Одержимость
Шрифт:
7
— Кори Браун устраивает вечеринку! — вскричал Перкин, размахивая приглашением.
— О Боже! — воскликнула одна из секретарш, прижимая приглашение. — Тусовка у Кори Браун! Следующим оказался менеджер производства.
— Все к Кори Браун! Самое волнительное и восхитительное событие в городе! — выкрикивал Билли Джоунс, сложив руки рупором.
Кори молча наблюдала. От ядовитых укусов хотелось плакать, но она улыбалась.
— Прыжки, кульбиты, хрустящее печенье, — все у трусишки Кори!
Публика грохнула, а Алан Фокс поклонился. Кори быстро отвернулась — слезы унижения и
Только Прю, работавшая на компьютере позади Кори, не поддерживала общего веселья.
В прошлый уик-энд Пола и Дэйв помогли Кори перебраться в новую квартиру. И Кори по совету подруги решила попытаться завоевать коллег, устроив новоселье. Они вместе написали приглашения, и Кори вдруг захотелось, чтобы Пола сейчас оказалась здесь. Может, тогда она бы поняла, что все напрасно! Где-нибудь на другом конце земли философия Полы, возможно, и сработала бы, но в Лондоне люди другие. Кори их ненавидела, всех до единого. И теперь оставалось только решить — хочет ли она стать такой же, чтобы выжить, или остаться самой собой и вернуться в Эмберсайд. Но так или иначе, похоже, новоселье не состоится. Боже мой, как же можно так жестоко отвечать на добро?
Кори принялась вырезать из газеты статью о европейской встрече на высшем уровне. В глазах стояли слезы, она едва различала слова. Аннализа попросила ее подготовить подборку по этой встрече, она надеялась убедить Люка и выпустить даже целую программу. Сейчас Аннализа на побережье Шотландии снимает фильм о буровой. Кори все бы отдала, чтобы оказаться с ней рядом! Или чтобы Аннализа была здесь. Ехидные замечания, насмешки, шутки все же при ней стихали.
Через час, как всегда в полдень, Кори надела пальто и пошла за сандвичами для желающих. Почти четыре месяца, как она переехала в Лондон, но до сих пор не обзавелась друзьями. Казалось, она больше не выдержит одиночества. Но, отчаянно скучая по матери, девушка боялась ехать в Эмберсайд. Неудача в Лондоне, воспоминания об Эдвине в Саффолке добьют ее окончательно. Для нее вообще нет места на земле, потому что она ничья.
Нет, неправда, сказала она себе, вручив заказ на бутерброды. У нее есть квартира в Челси. И тут же сердце Корри возликовало — приветливые стены, уют, красивая мебель… Да черт с ним, пусть они испортили ей праздник, все равно она все это любит.
Кори вернулась в пустой офис, на месте сидела только одна Прю.
— Они в студии, — бросила девушка. — Смотрят новый выпуск.
Кори удивленно уставилась на Прю. Наконец-то хоть кто-то удостоил ее приветливых слов.
Прю улыбнулась.
— Взгляни, — сказала та, указав на стол Кори.
Девушка широко распахнула глаза — опять ее ожидает что-то жестокое, гадкое, но на столе лежала кипа написанных от руки записок. Кори невидящими от страха глазами уткнулась в первую. Заморгала, перечитала снова. Перкин принимает ее приглашение! Неверными руками взяла следующий листок, сердце ее бешено колотилось. Синди Томпсон, режиссер, — приглашение принято.
Кори без сил опустилась на стул и перебрала остальное. «Я буду очень рад прийти…», «С нетерпением жду пятницы…», «Весьма великодушно с твоей стороны…», «…не принести ли бутылку?»
Кори подняла глаза, но Прю уже не было. Из коридора донеслись голоса, значит,
Она то клокотала от злости — как они обошлись с ней час назад, то ликовала от восторга — метод срабатывает! Оливковая ветвь, протянутая ею, принята! Она едва могла дождаться вечера, чтобы поведать обо всем Поле.
В пятницу Кори ушла с работы пораньше. Похоже, все и думать забыли о вечеринке. Коллеги по-прежнему игнорировали ее, но мелкие укусы и насмешки прекратились. Перед уходом она робко объявила, что приносить ничего не надо, она с нетерпением всех ждет.
В «Макс и Спенсер» Кори купила пате, французский хлеб, сыр, всякие хрустящие штучки, орехи, соусы, нарезанные овощи, сосиски, оливки… Торговец магазина на углу Кингз-роуд помог ей донести вино, лед и напитки. В знак благодарности Кори пригласила и его, но он благородно отказался.
— Но в следующий раз обязательно, — улыбнулась Кори, едва удержавшись, чтобы не обнять его. Может, лондонцы все-таки не такие противные?
К семи она уставила тарелочками старинный сосновый стол, купленный в субботу на аукционе на Лотсроуд. На обветшалом комоде с того же аукциона поблескивали бутылки и бокалы. Уютный диван, старое кресло, кофейный столик с деревянными слонами вместо ножек, телевизор, видео отодвинула к стенам, как и горшки с растениями и вазы с листьями папоротника и перьями. Места для танцев полно. Кори убрала с пола восточные ковры, вынула один компакт-диск из купленных на сотню фунтов накануне, врубила на полную громкость и направилась в душ.
Через час на Кори были новое в обтяжку черное платье с оборкой, черные туфли на высоком каблуке и огромные гагатовые серьги; волосы собраны в пучок на затылке. Глянув в зеркало, девушка улыбнулась, покрутилась-повертелась, рассматривая себя со всех сторон. Очень даже ничего. На этот раз она жирно подвела глаза — надо же, совсем не вульгарно. Веснушки едва проглядывали из-под густо наложенного «ревлона». Она надула яркие губы, напомаженные так же, как у Аннализы, хихикнула. Аннализу Кори пригласила по автоответчику, но она вернется из Шотландии не раньше восьми, так что если и появится, то совсем поздно.
С бокалом в руках Кори двинулась наверх — взглянуть оттуда. Здорово! Воздушные шарики, плошки с чипсами, орешками, лампы-свечи по сторонам камина освещали комнату романтическим розовым светом.
Кори спустилась с лестницы, подражая Майклу Джексону на компакт-диске, щелкая пальцами и подпевая, плеснула себе еще немного вина.
Посмотрела на часы. В восемь тридцать, стояло на приглашениях. Значит, через десять минут. Она решила пока звякнуть Поле.
В девять тридцать Кори все еще была одна. Она чувствовала себя совсем разбитой. Может, от выпитого? Никогда раньше она столько не пила и, наверное, уже опьянела.
— Ну никто же никогда не приходит на вечеринку вовремя, — пыталась успокоить ее Пола, когда Кори снова позвонила ей полчаса назад.
Девушка постояла на верхних ступеньках лестницы, посмотрела на улицу. Никого. В десять выключила музыку, села на нижнюю ступеньку в надежде, что кто-нибудь появится. Где-то вдали завыла полицейская сирена, донесся шум автомобиля. У нее на секунду замерло сердце — не к ней ли, оказалось, нет, мимо. Кори посмотрела на часы — десять пятнадцать, ее охватили дикая тоска и чувство абсолютного поражения.