Очаровательная плутовка

Маркос Мишель

– Вы заявляли, что нуждались в деньгах. Почему не воспользовались такой возможностью?

Эйприл покачала головой:

– Человек может лишиться всей своей собственности, но, тем не менее, он остается человеком. Но если он продает самоуважение, то у него ничего не остается. Когда лишаешься чести, то всех денег на свете не хватит, чтобы залечить эту рану. Если бы я стала проституткой, я бы потеряла свою мечту о лучшей жизни. Достоинством не торгуют.

– Благодарю вас, леди Блэкхит. У меня больше нет вопросов.

Он

сел на свое место. По выражению его лица Эйприл поняла, что он остался доволен тем, как она отвечала.

Настала очередь Нордема.

– Вы можете считать свою теперешнюю жизнь лучшей по сравнению с прежней?

– Простите?

– Ну, вы одеты по последней моде, живете в одном из самых роскошных домов в Англии, а несколько дней назад вышли замуж за самого завидного жениха в Англии. Мало кто из судомоек так преуспел.

Подтекст был ясен, и Эйприл разозлилась.

– Да, в этом вы правы.

– Вы удовлетворили свои высокие запросы, получили то, к чему стремились?

– Я уже говорила, что просто хотела лучшей жизни.

– Вы хотите сказать, что хотели более доходной жизни.

– Разве этого хотят не все?

Нордем скрестил руки на груди.

– Но не в ущерб нравственности, мадам. Каким бы ни было наше положение в обществе, большинство жителей Англии соблюдают принципы приличия и установленного порядка. Мы не перескакиваем через классовые барьеры, извлекая выгоду при помощи позорных преступлений.

– Протестую, милорд, – вмешался Райли. – Прошу вас удержать моего ученого коллегу от спора со свидетелем.

– Возражение принято. Мистер Нордем, вы не могли бы оставить свое мнение при себе?

– Да, милорд. Миссис Хоторн, вы считаете, что респектабельность можно купить?

– Я не гналась за респектабельностью. До той поры пока я не украла дневник мадам, мне нечего стыдиться. То, чего я действительно хотела, так это уважения.

– И вы подумали, что сможете приобрести уважение при помощи лжи представителям высшего сословия, притворившись кем-то еще? Изображая из себя перед светским обществом, включая ее королевское величество, не ту, кем вы были?

Эйприл охватил страх:

– Да, я думала, что смогу, но я ошиблась.

– Объясните.

– Никто не станет уважать служанку. Мы… ничего собой не представляем. Единственный способ приобрести хоть каплю уважения – это притвориться тем, кем я не была. В действительности все вышло совершенно неожиданно – солгав, я, наконец, добилась уважения, но только уважали не меня. А потом я встретила лорда Хоторна, моего мужа. Он подарил мне любовь, которую я не заслужила. Он принял меня такой, какой я была, без прикрас, и назвал меня своей леди. Хотя для всех я была ничто, для него я была той самой единственной. И только это имеет значение.

– Вы хотите сказать, что любовь его светлости лорда Хоторна купила вам все? Ведь он очень богатый человек.

– Мистер Нордем, я с радостью

отказалась бы от дома, от нарядов, от титула – от всего, что приобрела и что имеет материальную ценность. Сейчас мое единственное желание – это счастье моего мужа. Я… очень его люблю.

Райли сдержанно кивнул, стараясь не выдать волнения.

– Весьма трогательно, но это абсолютное притворство, миссис Хоторн, – презрительно произнес Нордем. – Вы не сможете таким образом снискать расположение присяжных.

Эйприл устало покачала головой:

– Я не жду, что мне поверят. Я наговорила столько лжи, и у людей есть все основания сомневаться в каждом моем слове до конца жизни. Если господа присяжные так же сомневаются во мне, как и вы, тогда я, скорее всего, буду приговорена к смерти, и все, о чем я прошу, – это о возможности сказать кое-что моему мужу сейчас. – Она посмотрела прямо в глаза Райли. – Я хочу, чтобы ты знал, как сильно я люблю тебя. Это абсолютная правда. Я хочу, чтобы ты знал, что ошибался, подумав, что я тебя предала той ночью. Я пошла, чтобы встретиться с мистером Нордемом, потому что он меня шантажировал.

– У меня больше нет вопросов, – поспешно произнес Нордем.

– Он прислал мне записку, в которой говорилось, что я…

Нордем повысил голос:

– Обвинение закончило допрос.

– … что я должна принести ему двадцать тысяч фунтов или он отдаст дневник властям.

– Милорд! Прошу вас приказать подсудимой покинуть свое место! – выкрикнул Нордем.

Эйприл открыла ридикюль.

– Я хочу, чтобы ты знал, что я говорю правду. Вот та записка, которую он мне прислал.

Она извлекла из ридикюля листок бумаги и подняла его.

Нордем обошел перила, отделяющие его от Эйприл, и хотел выхватить у нее листок.

Однако Райли мгновенно перепрыгнул через перила и схватил письмо раньше Нордема. Они сцепились, полицейские подбежали к ним и стали разнимать. Судья стучал молотком, призывая прекратить гвалт, поднявшийся в зале. Один из полицейских навалился на Райли, а другой опрокинул Нордема на пол. Воспользовавшись заминкой, Райли успел прочитать письмо.

– Пристав, принесите мне это послание! – крикнул судья. – Джентльмены, прошу вас обоих сесть.

Оба, и Райли, и Нордем, начали с жаром объясняться с судьей, и тому пришлось еще раз ударить по столу молотком.

– Говорить буду я, если позволите. – И судья громко прочитал записку: – « Гадкая девчонка. Кто-то должен заплатить за твои преступления. Это сделаешь ты или твой жених? Принеси двадцать тысяч фунтов в «Копыто и коготь» сегодня в полночь накануне твоей свадьбы, или остальная часть этого дневника отправится в полицию. Никому ничего не говори, а иначе ты узнаешь настоящее значение слова “скандал”».– Судья повернулся к Эйприл: – Юная особа, вы обвиняете мистера Нордема в том, что он вас шантажировал?