Один день из жизни жены Эйвери Мэнна
Шрифт:
Дэйн: И как определить этот момент?
Эйнджел: Я говорила, как ребенок, а не как родитель.
Уинни: Эйнджел, перестань выставлять себя.
Эйнджел: Выставлять что?
Уинни: Да, всё: твои взгляды, твою энергию, твой ум и, особенно, твои годы. Во всяком случае, если хочешь остаться нашим другом.
Мэрилин: Молодость сама себя выставляет, Уинни. Эйнджел не виновата, что она молода и красива.
Дэйн: Этот тема наводит тоску. Давай, перейдем
Эйвери: Конечно, это гораздо приятнее говорить о дорогом, усопшем Эйвери.
Дэйн: Как ты думаешь, он умер грациозно?
Мэрилин: Не будь смешной. Он умер в небрежном костюме, о какой грациозности ты можешь говорить?
Дэйн: Да нет, я имею в виду совершенно не то. У него всё в порядке?
Мэрилин: Если «хорошо» в данном случае к месту, то у Эйвери всё в порядке. У Эйвери всегда всё было в норме. (Пауза.) Правильнее было бы задать вопрос: а мы в порядке? И это был бы более важный вопрос, ибо гораздо важнее то, как мы сами себя чувствуем. Здесь и сейчас.
Уинни: И что мы можем сделать?
Дэйн: Первое, что мы можем сделать, так это налить себе и выпить. Уинни, можешь ли ты налить нам спиртного и выжать туда лимон?
Уинни: В какую ёмкость?
Мэрилин: Наполни графин для всех сестёр.
Уинни: С большим удовольствием. (Уинни мешает спиртное с выжатым лимоном и передает его.)
Дэйн: Что же ты не поделишься своим опытом в общении с Эйвери? Ты нам еще ничего не рассказала. Ведь, если не брать во внимание Мэрилин, ты, возможно, самый старый и ближайший друг Эйвери.
Уинни: Самый «старый» друг? Возможно, я и льщу, но разве это делает Эйнджел самым «молодым» его другом?
Эйнджел: Я уж и не такая молодая.
Уинни: А я — не такая старая.
Эйнджел: А я этого не говорила.
Уинни: И это очень хорошо, что не говорила.
Кейт: Уинни, расскажи нам, что ты знаешь. Старая или молодая, нам все равно. Выпей, и это позволит тебе быть откровенной.
Уинни: На самом деле, я полагала, что я обойдусь без этого сурового испытания.
Мэрилин: Ни одна из нас не обойдется. Растерзанной, возможно, не будет, но через тернии пройдет.
Уинни: Ну что ж, начинай! Я попробую не уклоняться от вопросов.
Дэйн: Остерегайся. Она, по-моему, слишком настойчива.
Кейт: Насколько мне кажется, она что-то скрывает.
Уинни: Боже, для вас не составит большого труда понять, о чем я буду говорить. Ну, ладно, Мэрилин, я сдаюсь. Я расскажу о том, чем я делилась и что получала взамен от твоего затравленного мужа.
Мэрилин: Затравленного? А я и не знала, что он был затравленный.
Уинни: Возможно, он и не был таким. Если иметь
Мэрилин: Ну что ж, если ты настаиваешь на том, что кто-то должен быть затравленным, то я буду счастлива, взять на себя эту роль. У нас у всех есть свои недостатки, не так ли?
Кейт: Уверена, что мне придется поделиться своими.
Эйнджел: Это зависит от того, о чем пойдет речь.
Дэйн: В противовес общественному мнению, жизнь — ни что иное, как чаша полная вишен.
Уинни:(устало.) Возможно, мне нужно было сказать,… поставленная в тупик. (Пауза.)
Дэйн: Очарованная, взволнованная и смущенная. Как в песне, не так ли?
Уинни: А как насчет осажденной? Именно так я начинаю себя чувствовать. (Пауза.) Скажи, Мэрилин, что ты хочешь от меня услышать?
Мэрилин: Давай, выпьем.
Уинни: Вдобавок к выпивке ты хочешь узнать, что мы с Эйвери давали и брали друг от друга, так? Как Кейт?
Кейт: Я бы не смогла сказать лучше.
Мэрилин: Это именно то, что я бы хотела услышать.
Уинни: Ладно. Дай мне немного времени придти в себя от выпитого. Бог свидетель, я не очень хотела быть искренней именно сегодня.
Дэйн: Будь искренней, насколько сможешь. И не очень-то беспокойся о том, что будешь говорить. Потому что любое искажение правды гораздо лучше, чем её неправильное толкование.
Уинни: Ну, хорошо. Мне не хотелось бы, чтобы факты были искажены, или частично вырваны из контекста.
Дэйн: Я не думаю, что тебе следует беспокоиться об этом.
Уинни: Прекрасно! Тогда я начинаю рассказывать правду.
Мэрилин: Ты ожидаешь, что мы тебе поверим?
Уинни:(просто.) Конечно же, нет.
Эйнджел: Тогда не заставляй нас ждать.
Уинни: Наши взаимоотношения были достаточно просты, ибо они основывались на его нуждах. Он нуждался в деньгах, а мой бизнес давал возможность заработать их. Но, и это очень важно, он был, как вы, очевидно, полагаете, не просто обыкновенный переписчик. Он был моим другом и наперсником.
Дэйн: Если быть откровенной, каким он был другом?
Уинни: Очень хорошим другом, но не в том смысле, о котором вы спрашиваете.
Дэйн: У меня не было даже намека на это.
Уинни: Хорошо. Наверно, будет достаточно сказать, что мы были очень близки.
Эйнджел: Но, наверно, не слишком близки?
Уинни: Естественно, нет. К тому же, Эйвери был женатым мужчиной, женатым на женщине, с которой меня связывала дружба на протяжении многих лет.