Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно

Любавский Матвей Кузьмич

Такту Ягайлы Польша обязана была тем, что не произошло разрыва с Литвою. Ягайло игнорировал происшедшее и обходился с Витовтом так, как будто бы никаких недоразумений между ними не было. Очень может быть, что он колебался, не знал, что ему делать, что предпринять, и искал руководства в обстоятельствах. Тем временем подоспели события, которые снова закрепили узы, готовые уже было разорваться. Витовт потерпел страшное поражение от татар на реке Ворскле и должен был смириться. Против Витовта стал обнаруживать неприязненные замыслы Свидригайло, незадолго перед тем освободившийся из заключения. Опасность со стороны Свидригайлы была тем значительнее, что он успел сделаться уже популярным у русских людей Великого княжества. Все это заставляло Витовта поневоле искать сближения с Ягайлой и поляками. С другой стороны, в 1399 г. умерла королева Ядвига, и Ягайле, державшемуся в Польше в качестве ее супруга, стала угрожать опасность лишиться польской короны. По крайней мере, мы знаем, что опасения на этот счет у него были. Эти опасения имели свое основание в том, что Ягайло не выполнил точно своих обязательств перед Польшею и не слил с нею в единое политическое тело Великое княжество Литовское. Чтобы восстановить свое пошатнувшееся положение, Ягайло и стал хлопотать о поновлении унии Литвы с Польшею, дабы рассеять всякие сомнения поляков на этот счет. В данном случае с ним должен был вполне сходиться и Витовт, которому не могла улыбаться перспектива возвращения в Литву государя, посадившего его вместо себя на великом княжении. Все это и побудило Ягайлу и Витовта поновить договоры унии и таким образом обеспечить друг друга. В 1401 г. Витовт подтвердил грамотою обещание сохранять верность и покорность королю и Короне Польской, снова признал, что после его смерти Великое княжество должно перейти

не к кому иному, как только к королю польскому и его преемникам. По его примеру присягу в верности принесли и другие литовские князья. Для более прочного скрепления унии привлечено было и литовское боярство, проявившее себя к этому времени крупною политическою силою. Литовские прелаты, князья, бароны и знатные люди, собравшиеся в Вильно, за себя и всю знать и обывателей Великого княжества Литовского обещали королю польскому и панам никогда не покидать их, но помогать им и оборонять их от всех врагов, стеречь их добро, как свое собственное; далее письменно же признавали, что по смерти Витовта Великое княжество должно возвратиться снова к королю польскому Владиславу и его преемникам, оговорив только при этом, что в случае бездетной смерти короля Ягайлы поляки не выберут себе короля без предварительного соглашения с ними и Витовтом, буде он останется еще в живых. Таким образом, и Виленский акт 1401 г. подтверждал слияние Литвы с Польшею в одно государство, подтверждал, что уния между ними должна оставаться навсегда, даже с прекращением литовской династии на польском престоле.

Новую фазу в отношениях Польши и Литвы знаменует собою договор унии, заключенный в 1413 г. на Городельском польско-литовском сейме. Новый договор понадобился вследствие перемен, совершившихся к тому времени во внутреннем и внешнем положении Великого княжества. К этому времени Великое княжество Литовское успело уже оправиться от последствий поражения на Ворскле, восстановило свой престиж среди татар и заняло твердое и внушительное положение на Руси. Витовт, как и прежде, до битвы на Ворскле, стал вмешиваться в борьбу, происходившую в Орде между разными претендентами на ханский престол, и влиять на ее исход в интересах Великого княжества. Смоленская земля, выбившаяся было из-под власти великого князя литовского, вновь была покорена и отдана в управление литовским наместникам; с княжествами и землями Северо-Восточной Руси, т. е. с Новгородом, Псковом, Москвою и Рязанью, после некоторых столкновений заключены были большею частью благоприятные для Великого княжества Литовского договоры. После Грюнвальденской победы, которая принесла равную честь и Польше, и Великому княжеству Литовскому, последнее сделалось крупною политическою величиною и во мнении Запада. С Витовтом завязал непосредственные сношения император Сигизмунд; с Витовтом же сносился чаще всего и орден, хлопотавший о мире, прямо или через посредство императора. Самосознание великого князя литовского и его ближайших сотрудников и помощников по управлению – князей и бояр – под впечатлением всего этого должно было повыситься, а это должно было в свою очередь сказаться и в большей независимости и самостоятельности их государственной политики. И хотя в общем Витовт держал себя корректно в отношении к Ягайле как своему сюзерену, тем не менее его поведение в отдельных случаях возбуждало в поляках тревогу и опасения. Эти опасения питались и беспрестанными происками немцев, изо всех сил стремившихся разорвать унию Польши и Литвы. В этом направлении действовали не только должностные лица и агенты Прусского и Ливонского орденов, но даже сам император Сигизмунд. Во время дипломатического съезда в Кезмарке в 1410 г. он предлагал Витовту возвести его в королевское достоинство, освободить от всякой зависимости от Польши и оказывать ему в случае нужды помощь против Ягайлы и всех других врагов. Все эти «козни и махинации», направленные к расторжению унии Литвы и Польши, побудили поляков позаботиться о новом ее подтверждении и скреплении, тем более что отношения к немцам после Торунского мира 1411 г. прогрессивно ухудшались и вели к неизбежной войне. Так создался акт унии 1413 г.

Согласно изменившимся обстоятельствам поляки в этом акте должны были сделать новую существенную уступку литовской самостоятельности. В рассматриваемом акте уже нет упоминания, что по смерти Витовта Великое княжество Литовское поступает под непосредственную власть короля Ягайлы или его преемников. Городельский акт говорит только о том, что по смерти Витовта литовские паны и шляхта (barones et nobiles) никого не изберут и не возьмут себе в великие князья, кроме того, кого признают подлежащим избранию и оставлению король Ягайло или его преемники и прелаты, паны и шляхта Королевства Польского. Со своей стороны и польские прелаты, паны и шляхта обещали в случае прекращения рода Ягайлы не выбирать никого в короли без ведома и совета великого князя литовского, прелатов, панов и шляхты Великого княжества Литовского. Таким образом, Городельский акт предполагал, что Литва, оставаясь в неразрывном соединении с Польшею, всегда будет иметь особого великого князя, которого будет облекать властью король польский. При таких условиях и уния 1385–1386 гг. как будто бы оказывалась ненарушенною. Составители акта Городельской унии, желая подчеркнуть это с особою силою, вложили в уста Ягайлы и Витовта все глаголы, какими только можно было обозначить слияние обоих государств в одно. Ягайло и Витовт заявляли в документах, что свои земли, коими они полноправно, непосредственно и посредственно владели и владеют до сих пор как законные государи, они вновь инкорпорируют и внедряют в Королевство Польское, присваивают ему, объединяют и соединяют с ним, связывают союзом и навсегда скрепляют по воле, одобрению и согласию панов и шляхты Великого княжества.

Итак, полное слияние Литвы с Польшею, предусматривавшееся договором 1385 г., фактически не осуществилось. Уже по Островскому соглашению 1392 г., подтвержденному затем Виленским договором 1401 г., Литва добилась того, что Ягайло утвердил Витовта пожизненным великим князем на Литве и тем до известной степени признал особность и самобытность Великого княжества Литовского. На Городельском сейме 1413 г. Литва получила гарантии того, что и по смерти Витовта она будет иметь особых великих князей и останется и впредь особым государством, состоящим только под суверенитетом польского короля.

Из всей унии 1385–1386 гг. остался, таким образом, один только суверенитет польского короля. Но и этот результат не надо оценивать слишком низко. Провозглашение и признание польского суверенитета над Литвою сделалось юридическим основанием позднейших польских домогательств в отношении Великого княжества, приведших при благоприятных обстоятельствах к реальной унии обоих государств.

Литература

Барбашев А. Витовт и его политика до Грюнвальдской битвы (1410 г.). СПб., 1885; Он же. Витовт. Последние двадцать лет княжения 1410–1430. СПб., 1891; Kochanowski J. К. Witold, wielki ksiaze Litewski. Lwоw, 1900; Prochaska A. Szkice historyczne z XV w. Krakоw, 1884; Он же. Krоl Wladyslaw Jagiello. Кrakоw, 1908. T. 1–2; Smolka S. Szkice historyczne. Warszawa, 1881. Ser. 1; Lewicki А. Роwstanie Swidrygielly. Кгаkоw, 1892; Грушевський М. С. Історія України – Руси. Київ; Львiв, 1907. Т. 4.

X. Возвышение великокняжеской власти при Витовте

Упразднение крупных областных княжений в Литовско-Русском государстве. Новая организация областного управления и старина областей. Увеличение великокняжеских доходов. Возвышение внутреннего и внешнего престижа великого князя литовского. Луцкий съезд.

Восстановленная на Литве великокняжеская власть, проиграв от унии с Польшею во внешнем своем значении, много выиграла во внутренней своей силе. Опираясь на своего сюзерена – польского короля, с одной стороны, на боярство Литовской земли – с другой, великий князь литовский консолидировал свое государство, упрочил и возвысил в нем свою власть. Этот результат стоял в связи с упразднением областных княжений в Литовско-Русском государстве.

За время борьбы за великокняжеский престол, происходившей по смерти Ольгерда, областные князья, по всем данным, в значительной степени эмансипировались от власти великого князя. Пока шла борьба, великие князья, находившиеся в данное время у власти, не могли осуществлять полностью своих прав, своей власти в отношении к областным князьям. С прекращением борьбы за великое княжение, с утверждением на великокняжеском престоле энергичного и властного Витовта обстоятельства изменились, и притом не в пользу областных князей. Витовт чувствовал, что за ним, кроме польского короля, стоит мощная сила большинства мелких князей

и крупных литовских бояр, помогавших ему в достижении великого княжения. Поэтому он энергически стал предъявлять к областным князьям требование «покоры» и послушания. Результатом было почти всеобщее восстание областных князей против Витовта. Но так как они действовали в одиночку, порознь, то и Витовт легко справился с мятежом. Прежде других поднялся против Витовта князь Новгородка-Северского Дмитрий Корибут, который некогда восставал и против отца Витовтова и отказывал ему в платеже дани. Корибут со своим войском вторгся даже в глубь Литвы, но потерпел поражение и должен был бежать в Новгородок, где и захвачен был в плен с женою и детьми. Витовт отослал пленника к Ягайле в Польшу. Вслед за Корибутом отказал в «покоре» Витовту и киевский князь Владимир Ольгердович. Последний отказался идти в поход вместе с Витовтом против подольского князя Федора Кориатовича, который отдался в подданничество венгерского короля. Но когда Витовт взял Житомир и Овруч, Владимир приехал к Витовту и покорился ему. Витовт пока оставил его в Киеве, но спустя некоторое время вывел его из Киева и дал ему Копыль, а в Киев перевел из Полоцка Скиргайлу Ольгердовича, который, впрочем, вскоре умер. Федор Кориатович также лишился своей области и, взятый в плен, посажен был в заключение. Витовт присоединил к Великому княжеству восточное Подолье, т. е. Побужье, уступив западную часть Ягайле. Витовт, кроме того, вывел из Витебской земли Свидригайлу Ольгердовича, самовольно вокняжившегося в Витебске по смерти своей матери, великой княгини Ульяны. Из Волынской земли Витовт вывел в 1393 г. остававшегося там владимирского князя Федора Любартовича и дал ему взамен Владимира Новгород-Северский, где тот, впрочем, недолго оставался, убежав в Венгрию. Таким образом, Витовт упразднил крупные областные княжения в Полоцке, Витебске, Смоленске, Новгороде-Северском, Киеве, на Волыни и Подолье. Из прежних значительных князей Гедиминовичей остались только князья в Мстиславле и Пинске; остальные правили в сравнительно мелких территориях, принадлежали к разряду волостных, а не областных князей.

Описанное крушение системы областных княжений, в свою очередь, имело важные последствия во внутреннем развитии Литовско-Русского государства. Прежде всего благодаря упразднению областных княжений сделало некоторые успехи внутреннее объединение Литовско-Русского государства. Правда, что и после упразднения княжений управление областями сосредоточивалось преимущественно в их стольных городах и велось великокняжескими наместниками при деятельном участии областного боярства, как это было и при князьях. Выводя князей из различных областей Великого княжества и сажая на их место своих наместников, Витовт во всем остальном не трогал «старины» областей, которые по-прежнему сохраняли свою особность и внутреннюю самобытность. Об этом говорят как некоторые свидетельства летописей, так и позднейшие привилеи областей. Но при всем том нельзя не признать, что с упразднением областных княжений затянулись крепче узы, соединявшие области Великого княжества в одно политическое целое. Хотя и при областных князьях государственный союз Великого княжества Литовского, как мы видели, так или иначе держался, но при всем том не раз проявлялась и тенденция к распадению государства. Поставляемые великим князем областные князья по самой природе вещей склонны были переходить к роли самостоятельных государей, что совпадало и с приверженностью самих областных обществ к особности и политической самобытности. При помощи своих наместников из бояр великий князь мог крепче держать области в своих руках, чем при помощи областных князей. И это тем более справедливо, что с упразднением областных княжений великокняжеская власть сама по себе стала сильнее, чем была прежде, стала обладать гораздо большими материальными ресурсами для поддержания внутреннего единства и целостности государства.

Здесь на первом плане надо поставить умножение казны великого князя и вообще его финансовых средств. До упразднения областных княжений великий князь кроме обычных княжеских доходов с областей, находившихся под его непосредственным управлением, получал еще особую подать со всего государства, называвшуюся по-латыни contributio, tributum. Эта подать по отдельным местностям государства носила разные названия. В собственно Литве и на Руси, в землях Полоцкой и Витебской она слыла под именем серебряной дани, или серебщины; в земле Смоленской и частью на Полесье – под именем посощины; в Чернигово-Северской земле – под именем поголовщины; в Киевской и Волынской земле – под именем подымщины и поволовщины. Эту именно подать под именем подданщины и вносили областные князья великому, собирая ее в пределах своих княжений с населения всех земель – княжеских, боярских и церковных (имения католического духовенства были освобождены от уплаты этих податей уже в конце эпохи областных княжений). С упразднением областных княжений в распоряжение великого князя поступили и те доходы, которые прежде шли областным князьям. Таковы были разнообразные поземельные подати деньгами и натурою, т. е. дань грошовая, медовая, бобровая, куничная, беличья, лисья, хлебная, или по-литовски дякло, мясная, или по-литовски мезлева, и т. д.; разнообразные таможенные пошлины, или мыта, и другие торговые сборы; судебные пени, или вины, и т. д. Все эти подати и пошлины платились князьям не только смердами, жившими на княжеских собственно землях, но и населением земель боярских и церковных, за исключением, быть может, тех, которые были изъяты из этого по особым пожалованиям. Большое подкрепление получил великий князь и с доходов от княжеского хозяйства.

Сельское хозяйство князей в русских областях было давнишнего происхождения. Известно, что еще в XII в. русские князья устраивали на незанятых землях сельскохозяйственные усадьбы, на которых селили свою челядь, заставляя ее пахать пашню, косить сено, стеречь стада и исполнять разные другие работы под надзором особых тиунов. С течением времени, когда княжеские переходы прекратились, князья осели по местам, а хозяйство их получило большее развитие, к работам на княжеских усадьбах, полях и угодьях привлечены были в помощь челяди дворной свободные земледельцы, жившие поблизости от этих усадеб. Подобное же княжеское хозяйство развилось и на Литве, и даже еще более, чем в западнорусских областях. Вся Литва и отчасти даже Жмудь покрылись княжескими дворами и дворцами, в которых проживала княжеская челядь, кормился княжеский скот и хранились различные сельскохозяйственные продукты и инвентарь. Эти дворы и дворцы были центрами хозяйства, развивавшегося на окрестных пахотных землях, лугах, лесах и водах. Часть этих дворов и дворцов Гедиминовичи унаследовали от своих предков и устраненных ими мелких князей, а часть устроили сами на землях, не занятых боярами и смердами. К работам по своему хозяйству литовские князья приставили рабов, которых доставляли им война, рынок, преступность, а также естественный приплод. Сверх того они обложили барщинными повинностями и свободных смердов, живших поблизости от их дворов и дворцов. Таким путем вокруг княжеских дворов и дворцов появились княжеские тяглые люди, конюхи, конокормцы, кобыльники, стадники, кухари, садовники, рыболовы, бортники, осочники, ловцы, сокольники, бобровники, псарцы и т. д. Повинности, наложенные на свободных смердов в связи с развитием княжеского хозяйства, вероятно, уже тогда же породили те ограничения свободы передвижения крестьян, с которыми мы встречаемся позднее. Вероятно, уже в XIV в. существовали «извечные», «селянитые» «заседелые» крестьяне, которые были людьми «непохожими», т. е. не имеющими права свободного ухода со своих земель, наряду с людьми несвободными в собственном смысле, челядью и паробками (eigene немецких документов XIV в.). Развитие княжеского хозяйства в Великом княжестве повело даже к тому, что на помощь княжеским рабам и людям стали привлекаться и владельческие, боярские люди. С упразднением областных княжений все княжеские дворы и дворцы с полями, угодьями, челядью, скотом и инвентарем скопились в руках великого князя. Для заведования своим хозяйством, а также для суда и управы над местным населением и для сбора доходов великий князь посажал по этим дворам и дворцам своих наместников и тиунов. Великокняжеские наместники и тиуны рассажены были по таким волостям, где не было княжеского хозяйства, каковы были, например, так называемые поднепрские и задвинские волости. В этих волостях они уже не были в роли дворцовых приказчиков, а в роли только судей и сборщиков доходов. Через руки всех этих должностных лиц великий князь стал получать неизмеримо большие доходы, чем прежде. Сверх того, с упразднением областных княжений увеличилось количество пустых земель и угодий, находившихся в непосредственном распоряжении великого князя, на которых он мог развивать дальше свое собственное хозяйство или которые он мог раздавать за службу разным лицам. Таким образом, возросло материальное могущество великого князя.