Ода чуждых земель
Шрифт:
У меня дыхание перехватывает. Видно же, что он делает это ради меня. А я однажды думала, что не смогу полюбить его больше прежнего…
Брови Малаки улетают вверх. Он оценивает Темпер, будто та не прочь опробовать его на ужин.
Фейри, что стоит у двери, мнется, не зная что делать, но затем кланяется.
— Несомненно. Я дам им знать.
После того, как двери закрываются, комната погружается в тишину. Но Темпер нарушает ее, прочищая горло.
— Полагаю, ты ждешь моей благодарности, — говорит она, вытягивая выбившуюся ниточку из кресла.
Тот факт,
— Теперь ты определенно должен показаться на Солнцестоянии, — перебивает их Малаки. Тебе нужно доказать другим королевствам, что ты — все еще верный союзник. В противном случае, эта оплошность будет стоить тебе войны.
Дес потирает лицо. На этот раз он кажется утомленным королем.
Чувствуя, что словами заставляет Деса засомневаться, Повелитель Снов ступает вперед.
— Если ты придешь на Солнцестояние и покажешь всем, что ты все тот же правитель, которым всегда и был, это в значительной степени позволит охладить их пыл.
Дес ничего не говорит в течение минуты, просто взвешивает слова Малаки. Эти гипнотические, серебряные глаза смотрят на меня. Думаю, он разрывается между моей защитой и защитой королевства. Это потрясает меня до глубины души — много значить для кого-то.
— Мне не нужна защита, — произношу я.
— От этих фей нужна, — бубнит Дес. Наконец, неохотно, он кивает. — Хорошо, я пойду, мы все пойдем. — Его взгляд охватывает комнату вместе с Малаки, мной, и — немного шокирующе — Темпер.
Она тоже пойдет?
Подруга же выглядит довольной.
— Звучит клево. Считайте меня ее сучкой, — говорит она, указывая на меня подбородком.
Это не радует, совсем нет: Дес хочет взять меня и вспыльчивую чародейку туда, где смертные являются рабами. Мы должны будем уважать их архаичные законы, законы, которые позволяют порабощать людей.
Я подавляю ком в горле. Во что мы себя втянули?
ГЛАВА 18
— Детка, скажи мне прямо, что, черт возьми, происходит? — спрашивает Темпер.
Мы стоим в гостевой комнате. Как и остальная часть дворца, она обделана в Марокканском стиле с дверьми-арками, украшенными колоннами и висячими люстрами.
Я облокачиваюсь на дверь.
— Что ты имеешь в виду?
Она начинает шнырять по комнате, теребя все и трогая.
— Кажется, что ты тут чересчур себя комфортно чувствуешь, пока испытываешь своего фейри-принца на тест-драйв.
Мне становится комфортно в этом измерении и с моей парой — с тем, к чему бы старая Калли не отнеслась бы спокойно. В ее глазах Потусторонний мир слишком пугающий, а Дес — очень непостоянный.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала, Темпер? Ты сама сказала ранее, что я не могу просто взять и вернуться на Землю. — И жестом указываю на крылья. — Я — урод.
Урод.
— Есть способы вернуть тебя прежнюю, — говорит Темпер.
Стенки желудка сжимаются от дискомфорта. Отменить магию Карнона… сколько раз я мечтала, чтобы эта чешуя на предплечьях исчезла? Чтобы черные ногти приобрели нормальный оттенок? Чтобы исчезли крылья?
Знакомое ощущение. Было время, когда мне хотелось стереть себя и жить под кожей другого человека. Только сейчас я признаю, что хочу именно тело со всеми его недостатками. И Темпер предполагает, что у меня получится отказаться от них. Что должна.
Я не обижаюсь от ее предложения, но, возможно, немножко. Потому что хочу, чтобы она приняла меня такой, как это сделал Дес.
— Не хочу ничего возвращать, — произношу я.
Темпер перестает все рассматривать и выгибает от удивления аккуратно-очерченную бровь.
— Серьезно?
Смущаясь, я тянусь и хватаю край одного из крыльев, темные, радужные перья которого блестят на свету и, отпуская крыло, вздыхаю.
— Тебе так сложно поверить в это?
— Детка, мы обе знаем, что ты не можешь вернуться на Землю в таком виде. Ты разве не хочешь домой? Тебя там ждет целая жизнь.
Одинокая, пустая жизнь. Не хочу сказать, что хочу оставить ее, но и также не желаю менять себя для того, чтобы вернуться к той жизни. Я открываю рот сказать ей об этом, но останавливаю себя. Не собираюсь оправдываться перед ней. Она просто пытается защитить меня, как и я ее в прошлом. Так обычно и работает дружба.
Я трясу головой.
— Забудь об этом.
И поворачиваюсь, чтобы уйти.
— Подожди. — Темпер подбегает и хватает меня за запястье. — Калли, ты знаешь, меня что-то заботит, когда это заботит тебя. — Теплые карие глаза смотрят в мои. — Я только знаю, как ты не хотела становиться вервольфом, когда встречалась с Илаем, и сейчас, пробыв с парнем три с половиной секунды, ты уже похожа на фейри.
Я раздражительно смотрю на нее.
— Я не проводила с ним «три с половиной» секунды.
Она сжимает мою руку еще немного сильнее, читая выражение лица.
— Ладно, — говорит Темпер, делая для себя субъективный вывод, — у тебя с ним длинная и скудная история. Я просто не хочу делиться лучшим другом, даже с ее парой.
За беспокойством Темпер стоит своя правда. Подруга чувствует угрозу.
За все то время, пока мы были друзьями, между нами никто не встревал. И, насколько она знает, Дес — тот самый парень, который оставил меня опустошенной по отношению к мужчинам, поэтому она также и анти-Дес, потому что преданна мне. И вот я здесь, прошу ее поубавить свой гнев и ревность; слишком многого прошу, но ради меня она готова все рассмотреть.