Очарованный красотой
Шрифт:
– Это мне, пожалуй, по силам, – ответила она.
Джаред улыбнулся и наклонился ближе, словно собираясь рассказывать по секрету. Фелисити никак не могла побороть свое недоверие и потому снова отодвинулась на край скамьи.
– Вы знаете старшего сержанта Симпсона?
Фелисити кивнула.
– Так вот, похоже, что этого уважаемого офицера не слишком-то жалуют. Во всяком случае, его подчиненные.
Фелисити улыбнулась, ожидая продолжения. В этот миг Джаред, кажется, потерял нить своего рассказа, засмотревшись на ее губы, и девушка решила подтолкнуть
– Ну и что же?
Это чуть не погубило Джареда. Ее дыхание ласково коснулось его лица, и с того момента он не мог больше думать ни о чем, кроме одного: ему хотелось прижаться губами к ее губам и вкусить эту сладость. Только после определенных усилий он сумел привести мысли в порядок.
– И что? Ах да! И тогда один или даже двое из тех несчастливцев, кому довелось служить под его началом, решили, что сержанту следует немного подправить цвет лица.
Глаза Фелисити округлились от удивления.
– Да что вы? Мне он и так кажется слишком колоритным. И нос, и щеки у него всегда такие красные…
– Нет, это не тот колер. Они решили, что ему пойдет загар, причем такой, чтобы напоминал негритянский.
Видя, что Джаред уже с трудом сдерживает смех, Фелисити прикусила губу, пытаясь подавить улыбку.
– И что же они сделали?
– Дождались, когда он уснет, а потом натерли ему лицо ваксой для сапог, вдобавок написав на лбу неприличное слово.
Фелисити рассмеялась:
– Ну это просто ужасно, не правда ли?
Джаред улыбнулся, потому что добился своей цели.
– Конечно, ужасно, если бы это было правдой.
Она снова расхохоталась:
– Так вы все придумали?
Джаред гордо кивнул:
– От начала и до конца.
– Но для чего?
– Я никак не мог вспомнить ничего правдивого и веселого, а мне необходимо было еще раз услышать, как вы смеетесь.
Фелисити дотронулась до его плеча:
– Ну как вам не стыдно! Ведь теперь я не смогу смотреть на сержанта Симпсона без улыбки.
– Он не станет возражать. Любому мужчине понравится, как вы улыбаетесь. А знаете, что еще нравится мужчинам?
Фелисити насторожилась, услышав в его голосе внезапно появившуюся хрипотцу, и немедленно встала со скамейки.
– Однако уже поздно, – сказала она. – Я должна идти.
Джаред встал у нее на пути.
– Признайтесь, а вы уж подумали, что мужчинам нравится целоваться с молоденькими девушками? – спросил он.
От: неожиданности Фелисити поперхнулась.
– Нет. Я знала, что вы не сможете сказать такую непристойность.
– Значит, я не смогу сказать, что хочу вас поцеловать?
– Во всяком случае, я сомневаюсь в этом. Ведь вы же джентльмен.
– А разве джентльмены не целуются?
– Ну, уж конечно, не с дамами, с которыми они едва знакомы. Спокойной ночи, капитан.
Джаред улыбнулся, глядя, как Фелисити удаляется в сторону дома. Разумеется, ему понадобится некоторое время, чтобы добиться ее, но он был уверен в конечном результате. Все, что тут требовалось, это немного убеждения, и очень скоро эта маленькая ледышка
Глава 2
По-прежнему улыбаясь, Фелисити пожелала своим слугам спокойной ночи, по привычке напомнив о необходимости запереть двери; попрощалась с офицерами, собравшимися в гостиной, поднялась наверх по лестнице. И даже тогда, когда наконец осталась одна, на лице ее еще светилась умиротворенная улыбка. Этот капитан Уокер так надеялся, бедняга, и был так разочарован, обнаружив, что она не собирается с ним целоваться! Ей едва удалось удержаться от смеха.
Фелисити была знакома с ним почти месяц. Очевидно, они с майором Вудом были близкими друзьями. В течение нескольких недель Уокер регулярно навещал своего приятеля, чтобы поиграть в карты и выпить хорошего вина, которое всегда водилось у Сэма. Правда, он частенько поглядывал и сторону Фелисити, но ей и в голову не приходило, что это может что-нибудь означать. До сегодняшнего вечера она воспринимала его приветливые улыбки лишь как проявление обыкновенной вежливости.
Две гостиные были разделены пространством широкого холла, и поскольку двери в обе комнаты держали нараспашку, то Фелисити частенько подслушивала разговоры офицеров. Она удивлялась, отчего это никому из них не приходит в голову закрыть дверь, даже когда они обсуждают военные планы. Вероятно, англичане считали, что дамы, располагавшиеся в соседней гостиной, либо туги на ухо, либо настолько глупы, что не в состоянии разобрать слов, сказанных на чистом английском.
Фелисити проспала, наверное, меньше часа, как вдруг чья-то рука тронула ее за плечо. Она немедленно проснулась и увидела тень от фигуры, склоненной над ее кроватью. Девушка ни капли не испугалась, потому что знала этого человека.
Брайан Адамс годился ее отцу скорее в дяди, чем в друзья. Он был старше Томаса Драйдена лет, должно быть, на десять, и все же обладал такой энергией и подвижностью, на какие способен не всякий юноша. Это был темноволосый загорелый мужчина маленького роста, с такими сильными, мускулистыми руками, что мог бы разрубить всадника до седла или подхватить на скаку упавшую с лошади девушку. Брайан жил в колониях уже двадцать лет, но так и не избавился от своего стойкого акцента.
– Ну что, он умер, детка?
Фелисити кивнула, вставая с постели и подходя к заветной двери. Через минуту тяжелая громада стены бесшумно отъехала, освобождая дверной проем, и они начали спускаться по лестнице, уводившей в подвал дома, где располагалась потайная комната.
Фелисити понятия не имела, для чего человек, построивший этот дом, решил сделать в нем тайник. Может быть, он был контрабандистом. Тогда ему наверняка приходилось прятать сокровища от бдительных взоров таможенных инспекторов. Фелисити обнаружила это помещение, будучи еще ребенком, и с тех пор всякий раз, когда на улице шел дождь, она бесстрашно спускалась по крутым ступеням в темный сырой подвал, где находилась ее заветная комнатка.