Один и по ту сторону

У Сущёвской слободы (великокняжеской) поднял своих – айнов-разведчиков, которые отдыхали там после приезда в Москву. Устроить им экскурсию по Москве не получилось, но Кремль они видели, так что, обойдутся. С их стороны никаких возражений не возникло. Вдоль Неглинной доехали до Белой башни Белого города, прозванной «Трубой». Здесь город кончался. Стрельцы не слишком охотно отперли ворота, ворча: «Ходют тут разные, а потом

закрывай за ними». Перешли на другой берег Неглинной и двинулись по той же дороге, по которой прибыли сюда. Она ведет через Ярославль на Вологду, а оттуда в Холмогоры. Уже у Сокольников познакомились с тем, как здесь ночью ездить, и почему все в это время по «ямам» сидят. На самой опушке леса на деревьях сидели «соловьи-разбойники». Конь подо мною всхрапнул, и рука (не моя, Сергея) мгновенно обнажила шашку, а за спиною раздались щелчки предохранителей моих «сопровождающих».

– Проезжай, барин, не балуй, не тронем!

– Кто кого трогать за вымя будет – ещё поглядим.

– Барин, езжай себе, мы тебя не трогаем. А, все-таки, яма тут недалеко, отдохни, утро вечера мудренее.

– Дела у меня, срочные.

Примерно так обстояло до самого Ярославля. После того, как переправились

на другой берег Волги стали реже встречаться «птички». Они тут «гайцов» изображают, за движением следят! Кому это выгодно и почему их так много? Командирам стрелецких застав. Не удивляйтесь, этому явлению уже много сотен лет! Жаловаться им было бессмысленно: проведут «операцию», наденут кандалы на невиновных, выпьют с атаманами таких группировок, и продолжат заниматься «охраной внутреннего порядка». Большая часть стрелецких полков занималась именно охраной порядка, выполняя полицейские функции. При этом форма у всех была одинаковая, отличить «линейных» от «городовых приборных» было невозможно. Выделялись лишь «стременные полки», сплошь конные, богаче одетые и лучше вооруженные. И «патриаршие», у которых сильно отличалась форма и вооружение. Недовольство стрельцами высказывал еще Иван III, но реформа в армии шла крайне медленно, сейчас она и вовсе остановилась из-за дефицита бюджета. Ситуация начала выправляться, но ждать полного восстановления еще очень долго. До этого момента я не присматривался к тому, что происходит на дорогах. Обратил внимание только на то обстоятельство, что в сопровождении у знатных людей обычно полусотня конных. Нас было всего 18 человек, и сорок лошадей. Банды же могли быть довольно большими. Пока проблем не возникало, а по мере «набора широты» ночи становились все короче.

После Вологды «лихие люди» практически не встречались. Начали попадаться обозы без охраны, так, пара фитильных ружей у возниц. Но все настоятельно рекомендовали пересесть на кочи, так как «ямы» далее пойдут реже, коней сменить будет невозможно. А мы их и не меняли! На кочи пересели только в Шенкурске, там у Никиты Романова был большой постоялый двор и небольшой Кремль. Сутки отдохнули там, и на судах пошли дальше. Примерно 400 – 450 километров вниз по течению реки. Здесь было тихо и спокойно. Стрельцов здесь почти не было, поморы сами избавлялись от «лучших людей» спокон веку. Все равно путешествие заняло больше 20 дней! Имеется в виду: туда и обратно. Еще десять дней дожидались «посольских». Те привезли письмо от Паши, в котором она просила не задерживаться в Испании и поскорее возвращаться в Москву. Да-да, конечно, но через Каири (Тринидад), Акапулько и Сахалин. По-другому не получится, дорогая. Так что, жду тебя в Таранае. Впрочем, я догадывался, что ничего подобного супруга, скорее всего, делать не будет. Она в Москве, под крылышком у тещи, сейчас ее постараются подтащить к трону поближе. Дабы напоминала о том, что где-то там выполняется «мудрое решение батюшки-царя». Шестого июля все три клипера отдали концы и вышли в Двинский залив. Задувал западник, но довольно умеренный. Паров не поднимали, шли на выход из Белого моря. Сожалений, во всяком случае у командного состава, я не слышал. Идем домой, правда, в круговую, завершая кругосветное путешествие, первое в череде будущих достижений нашего флота. Запасов воды и продовольствия на четыре месяца, и планируется три-четыре захода. Все командиры были собраны в адмиральской каюте еще до отхода, присутствовал и стольник Потемкин, которому я еще задачи не ставил.

– Господа, товарищи! На пять утра я назначаю отход. Мы возвращаемся на Сахалин, но не напрямую, а с небольшими, я надеюсь, остановками в Эль Пуэрто де Санта Мария, где проведем переговоры с королем Испании Филиппом IV или с его валиде Луисом де Аро-и-Гусманом. Нашей, с Никитой Ивановичем, компании требуется бункер-база в Атлантике. Мною был выбран для этого небольшой остров Каири у берегов Венесуэлы. Остров практически заброшен, там всего одно поселение испанцев, он не развивается, так как запасами золота или серебра не обладает, земли скудные, для сельского хозяйства не слишком подходящие. Почти как у нас на Сахалине. Один из кораблей останется там и будет обеспечивать нормальную жизнь нашего нового поселения. Разумеется, если удастся договориться с королем Испании или его вице-королем. Ситуация, в которой находится сейчас Испания, достаточно сложная, вполне возможно, что кто-то из троих, все-таки, пойдет на то, чтобы согласиться с нашим предложением. Второй корабль проследует в паре с «Ново-Архангельском» до наших городов на западном побережье Америки, и останется там для обеспечения их скоростным фрахтом. Мы постараемся наладить переброску грузов из этих городов на атлантическое побережье, задействовав имеющиеся пути, созданные испанцами на территории Мексики. Там их два. Как вы знаете, нами заложена серия кораблей типа «Ново», шесть клиперов. Ваши строились два года каждый, но новые должны быть построены гораздо быстрее, зима-весна будущего года. Три клипера будут работать на Сахалине, три на Западном побережье Америки, и три на Восточном. Корабль, который останется на Каири, будет заменен на новый, с более скорострельными орудиями и иным набором обшивки. Основную опасность, кроме чисто навигационных проблем, там представляют буквально эскадры пиратов. Вполне возможен вариант, если удастся быстро договориться с испанцами, что мы оставим пока два или даже три корабля в Карибском море, а все распоряжения отправим через форт Ново-Россия. Будем смотреть по обстановке. Задача сложная, но мы, в принципе, вполне способны её решить. Прошу вас, товарищи, подумать о том, где вы бы хотели применить свои знания, умения и таланты руководителей при решении этой сложнейшей задачи. Помимо испанцев, с которыми необходимо поддерживать самые дружеские отношения, нам предстоит столкнуться с еще тремя государствами: португальцами, голландцами и англичанами. Прошу усилить подготовку плутонгов, всего личного состава. Обратить особое внимание на скорость выполнения разворотов и других маневров. Наивысшее внимание обратить на караульную службу во время стоянки в портах и на рейде. Не менее одного орудия в каждом плутонге должно быть готово к выстрелу. Всем понятно?

Все присутствующие встали, даже чуть замешкавшийся Пётр Потемкин, и рявкнули:

– Так точно, тащ адмирал. – вслед за ними и Пётр Иванович сказал эту фразу. Я звякнул колокольчиком, вошли стюарды и быстро расставили на столах запотевшие рюмки с «Пшеничной», холодные закуски. Нет, никакого массового «заплыва», далее был обычный ужин, но дань традиции следовало отдать. Тем более, что первый тост был: «За победу, бескровную и решительную, одержанную нами под Соловками! Виват!». В узком кругу мы не собирались и висел за мной этот должок перед командирами моих кораблей. Они дошли, без аварий, не потерялись по дороге, действовали

слаженно и дисциплинировано. Так что, флот у нас появился. Теперь перед ним задача доказать всем, что мы – лучшие. Сергей, в силу своего положения, происхождения и звания, с младшим офицерским составом не встречался за одним столом. Только с командирами, минимум со старпомами. Я воспитан немного по-другому и знаю точно, что корабль содержат не эти два человека, а весь вот этот коллектив. Всех трех кораблей. Места всем хватило. Нацелить на исполнение поставленной задачи требовалось всех.

Но это все лирика, как только между бортом и причалом показалась вода, все береговое остается на берегу. Проверки, доклады, придирчивый взгляд адмирал-генерала, и никакого панибратства. Поднимаешься и видишь, что ослаб какой-либо из сотен найтовов, тут же, не отходя от кассы, раздаешь каждому по чести и по заслугам. Когда подчиненный знает, что начальство внимательно смотрит за каждым, он и старается выполнить все так, как нужно. Десять суток пути из Архангельска до Санта Марии, и с моих матросиков слетела береговая шелуха. Её выбил ветер на марсах, реях и пертах. За сутки до прихода провели строевой смотр после большой приборки. С левого борта уже виднелись горы Иберии, древнего названия этих мест. Виднелись мысы Фарол и Сагрес, но теперь это была не Испания, а Португалия. Государство, основанное Фердинандом и Изабеллой, увы, распалось. После смотра рядовым и старшинам было выплачено жалование, так чтобы нищими не выглядели в порту с гордым названием Святая Мария. Однако, на следующее утро стало понятно, что погулять по городу для большинства матросов возможности не будет. Мои знания об этом порте не соответствовали нашей осадке. Порт находился в устье реки Гуадалете. Огромной дугой вытянулись прекрасные песчаные пляжи. Этот самый песок не давал возможности подойти к двум причалам, глубины были меньше пяти метров, нам требовалось семь-восемь в малую воду. Таких глубин здесь не было. На шлюпке добрались до малого порта, сделанного еще до римского нашествия. Кстати, никто из портовых начальников не заинтересовался прибывшими кораблями. Стоять на якоре разрешалось свободно. К причалившей шлюпке подошло несколько вооруженных солдат, один из которых, видимо, являлся старшим. Огнестрельного оружия патруль не имел.

– Как связаться с кем-нибудь из вашего начальства? Имеем почту, предназначенную для короля Филиппа IV от царя Московского Алексия Первого. На борту посол России в Испании господин Потемкин.

– Портовые власти и таможня теперь только в Кадисе. После наводнения к причалам не подойти, денег в казне нет, капитана порта не стало, мы к порту никакого отношения не имеем, идите в Кадис.

В общем, Колумбу, который отправлялся в три путешествия отсюда, крупно повезло! А нам не очень! Хотя до Кадиса здесь всего 4 мили, но это – остров. А нам требовалось доставить Потемкина со мной к месту, где пройдут переговоры с королем. Делать нечего, перешли в Кадис. С точки зрения безопасности стоянки, с навигационной точки зрения, там было значительно лучше, чем в Санта Марии, но только с этой точки зрения. Кадис – это сплошной кабак и публичный дом. В пяти милях южнее – ещё один остров, Леон, тоже порт, только совершенно не оборудованный. Там остатки древних доков, а рядом с ними красивейшие дворцы. Один сухой док, но у него не оказалось ворот, сгнили. Берег укреплен, каменные стены, артиллерийские батареи. Пушки, правда, все позеленели, стоят нечищеные. Чуть выше – крепость Каррака. Там причалы есть, но без лоцмана туда не подойти. Так что, остались стоять у стенок в Кадисе. Стоянка не из дешевеньких. По причалам прогуливаются «барышни», сразу начавшие зазывать потенциальных клиентов. Но, есть капитан порта и курьерская служба, в том числе, появилась возможность отправить гонцов к губернатору Севильи.

Больше всех был возмущен Потемкин, он совершенно по-другому представлял себе начало своей миссии. К вечеру стало понятно, что стоянка предстоит долгая и нудная. Поэтому мы прекратили протирать бортами стенку, вернулись на рейд порта Санта Мария. «Ново-Архангельск» перешел в соседний залив Байя Аламильо, там были спущены два коча, и взяв на борт лоцмана в Бонансе, передовой отряд отправился по реке Гвадалквивир в Севилью. Оба коча имели двигатели, чем немало удивили сеньора Диаса. Так как там всего чуть дальше, чем по Неве до Орешка, то выйдя с рассветом, в 10:00 ошвартовались у причала возле цитадели Севильи, дворца, построенного маврами, по приказу халифа из династии Альмохадов. В настоящий момент времени этот дворец, после небольшой перестройки, используется королями Испании с 16-го века, почти 150 лет. Можно было пройти и поближе, но усердствовать не стали. В это время приличные люди еще спят. Но неприличные начали собираться почти сразу!

Местные видели, что катера подошли своим ходом и без парусов. Следом за ними пришел командирский катер, который шел с невероятной скоростью, и на нем прибыли я, Петр Потемкин и игумен Павел, назначенный быть представителем Православной церкви в Посольстве. «Масковские» – они не «сахалинские», попа за собой таскали. Первым появился сержант-мушкетер с двумя солдатами, также вооруженных мушкетами. Мушкеты были новыми, кремневыми, но с колесом, а не ударные. Взгляд сержанта был устремлен на пистолет-карабин постового-айну, который стоял у берегового трапа. Но тот не понимал испанского, поэтому предложил на русском и айну-итак вызвать вахтенного начальника. Сержант решил сам пройти на катер, и попытался оттолкнуть часового. Неожиданно его рука прошла мимо цели, он споткнулся о подставленный ботинок, и растянулся рядом с трапом, загремев панцирем. Часовой ударил в колокол, объявляя тревогу, одновременно придавливая ногой шею сержанта, а его карабин был развернут в сторону солдат. Вышедший вахтенный офицер объяснил испанцу, что Испания тут везде, кроме палуб этих катеров.

– Вон там, сзади, это Испания. За рекой – Испания. Вот этот флаг видишь? Это – Россия. Встать, и доложи командованию, что прибыли адмирал-генерал Скуратов и посол России в Испании Потёмкин. Приглашение вице-королей Испании в Перу и Мексике есть. Мы прибыли как дипломатическая миссия. Все понял? Идите сержант, и выполняйте приказание офицера.

Но, вместо официальных лиц, на причале появились монахи, которые тоже попытались прорваться на борт, выставив вперед крестик, зажатый в руке. Трое из троих отправились головой вниз между стенкой и бортом. На Сахалине монахов нет, и часовому было все равно: иезуиты это или просто дикари. Впрочем, вся вахтенная служба трех кораблей наблюдала этот цирк. «Показательные выступления» завершились приездом трех всадников и коляски с каким-то важным попом. Начались переговоры. Сами главные действующие лица в них участия не принимали. Остальные объясняли присутствующим «принцип экстерриториальности дипломатических учреждений России за границей». Как и то, что никакими дьявольскими силами силовые установки катеров не обладают. Все – «творение рук человеческих». Пришлось и игумену Павлу принять в этом действе участие. Он вышел на верхнюю палубу, затем на причал, перекрестил всех участников и молвил: