Очень большая игра
Шрифт:
— Енси, — резко развернулась она в его сторону, — ты же обещал оставить меня в покое? Так какого?..
— Не боишься, что унесет? — подходить ближе тот не стал, оставшись под прикрытием стены палубной кофейни.
— Что тебе надо? — повторила Лит.
— Прыгай! — резко прозвучало в ответ.
— Сдурел?! — удивление у нее получилось непритворным — такая прямота и в самом деле оказалась сюрпризом. — Шуточки у тебя…
— Прыгай, — подтверждением тому, что шуточками здесь и не пахнет, стал звук взведенного курка. И револьверный ствол,
— Е-енси… — икнула она. — Ты чего? Убери… Увидит же кто-нибудь…
— Меня? Ну что ты, девуля. Как меня могут здесь увидеть, если я сейчас гостей в ресторане обслуживаю? Человека три это точно подтвердят. А остальные… Ну замотались просто, оттого и не заметили. Так что за меня не переживай. За борт! Ну!
Лит попятилась, спиной вжимаясь в леера, оглянулась и отчаянно замотала головой. Но когда тот, не опуская пистолет, сделал шаг в ее сторону, в испуге отступила еще чуть-чуть и, не удержавшись, кувыркнулась через поручни, канув вниз. Почти беззвучно — короткий вскрик унес очередной порыв ветра. Как, видимо, и всплеск.
Когда официант, убрав револьвер, подошел к борту, на черной воде внизу не было ничего. Лишь белые барашки невысоких, но острых и словно злых волн угадывались в свете бортового фонаря.
— Вот и славно, — вынес он короткую эпитафию «девуле» и заспешил по сходням вниз. Пока в ресторане и вправду не хватились.
Условный стук в каюту на первой палубе раздался далеко за полночь — когда на лайнере все относительно успокоилось и большинство как пассажиров, так и обслуги отправились, наконец, спать. Открывать на этот раз поднялся Барч, сделавший это без лишних вопросов и быстро — лишь пижамные штаны на ходу поддернул. Но захлопнув дверь за проскользнувшей внутрь девушкой, не удержался от возгласа:
— Лит?!
— Она самая, да, — простучала та зубами. — У вас здесь душ есть?
— Нет, конечно, — ищейка неверяще рассматривал обрывки, в которые превратилось ее платье. — Только общий, в конце коридора.
— М-мужской?
— Ну да. Что случилось-то?!
— Пот-том. Одеяло накинуть дай. И п-проводи. Чтоб никто не влез, пока я там.
— Что? — отмер, наконец, и ошалевший от такого зрелища Асти. — На этом корыте устраивают ночные бои без правил? А нам даже посмотреть не дают, не говоря уж про ставочки?
— Нет, только ночные заплывы. Но без правил, ага. Вот тут ты в точку попал.
— Подожди, — Барч, стаскивавший со своей постели одеяло, обернулся и замер. — Тебя что, за борт отправить хотели?
— От-тправили, — Лит сама отобрала у него плотную шерстяную ткань и закуталась в нее. — Поплавать. Только до воды я не добралась.
И увидев немой вопрос на лицах обоих мужчин, все-таки пояснила:
— Там трос был, на котором спасательная шлюпка крепилась. Вот по нему я прямо в нее и соскользнула. Во! — показала она ладони, перевязанные окровавленными обрывками нижней юбки. — Неделю теперь заживать будет. Сволочь!
Последний эпитет относился явно не
— В принципе, прятаться в ней нормально было, никто не заметил, но х-холодно… — и вдруг, перестав трястись, добавила уже совершенно другим тоном: — А ведь не зря нас сюда позвали, м-мальчики. Ой как не зря. В местной охране здорово течет.
Ответом ей опять стали лишь два вопросительных взгляда. А потому мысль она все-таки закончила:
— Енси был в курсе, что коробка с динамитом здесь. Еще до того, как я о ней вообще заикнулась. Боюсь, он может оказаться и в курсе того, где именно она здесь. И добраться до нее, боюсь, тоже сможет… Короче, натворили мы делишек.
Глава третья
Реющие под ветром разноцветные флажки… Парадная форма палубной команды… Духовой оркестр у причала, под ярким солнцем нестерпимо сияющий начищенной медью…
В этот раз прибытие их судна в порт оказалось обставлено гораздо более пафосно, чем вчера — в скромный, забытый всеми богами Парешшо. Но Нафола, один из крупнейших портов юга империи, такого великолепия, несомненно, заслуживал. И даже те члены команды, что на берег отпущены не будут, постарались хоть краем глаза на эту красоту глянуть и между собой обсудить.
К тому же часть гостей лайнер сегодня покидали, а им на смену должны были загрузиться на борт новые пассажиры. Вот как раз для последних, похоже, и расстарались — публика на посадке подобралась весьма интересная и явно небедная. Но и она обсуждения корабельной обслугой не избежала:
— Нери, глянь туда, — один из прислонившихся к леерам кочегаров дернул своего соседа за куртку. Замурзаны оба были настолько, что сомнений не вызывало — у них сейчас смена в машинном, а на палубу выскочили лишь на минутку, воздуха хватануть. — Вон там вот, видишь, даже рессы затесались.
— Угу, — откликнулся тот. — И не из простых, видать. Судя по патлам.
Матрос не ошибался — у высокого мрачного мужика, чуть свысока разглядывающего остальных пассажиров, длинные белые волосы оказались затянуты в традиционный низкий хвост, перевитый ранговыми косами. Сколько их — отсюда было не разглядеть, но точно немало. Выходит, и вправду не из простых.
— И баба с ним из рессов опять же, — кивнул, соглашаясь первый. — А жены из своих у них лишь самым знатным достаются, потому как мало их слишком. Знаешь почему?
— Не-а, — пожал тот плечами, не проявляя особого любопытства.
Но ответ все равно получил — похоже, его напарник гордился собственной осведомленностью:
— Когда мужик старой крови берет за себя бабу не из своих, у них только мальчишки рождаются. И почему-то никогда не смески, всегда только чистые рессы. Именно старая кровь, не разбавленная. А вот девки — нет, девки только от своих баб бывают. Потому и мало их. Не каждому даже с патлами по карману.
— Так их что, и правда покупают? — несколько оживился первый. — Не брешут?