Очерки модального синтаксиса
Шрифт:
Как известно, сущность любого понятия проявляется в его связях, отношениях. Автора – в нашем случае человека, умеющего создавать публицистические тексты, – характеризуют отношение к действительности и связанное с ним отношение к текстам (речи). чтобы создавать тексты, которые так или иначе относятся к действительности, необходимо понимание этой действительности, прежде всего социальной, и умение создавать, оформлять публицистические тексты. Это две стороны, две главные составляющие категории автора. Каждое отношение предполагает определенные черты, грани, что ведет к довольно сложной структуре анализируемой категории.
Таким образом, понятие “автор” можно свести к пучку отношений, в котором главными, определяющими выступают отношение к действительности и тесно связанное с ним отношение к тексту (речи). Отношение к действительности предполагает целый
Само понятие «публицистика» (от лат. publicus – общественный) подразумевает, что автор обязательно касается социальных вопросов или рассматривает частные проблемы, но непременно с социальных позиций. Иначе говоря, о чем бы ни писал публицист, он всегда выступает как человек социальный. Разумеется, эта важнейшая сторона, ипостась автора предполагает целый спектр разновидностей, многообразие проявлений, различные меру и степень социальности в подходе к действительности. Это может быть открытая, энергичная защита (или опровержение) каких-либо тезисов, положений, мнений с использованием разнообразных средств интеллектуального и эмоционального воздействия или сдержанное, почти нейтральное изложение (рассуждение, анализ) и т.д. Спектр проявлений человека социального в тексте многообразен, практически неисчерпаем. Однако независимо от меры, степени проявления, нередко маскируемого, социальность позиции – неотъемлемая сторона, принадлежность категории автора.
Важнейшая роль этой категории заключается в том, что она определяет не только стиль конкретных текстов, но и стиль эпохи, того или иного периода. Каждое время характеризуется общим, совокупным представлением об авторе, идеальным его образом. Так, в застойные годы в структуре категории автора преобладал человек сугубо социальный. Характерно, что в смене авторского «мы» авторским «я» в перестроечные годы И. Клямкин увидел культурную революцию: «30 лет назад авторы газетных статей и очерков вместо обязательного “мы” стали писать “я”. Это был гигантский шаг вперед – от коллективной безликости к личному мнению. Это была своего рода культурная революция, переворот в мышлении. Но переворот – это всегда итог и начало, “Я” родилось. Ему предстояло развиться, пройти школу исторического воспитания, наполниться живым национальным и общечеловеческим содержанием» [48] .
48
Клямкин И. Улица ведет к храму // Новый мир. 1987. С. 159.
Таким образом, человек социальный – одна из важнейших, существенных граней категории автора-публициста.
Другая важнейшая грань категории автора – человек частный. Сама отличительная особенность публицистики, в которой производитель речи совпадает с ее субъектом, делает эту сторону категории автора исключительно важной, резко выдвигает на первый план личность публициста, которая в большей или меньшей мере проявляется в тексте.
Выражая социальные или групповые партийные интересы, публицист говорит в то же время от собственного имени, проявляет себя как человек частный, т.е. имеющий такие же интересы, как и его читатели, погруженный в быт, не чурающийся земных потребностей и т.д.
В проблеме «человек частный» как важнейшей грани категории автора можно выделить два аспекта: чисто литературный, стилистический, когда автор, используя специальные приемы интимизации, стремится выглядеть близким читателю человеком, грубо говоря, «своим парнем», и сущностный аспект, заключающийся в том, что интерес к частному человеку, частной жизни становится определяющей приметой времени, важной политической, идеологической тенденцией. Можно сказать, что современный период нашего развития характеризуется сменой структуры категории автора – формированием тенденции к преобладанию в ней человека частного, что объясняется складывающимися новыми общественными идеалами. Вот характерные свидетельства:
«Мы не делаем главную работу по осмыслению своей жизни, – пишет Светлана Алексиевич, – и все наши проблемы из-за того, что у нас нет пространства
А вот мнение современного журналиста: «Коллективные кумиры сейчас опаснее коллективных идей. Время частных интересов, частных устремлений, частной собственности наконец настало в измученной соборностью и общинностью России. Срок окончания этого времени явно еще не настал.
49
Алексиевич Светлана. Художнику долго оставаться на баррикадах опасно // Известия. 2000. 11 сент.
Нам рано произносить горьковские слова о человеке (разумеется, про себя, вслух такие вещи вообще не произносятся) применительно к собственной персоне. Тем более применительно к российскому обществу. Нам категорически противопоказано увлекаться другими сильными личностями. Нам категорически показано заниматься собой» [50] .
Так намечается новая тенденция, новая форма, структура категории автора, в которой значительное место занимает человек частный.
человек частный – одна из важнейших ипостасей автора-публициста. Публицистический текст по определению, по природе должен содержать в себе в большей или меньшей степени черты, приметы авторской личности. В этом суть и специфика публицистики – речи непосредственно авторской, личностной, субъективной, документальной, подлинной. И здесь намечается целая гамма разновидностей – от максимально обезличенного рассказа, информации до исповедальной прозы. При этом на первый план в качестве меры проявления прежде всего человека частного выходит образ читателя. В художественной литературе писатель смотрит на мир глазами воображаемого читателя, и это во многом определяет манеру изложения. Так, для Л.Н. Толстого читатель – «естественный человек», который должен объяснить себе смысл и значение каждой детали (отсюда подробность и отстраненность описаний) [51] .
50
Новопрудский Семен. че – это звучит го... // Известия. 2000. 11 окт.
51
Лотман Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. – М., 1983. С. 62 – 63.
читатель в публицистике – это зеркало, в котором отражается автор. Моделируя образ читателя, автор моделирует (или корректирует, трансформирует) и свой собственный образ, ставя себя на место читателя, но не отождествляя себя с ним полностью. «Если ты профессионал, ты должен уметь писать статьи по заказу редакции и говорить на языке того читателя, к которому обращена газета» [52] .
Степень близости с читателем – важнейшее качество автора-публициста. Для читателя очень важно знать, что автор – один из многих, такой же, как он («одной крови»). Это резко усиливает убедительность публицистического текста, его воздействующий потенциал. Если иметь в виду фонд знаний, когнитивный уровень, то отношения «автор – читатель» условно и упрощенно можно свести к трем разновидностям:
52
Мурзин Д. // Мир за неделю. 2000. № 12. С. 16.
1) автор = читатель,
2) автор > читатель,
3) автор < читатель.
Разумеется, наиболее эффективна и перспективна вторая разновидность. Хотя бы в одном каком-либо отношении фонд знаний автора должен быть больше читательского фонда.
Проблема «автор – читатель» широко известна. Эти категории тесно и сложно взаимодействуют. Расширяя фонд знаний читателя, изменяя, обогащая его картину мира, автор в известном смысле создает читателя. Однако эта проблема имеет и более глубинный характер, не сводится к моделированию образа читателя.