конца. — Она ткнулась носом ему в щеку. — Дай мне помочь, Ховик. Дай мне нажать на курок, услышать грохот, и раз в жизни почувствовать, что я делаю хоть что-то настоящее. По крайней мере, если кто-то снесет мне голову, то не придется думать: «Что же он этимхотел сказать?»

После того, как Джудит заснула, Ховик какое-то время размышлял, что же она такое несла. Хотя голову напрягал он в общем-то недолго.

Последняя ночь

Старик, звавшийся 318-м, перевернул свежую страницу в блокнотике, что обнаружил в кармане у Фарлея, вынул ручку с пометкой «Собственность правительства США», и начал писать с красной строки:

«Считается, что интеллигентный человек никогда

не выходит из возраста постигать что-то новое. Этим утром, в уединенной расселине, или арройо, или как она еще именуется на местном наречии, я посетил первое занятие по полевой стрельбе из оружия ближнего боя (Лаб. часы варьируются. Предпосылки для введения в Усовершенствованное умертвие. Д-р Ховик). По-видимому, мои усилия Увенчались разумным успехом, поскольку в процессе упражнении ни во мне, ни в моем инструкторе не образовалось никаких отверстий, помимо уже имеющихся от природы».

Он приостановился и мимолетом оглядел смутно освещенный барак; в его сторону никто не смотрел. Ховик, Костелло и еще кое-кто сидели, склонившись возле печи, и обсуждали какие-то детали предстоящего завтра дела, остальные в основном уже спали. Пожалуй, Ховик к дневнику так или иначе безразличен, а вот Костелло, по полицейской своей натуре, может сунуть надоедливый свой нос.

«Из уважения к моим годам и неопытности — писал он, — Ховик одарил меня довольно старой, но практичной винтовкой 22-го калибра — предмет, который я всегда ассоциировал с тиром и мальчишками, которым посчастливилось иметь широких сердцем отцов, любителей бродить по „природе“. Однако Ховик настойчиво твердит, что это небольшое оружие способно убивать — в том случае, если стрелок тщательно наведет его на цель. „Лучше хлопнуть сучару из пукалки, чем промазать в него из пушки“, — замечает он, в чем прослеживается обычно свойственная Ховику железная логика. Винтовка снабжена дешевым оптическим прицелом, так что надо просто зафиксировать мишень на перекрестье волосков и выстрелить. Как и во многом другом, физическая сторона дела абсурдно проста, однако по сути механика на удивление обманчива.

Во всяком случае, я уже убил одного человека — не ахти какое убийство, да и не ахти какого человека, если уж на то пошло, однако Ховик выражает свою личную точку зрения насчет того, что даже и такай опыт в нашей загнанной стае имеется далеко не у всех. Завтра, очевидно, я стану одним из закаленных ветеранов. Какая патетика!»

— Трахнутое какое-то заведение, если вдуматься, — рассуждал Ховик. — Тот забор не остановит даже зассанного пса, да и псов-то нет, одна охрана разгуливает с оружием внутри здания — блин, и зачем им казармы не территории? Я-то думал, у них тут гайки туже завернуты.

— Лагерь не был запланирован под тюрьму, — указал Костелло. — Первоначально его построили специалисты по бактериологии, тогда в семидесятых, сразу вслед за тем, как Никсон официально заявил, что США отказываются от исследований в области бактериологической войны, а когда к власти пришли эти и постепенно начались опыты над подневольным человеческим материалом, основные методы мало в чем изменились. Имей в виду, это в первую очередь исследовательский центр, заключенные, с их точки зрения, просто одноразовые лабораторные препараты, и большинство не в состоянии доставить каких-либо серьезных хлопот.

— Правильно. Только потом на это наплевали, потому что можно сидеть за камнем с биноклем и прямо оттуда видеть, что у них натуральная охрана из исправительной службы, которая в своюочередь считает, что это просто тюряга.

— Он вынул и сунул в рот окурок сигареты, не зажигая. — Видишь, — сказал он, — как ты говоришь, у них внутри в самом деле не столько уж проблем с заключенными; охрана, забор и все такое в основном для того, чтобы никто не лез снаружи.