Очаровательная лгунья

Бегоулова Татьяна

— У тебя ничего не случилось? Ты какая-то странная.

— Ничего особенного, — нет, я не могу промолчать, — Скажи, Дженья, а у тебя было такое: понравился тебе человек, а он хорошо будто относится, но как на девушку внимания не обращает?

— Да у кого же такого не было. Что, первая безответная любовь?

Я не поднимая глаз, кивнула:

— Похоже на то.

— Марилья, если ты о Терисе или о красавчике из императорской службы безопасности, то лучше забудь. Слишком высоко, не допрыгнешь. Поняла?

— Поняла.

Окинув последним взглядом

пустую третью палубу, я поспешила к трапу. Теперь я была гораздо внимательнее и осторожнее. Госпожа Ревисс еще оставалась в медблоке и Виржинья была предоставлена самой себе. И насколько я могла сегодня заметить — она не особо печалилась по этому поводу.

Стоило спуститься на один пролет, как откуда-то сверху раздался громкий шепот:

— Ильяна!

Следом за мной кто-то торопливо спускался. Райлин.

— Что-то случилось?

Мы остановились прямо на трапе, благо никого рядом не было. Хотя, он ведь не пассажир. А про то, что разговаривать с обитателями четвертой палубы нельзя, никто не предупреждал.

— Дай-ка руку.

Прежде чем я успела сообразить, зачем ему моя рука, Райлин взял меня за ладонь. Он поочередно примерял на мой безымянный палец какие-то разнокалиберные кольца и даже перстенёк.

— Райлин, ты что делаешь? Чьи это кольца?

— Кольца попросил у горничных принцессы. Должен же я определить какой у тебя размер, — он был так увлечен примеркой, что даже не посмотрел на меня.

— Зачем?

— Ильяна, ты задаешь странные вопросы. Во время бракосочетания жених и невеста меняются кольцами.

— Райлин, нам это делать не обязательно! У нас будет фиктивный брак, — прошипела я, пытаясь выдернуть свою руку. Но куда там.

— Вот. Это в пору, — вот тут он поднял на меня взгляд и улыбнулся своей обворожительной улыбкой. У меня сразу сердце заколотилось быстрее. Пальцы дрогнули в его большой и горячей ладони. Дыхание отчего-то сбилось, и я судорожно вдохнула, будто всхлипнула.

— Все будет хорошо. Ты мне веришь?

Кивнула, не сводя глаз. На внятный ответ я была просто не способна.

— Мне пора, моя дорогая невеста.

Райлин уже собирался уйти но, сделав шаг, вернулся. Прижал к себе на мгновение, обжигая ухо дыханием:

— Спокойной ночи.

И тут же ушел, оставив в растерянности. Спокойной ночи? Это он серьезно?

Глава 18

Стоит ли говорить, что большую часть ночи я проворочалась без сна. И разумеется, утром из-за этого, я чувствовала себя полудохлой курицей. Даже упустила из вида тот момент, что у Дженьи ближе к обеду увольнение. И вспомнила лишь перед апартаментами госпожи Ревисс. Но было поздно. Дженьи уже и след простыл.

Выйдя на палубу, заметила одинокую фигуру Виржиньи возле шезлонгов. Ну что же, рискну. Нельзя же совсем без уборки.

Первым делом я навела порядок в спальне Агнесс. Затем направилась в спальню госпожи Ревисс, надеясь потратить совсем немного времени — старуха отлеживается во владениях господина Сунжа, значит должен быть порядок.

А выйдя из спальни,

едва сдержала испуганный вздох. Агнесс, собственной персоной. Сидит в кресле с тарелкой сухарей. Девица сделала вид, что меня не видит и продолжила лакомиться содержимым тарелки. А я решила что нечего судьбу испытывать. Вот вернется Дженья из увольнения, и мы с ней быстренько уберемся в гостиной. Все равно сейчас Агнесс накрошит здесь.

В общем, я решила сделать вид, что тоже не заметила племянницу старухи и поскорее покинуть опасную территорию. Но едва я достигла двери, как позади меня раздался громкий возглас:

— Ах, я такая неуклюжая! — и звук рассыпавшихся сухариков по полу. Я резко обернулась. Агнесс сидела в кресле и держала в руках перевернутую тарелку. Я чуть ли зубами не заскрипела от злости. Ага, неуклюжая, на всю голову. Ведь нарочно рассыпала и даже не скрывает этого. Бегство пришлось отложить. Еще только выговора мне от старшей горничной не хватало. И так в последние дни творится, не пойми что.

Пока я наводила порядок, эта нахалка продолжала сидеть в кресле. Вот пусть там и остается, по крайней мере, у меня перед глазами. Но стоило мне подумать об этом, как Виржинья легко поднялась и подошла к столу, на котором стопкой лежали книги госпожи Ревисс. Когда она оказалась не в поле моего зрения, я почувствовала секундный приступ страха. Но как я не торопилась, не могла бросить всё и убежать.

— Он говорил тебе, что ты самая красивая девушка на свете? — от звука её голоса я вздрогнула. Это не был испуганный и оправдывающийся перед тетушкой голосок Виржиньи. Это говорила Агнесс с интонацией, которая не сулила ничего хорошего. Я замерла, лихорадочно размышляя, успею добежать до двери или нет. И в этом была моя ошибка. Нечего было раздумывать, надо было сразу бежать сломя голову.

В следующий момент перед моим лицом оказался канцелярский нож.

— Представляешь, только один шрам и всё, — глаза Агнесс блестели, губы искривлены в подобии улыбки. Но вот странно, сейчас она как никогда была похожа на ту девушку с фотографии в Имперском вестнике.

— И всё закончится. Он больше не станет преследовать тебя и лгать.

— Агнесс, ты не сделаешь этого. Если тебя чем-то обидел Терис, выясняй отношения с ним. При чем тут я? — путь к двери преграждала Агнесс. Когда я произнесла имя ювелира, бывшая модель прищурилась:

— Терис! Как ты смеешь называть его по имени! Жалкая горничная, возомнившая о себе невесть что! Кому ты будешь нужна с изуродованным лицом?

Несмотря на то, что я была сильно напугана, четко осознавала, что Агнесс не в себе. И взывать к ее разуму было так же бесполезно, как ждать ласки от госпожи Ревисс. Оставался только один вариант — звать на помощь. И я закричала что было силы. Мой крик, видимо, лишил бывшую модель остатков выдержки и она бросилась на меня. Я, прикрыв лицо рукой, пыталась вывернуться из хватки безумной. И кричала, кричала так, что у самой в ушах заложило. Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем в коридоре послышался шум и дверь распахнулась.