Очаги ярости
Шрифт:
Кстати, какой был отличный шанс для бедняги!
Всё, вроде, шло, как по маслу. Но потом оказалось: на Бьорна и Олафа недодавил, парни вдруг занялись самодеятельностью, переманили в Свободный Содом вороватую фольк-рок-группу, что стащила у Рабена робарианский молот. А как только пошли по следу Диас с Маданесом, Бьорн убежал проситься к сектантам Зеона, где не только укрылся, но даже круто поднялся — чисто на том, что помог им в устройстве какой-то тупой церемонии, но не суть. Олаф, правда, вернулся, на нём отыгрались тогда: за ненадёжностью пришлось
Ну а Лопес? Казалось бы: радуйся, что начальник. Благодари пусть не Рабена, так хоть Флореса благодари — так ведь нет, стакнулся с тем же Родригесом. Говорит ему: «Дальше рули, посижу на твоём посту чисто формально, не стану мешать». А потом и формально сидеть надоело, к Флоресу шасть: возвращай, мол, обратно Бенито!..
Но сильней удивил Родригес: этот наивный глупец, даже низложенный и опальный, умудрился играючи провернуть несколько операций. Наповал уложил четверых отпетых чудовищ, разгромил в Джерихоне подпольный кулак ассасинов, обнаружил присутствие на планете представителей ксенокультуры Сид.
Что поделать, везение часто бывает несправедливым и неразумным. Но и крыть было нечем, Родригес вернулся на пост, а вдобавок и Бьорна продвинул. Пареньку разрешили копаться в библиотеке Башни. Что навряд ли позволит ему, неспециалисту, что-то ценное там раскопать, но само по себе подозрительно.
Вот на том прошлый раунд в игре с Бенито и пришёл к завершению.
Но ведь раунд — не вся игра. Да и Рабен — игрок не такой, чтобы праздновать труса.
3
Новый раунд открылся с событий под Дальней шахтой: зомбяки, средних размеров вспышка. Всё не ново, никак не в первый и не в последний раз… Но на сей раз, как Рабен почувствовал, Родригес ухватится.
А хвататься за старое плесневелое дело — это само по себе шаг к поражению. Неудачу легко прогнозировать и просто раздуть.
Ухватился Родригес не просто так. Был крючок. О крючке очень вовремя донесли Рабену — сам крючок и донёс. Звали его… Ну, какой-то Папаша… Ладно, без разницы. В общем, один из Папаш.
В чём комизм? Этот самый Папаша и задумывался, как крючок. Но живой, постоянного действия. А он умер (зомбифицировался), но при этом посмертно сработал — и, между прочим, в другом совершенно деле. И сработал-то — намертво. Только дело даже не в том. В этот раз повезло не Родригесу, вот в чём главный комизм. А вот Рабену — повезло. Он умеет работать крючками.
Так случилось (вот чудный-то случай!), что Родригес явился к крючку в тот момент, когда гибель крючка (и сопутствующих людских предметов, а также строений) изучалась на месте то ли Годвином, то ли Мак-Кру — но, короче, профессионалами Флетчера.
Так ведь у Рабена с Флетчером тоже свои дела. К верной взаимной выгоде. И достаточно парочкой слов намекнуть — понимает уже с полуслова. Что за труд: озадачить Годвина и Мак-Кру старым-престарым делом, собирающем воедино все эпизоды наведения эпидемии зомби?
И тогда — красота: наивняк
А что сбрендил, так это точно. Вы подумайте, взялся соперничать со следователями Флетчера! Прежде того не бывало ни разу, и вдруг теперь! Так и лезет вперёд Годвина и Мак-Кру, людей своих посылает (кстати, люди скорей напрягут, да и проще на том попадутся). И казалось бы, из-за чего? Из-за старого, в сущности, дела… Нет, верней, из-за самого нового, но лишь по времени, когда было поручено Годвину и Мак-Кру, а на самом-то деле… В общем, из-за такого повторяющегося события, о котором все знали уж добрый десяток лет, если не дюжину, и за этот период оно кому только не обрыдло!
А теперь ещё стоит задуматься, отчего и зачем этой темой, которая, кажется, длится от сотворения мира (ну или ладно, от времени колонизации) странный Бенито занялся только сейчас? Не затем ли, чтобы дознанию Годвина и Мак-Кру ставить палки в колёса? Не оттого ли, что в деле замешан кое-кто из родригесовых людей?
О, Рабен, кажется, знает, кто это может быть!
Ой, господа, неужели догадка пронзила не одного Рабена?
Да, господа, с точки зрения Вольфганга Рабена, вы совершенно правы. В небезызвестной, хотя и секретной, команде Бенито Родригеса подозрительны многие, но чтобы настолько — так только один. Его имя, которое ныне придётся назвать, очень немногим, Угадайте-ка, почему? Это скрытое от ушей, не звучащее на Эр-Мангали, засекреченное имя: Бьорн Ризенмахер. Как, не слышали? Так и Рабен предупреждал!
Но вот с именем «Михаэль Эссенхельд» господа несравненно лучше знакомы. Это имя неверное, но известное хорошо.
Только стоит иметь в виду: оба имени принадлежат одному человеку. И ещё: этот самый один человек — он по специальности, вроде бы, ксенозоолог, но имеет познания не только лишь о живом, но и о мёртвом. Почему-то секретнейшие ритуалы некромантов Сида (или как их там, некромантов, стоит иначе назвать) этим самым Эссенхельду и Ризенмахеру в одном лице оказались известны не в меньшей степени, чем продвинутейшим ксеноархеологам здешней планеты.
И последний убийственный аргумент в нужную сторону. Почему-то повсюду, где появляется этот субъект, возникают и вспышки эпидемии зомбяков! Нет, пускай не повсюду, но подозрительно часто!..
4
И вот являются Диас и Маданес, и разводят руками в недоумении: мол, были только что у Родригеса, мол, приглашали его настойчиво, но не внял… Только маленький штрих: куда Диас и Маданес являются: не в кабинет к Рабену, нет, это было бы скучно! А являются рабеновы посланцы ни много, ни мало, на совет у самого Флореса.