Ода чуждых земель
Шрифт:
Мара наблюдает за нами прищуренным взглядом с легкой, довольной улыбкой на устах. Хоть она и Королева Флоры, но она и как Дес — смотрит на меня, словно пантера, изящная и опасная, выжидая, чтобы напасть, когда ты менее этого ожидаешь. При всем ее великолепии, она, должно быть, ненормальная.
Рядом с ней на троне, который заметно меньше, сидел муж, Грин Мен. Оправдывая свое имя (прим. грин, от англ green — зеленый), он зеленый с головы до пят. Волосы на тон темнее, а кожа бледного оттенка, как весенняя трава.
Я ожидала
Сирена внутри меня делает вывод, что он ей не интересен. Нет смысла требовать от него что-то, и уж тем более кормиться. Все, что я чувствую по отношению к этому мужчине это… жалость. В этом существе таится дикость и жестокость, но рядом с такой сильной женой, он выглядит покорным, податливым, покоренным.
Мы с Десом подходим к краю помоста. Я не знаю, каков этикет фей, чтобы сейчас правильно себя вести, поэтому просто трогаю пальцами предплечье, как видела ранее.
— Королева Флоры, Грин Мен, — произносит Дес, наклоняя голову каждому из них, — как всегда рад видеть вас.
Мара встает, ткань серо-зеленого платья покачивается от движений. Лицо королевы расплывается в улыбке. Ее радость, как стрела в сердце. Интересно, сколько народу отказалось от всего необходимого, чтобы купаться в свете ее улыбки.
Она разводит руки.
— Добро пожаловать, мой Император Вечерних Звезд.
Мой император?
Когти начинают загибаться.
Мара спускается по ступенькам, ни разу не посмотрев на меня. Мои волосы начинают вставать дыбом.
Я не та, которую можно игнорировать, шипит сирена.
Она подходит к Десу, и целует его в каждую щеку. За ней также спускается Грин Мен, глаза которого устремлены на меня. Просто по тому, как он таращится, я могу чувствовать его страстную жажду. Желание каждого. Оно таится в воздухе, как духи; я для них что-то запретное, завидное, своего рода, табу.
Сколько рук желают провести по моей коже? Сколько лиц желает зарыться в мои волосы…? Мара может насладиться моментом с Десом, но он — мой, и ее подчиненные также могут пасть под мои чары.
— Мара, — говорит Десмонд, — это моя пара, Каллипсо Лиллис, одна из последних сирен.
Неохотно Мара отрывает взгляд от Деса и смотрит на меня. В глазах вспыхивает неподдельный интерес.
— Какая красота.
Комплимент, словно бальзам, который катализирует во мне жажду крови. Красота — это одна из немногих сил, которой я до сих пор владею в этом чуждом мне месте. Но где-то внутри меня этот комплимент начинает окисляться.
Ничего не ослабляет
Кладя руки мне на плечи, Мара притягивает меня к себе, целуя также в каждую щеку. За собой я слышу, как подданные втягивают воздух, и появляется чувство, что Мара только что нарушила этикет.
Потому что я — человек…
Она отпускает меня и выпрямляется.
— Десмонд просто счастливчик, что нашел себе такую драгоценность. А ты счастливица, что нашла себе в пару такого короля.
Скользкая, скользкая женщина. Ее слова не звучат, как оскорбление, но предложения сформулированы именно так, что касаются этой грани.
Медленно я одариваю ее легкой улыбкой.
— Вы слишком добры. — Это первый раз, когда я обращаюсь прямо к ней, после чего тронный зал затихает, услышав мой мелодичный голос.
Мара машет некоторым своим подданным.
— Прошу вас, покажите королю и королеве их покои, — приказывает она, не удосуживаясь дать возможность Грин Мену познакомиться с нами. Потом она говорит нам с Десом:
— Праздник начнется через час в Священных Садах. Жду с нетерпением увидеть вас там обоих.
ГЛАВА 21
Наконец-то мы остаемся одни в своих покоях. Почти каждая поверхность вокруг нас покрыта цветущими растениями. Они растут из горшков, свисают со стен и потолков, и из-за обилия здесь стоит сильный запах.
Комната цветет сама по себе, сделанная внутри одного из громадных деревьев, что окружают дворец. Над и под нами также расположены комнаты для остальной прибывшей с нами группы.
Кожа тускнеет, так как заставляю сирену вернуться к водным глубинам, запирая ее там. Я потираю руки, вспоминая все ее эгоистичные и испорченные мысли.
Дес приподнимает бровь.
— Я все еще ей должен.
Ага, сексуальные прихоти, которые сирена от него потребовала.
— Рано или поздно она вернется за твоим обещанием. — Я провожу руками по волосам, восстанавливая тело. — Почему ты хочешь вызволить сирену?
— Фейри как никто другой разбираются в движущей силе, — говорит Дес, складывая руки, когда облокачивается на пристенный столик. — Хочу, чтобы Мара увидела тебя на пике твоей свирепости.
Кого лучше натравить на нее, чем не мою сирену?
Я нервно вздыхаю. Мы здесь еще не больше часа, а ко мне уже присматриваются.
Добро пожаловать на Солнцестояние. Да начнется праздник.
***
К тому времени, как мы добираемся до Священных Садов, небо уже темное, и я чувствую себя в своей тарелке.
— Священные Сады, — бубню, когда проходим под цветущей шпалерой и входим на лесистую полянку. — Звучит так, будто какой-то подросток обозвал меня вагиной.