Очнись. Все боги - эгоисты
Шрифт:
Быстро, пока по близости нет очередного рискового полубога, на которого я могу накинуться с претензиями, надеваю нижнее бельё и натягиваю на влажные ноги джинсы, ткань которых противно скрипит от воды. Ворчу от недовольства и верчусь перед зеркалом, каждую секунду взъерошивая волосы, будто через короткий промежуток времени они сами высохнут, но ничего подобного. Сохнуть они будут довольно долго, поэтому могу заняться чем-нибудь помимо этого, однако совершенно не знаю чем.
Глаза сами находят блокнот с парой листов, изрисованных непонятными закорючками, так что беру его в руки и сажусь на кровать, прижимаясь лопатками к спинке. Вожу пальцами по линиям, теперь прекрасно понимая, что это значит. Он нервничал, поэтому
Того, кого ненавидела.
Того, кого избегала, при этом просыпаясь с ним в одной постели.
Того, кого целовала.
Убираю непослушную прядь за волосы, сильнее натягивая кофту на бёдра и хмурясь. На листе в пустом уголке написано моё имя, поэтому шире улыбаюсь, понимая, что Лука давно думает обо мне не как о раздражающем факторе, который так хочется выпнуть из своей обители. Хотя, может, всё наоборот. В приподнятом настроении скачу по комнате, прикрыв окна шторами, ведь до этого как-то не задумывалась. Волосы быстро высыхают в движении, так что натягиваю на ноги джинсы и хмурюсь, заметив, что те больше не давят на талию, а лишь немного обтягивают. Надо бы побольше поесть сегодня. Взъерошиваю тёмные пряди, стоя перед зеркалом.
Контрольный вдох перед тем, как выйти на улицу, ведь буквально предвещаю, что моё сердце нервно затрепещет при одной лишь встрече. Медленно перебираю ногами и переступаю маленькие ступеньки, не оглядываясь по сторонам. Предчувствие, что кто-то впивается в меня взглядом, режет сознание, поэтому поворачиваюсь на источник неудобства. Лука с насмешкой во взгляде смотрит на меня, заставляя сердцебиение отбить такой ритм, что становится страшно за свой организм. Уже готовлюсь к тому, что парень вот-вот подойдёт, обнимет и поцелует, но его отвлекают братья, начав хлопать по плечу и рассказывать какую-то шутку, даже не обращая внимания на то, что Кастеллан пытается повернуть голову, дабы посмотреть на меня.
Перекатываюсь с пятки на носок несколько раз, обнимаю себя одной рукой и бреду в одиночестве на завтрак, прислушиваясь к тихим звукам природы. Может, это и к лучшему, ибо мне действительно нужно время для того, чтобы поразмыслить, ведь в последнее время подумать тоже некогда.
Неуверенно тяну кофту на бёдра, пусть те и закрыты джинсами, и проходу под навес, где все полубоги сидят за столиками и пытливо смотрят на меня, ожидая реакции, которая следует незамедлительно. Эта атмосфера напрягает и поджигает моё самообладание, поэтому, трясясь от напряжения, подхожу к пустующему столику Артемиды и сажусь за него. Мимолётно смотрю на блондина и хмыкаю – его снова отвлекают от меня. А что я? Я не могу ничего не поделать, ибо что-то внутри зарывает все мои желания под землю и подавляет большинство действий. Просто не понимаю, что происходит. Может, это из-за поцелуя? Вполне возможно, что это просто внутреннее замешательство из-за чего-то нового. Хмурюсь, смотря на пустую тарелку перед собой. Мой аппетит пропал, вызвав лишь тошноту. С отвращением и кислой миной отодвигаю белоснежный фарфор и поднимаюсь на ноги, на всякий случай, взяв яблоко.
И снова привет заброшенная пристань, на которой я сижу, свешивая ноги в ледяную воду. Такое утро мне по душе, ибо солнце ещё не припекает так сильно, а тень от деревьев дарит необходимую прохладу. Ковыряю фрукт, сдирая с него кожицу и отправляя в рот. Никакого удовольствия или недовольства. Я не чувствую ничего, а почему? Потому что, Фитч, ты грёбанная идиотка, которая думает, что это не единичный эмоциональный порыв, а настоящее чувство. Просто смешно от самой себя.
Я – мастер по накручиванию, так что стараюсь откинуть раздражающие мысли в сторону и сосредотачиваюсь на яблоке, от которого откусываю большой кусок. Сладкий сок отдаёт кислинкой, из-за чего морщусь, сжимая веки. А ещё очень сильно
Резко отпрыгиваю в сторону, схватившись за рукава кофты. Моё сердце готово выпрыгнуть из грудной клетки только потому, что я испытываю столько стресса, сколько не испытывала за всю свою жизнь. Попытки молчать и нормально дышать проваливаются ещё в самом задатке. Тонкая рука обхватывает мою лодыжку и тянет на себя, выдавливая лишь жалкий писк.
***
От лица Луки.
Взъерошиваю влажные от пота волосы, прокручивая клинок в руке и оглядываясь, ведь на меня нападают несколько противников, что могу себе позволить по силе. Уворачиваюсь от одного удара, делаю пару шагов и атакую дочь Ареса. Лязг металла приятно разливается по всему телу привычным разрядом, но всё равно абстрагируюсь от всего мира, получая мощный толчок в плечо. Но заботит сейчас не боль, пронзившая руку и грудную клетку, а отсутствие той, кого я хотел увидеть после забавного инцидента с полотенцем. Сдерживаю истерический смех и часто моргаю, ибо начали проступать слёзы. Нет, это не тот момент, когда тебя избивают до полусмерти, а ты от собственной жалости выпытываешь покой рыданиями. Нет, это тот момент, когда боль реально ощутима и врывается в твоё сознание без разрешения.
Сжимаю зубы, поднимаясь на ноги, и ловлю на себе удивлённые взгляды. Давненько я не пропускал чужих атак, а сейчас, наверное, готов пропустить все. Трясу головой, отвлекаясь от раздумий, и чешу висок, один раз ударив себя.
Сосредоточенность и внимание – то, от чего не так-то просто избавиться, когда ты чёртов полубог.
Киваю в знак того, что моя собранность встала на место, и продолжаю бой, желая поскорее его закончить и отдохнуть в тени сосен. Это происходит не так скоро, как ожидалось, однако выхожу из псевдобитвы победителем и падаю на землю, прижимаясь спиной к стволу дерева. Откидываю назад голову, хмурясь, ведь нигде не вижу Фитч, да и никто её не видел после завтрака.
Щурю глаза, разглядывая силуэты подростков, снующих повсюду. Внимательно смотрю на каждого, но не замечаю кофейных волос или хвойного леса глаз. Мои нервы на пределе, ведь нельзя так просто пропасть на такой промежуток времени. Если только она не решила втихую сбежать обратно домой. Подрываюсь с места под пытливыми взглядами толпы и спешу в домик Артемиды, дабы подтвердить свою догадку.
Но помещение по-прежнему держит аромат её кожи, а распахнутые дверцы шкафа открывают вид на аккуратно сложенную в стопки одежду. Блокнот с моими глупыми закорючками и её именем с краю лежит на кровати, рядом валяется весь в следах от зубов карандаш, отчего не могу не улыбнуться, но самой Элизабет нигде нет, словно сквозь землю провалилась.
Тяжело вздыхаю, возвращаясь на занятия, где снова веду себя как полный идиот. Непривычно осознавать это, но не видеть её хуже, чем выделять в запутанных искрах глаз до сих пор горящую там ненависть.
***
От лица Элизабет.
Я едва успеваю набрать воздух в лёгкие, как оказываясь под толщей воды, прозрачность которой не перестаёт удивлять. Паника внутри утихает так же быстро, как и появилась, а сердце перестаёт быстро биться от страха. Ухожу на дно, утянутая наядой, обхватившей мою ногу.
В озере вода немного прохладная, но даже не удивляюсь тому, что мне нравится такое неожиданное погружение. Здесь меня никто не найдёт, если не оставлю цепочку из следов. Поворачиваю голову, тут же путаясь в длинных волосах, похожих на водоросли, и выпускаю пару пузырьков воздуха изо рта, приобнимая себя руками. Утренняя температура водоёма абсолютно не радует, особенно когда всплываю на поверхности, жадно глотая воздух, ведь холодный поток ветра проходится по мокрым прядям, заставляя быстро восстановиться и вновь спрятаться от всего мира там, где обычно ищут детей Посейдона.