Один из многих
Шрифт:
– Право?
– засмеялась Лиди...
– вам все равно, говорите вы, вам все равно... а ваша матушка...
– Лиди, Лиди, - говорил Севский страстно, - вы знаете, что я люблю вас, вы этому верите, вы должны этому верить.
С ними поравнялся почти в эту минуту капуцин и пропустил их вперед.
– О! да, я вам верю, Севский, - прошептала рассеянно Лиди...
– но что вы так странно смотрите?
– Этот капуцин, - сказал ей на ухо Севский с видимым волнением.
– Ну что же?
– спросила
– Если этот капуцин - Званинцев?
Лиди робко взглянула в сторону, но капуцин исчез.
– Так что же нам до него?
– сказала она наконец.
– Что?.. Я ненавижу этого человека, Лиди... он беспрестанно следит за вами.
– Следит за мной?
– с трепетом спросила Лиди.
– Бывают минуты, когда мне хочется убить его, - сказал Севский.
Севский и Лиди исчезли снова в толпе.
– Здравствуй, Воловский, - сказал капуцин, подходя к своему приятелю, разговаривавшему с человеком, которого лысина показывала с первого раза его солидность.
– Здорово, - отвечал Воловский, пожимая его руку.
– Что тебе за охота нарядиться шутом?
– Так; мне надоело кланяться разным господам.
– Отсюда ты куда?
– спросил Воловский, зевая.
– В клуб конечно, а ты?
– И я тоже. Да вот вместе, втроем, господа, отправимтесь, - продолжал Воловский, обращаясь к своему собеседнику...
– Рекомендую вам, Степан Степанович, моего приятеля Званинцева... Званинцев! Степан Степанович, мой начальник...
– И хороший приятель, добавьте, - сказал человек с лысиною, подавая руку Званинцеву.
– Я давно хотел с вами познакомиться, - обратился он к Званинцеву.
Званинцев поклонился.
– Не родня ли вам, - начал он, - молодой Севский...
– Николаша?
– спросил толстяк.
– Кажется, - отвечал Званинцев.
– А вы почему его знаете? он мой родной племянник, сын моего брата.
– Я с ним виделся в одном доме, - сказал Званинцев.
– А! верно у Мензбира?
– Вы угадали.
– Ох, уж мне этот дом!
– сказал толстяк, сжавши губы.
– Вам и Воловскому, разумеется, ничего быть где угодно, но Николаша... Хоть бы вы его остановили, право, а кстати, как звать вас по имени и по отчеству? добавил он, нюхая с расстановкою табак из серебряной табакерки.
– Иван Александрович, - отвечал за Званинцева Воловский.
– Ну да, хоть бы вы его остановили, право, Иван Александрович. Я уж ему говорил, да что? нас, стариков, не слушают. Матушка его - хоть и родня моя, а баба вздорная, ничего не умеет делать толком. Подымет всегда содом такой, что боже упаси, а путного ничего не сделает. А Николашу, право, жаль, я его люблю, малой славный.
– Я его, кажется, видел сегодня, - сказал Званинцев, как будто б отклоняя разговор.
– Где?
–
– Куда ты?
– спросил его тот.
Но Званинцев исчез уже в толпе.
– Так он здесь?
– заметил как бы про себя толстяк...
– как бы его встретить, право?
– Что ж, пойдемте на счастье, - сказал Воловский.
Они пошли.
Через несколько минут им в самом деле попался молодой Севский об руку с Лиди.
– Да, - говорил он с жаром, - я знаю, что когда-нибудь один из них непременно столкнется с другим, я это знаю - и тогда...
– Кто это столкнется, мой любезнейший, и с кем?
– перервал его вовсе неожиданным смехом чей-то знакомый голос.
Он остолбенел... Перед ним стоял его дядюшка и очень добродушно хохотал, показывая на Лиди чуть не пальцем.
– Ага! попался, друг?
– продолжал он.
– Молодец, право! кто это. с тобой?
– Дядюшка, - с досадой начал Севский.
– Ничего, ничего, - говорил Степан Степанович, - я тебе мешать не буду, это все, братец, ничего, на все это мое тебе разрешение... Вот только к Мензбиру.
Лиди вспыхнула под маской и почти насильно повлекла молодого Севского дальше от хохотавшего Степана Степановича.
– И я должна это слышать, - почти вскричала она, - и из-за вас, сударь, из-за вас.
Севский был уничтожен...
– Лиди, - начал он покорным голосом, - требуйте от меня чего хотите, но сжальтесь надо мною... Есть вещи выше сил моих.
– Я ничего не требую, - сухо отвечала Лиди и, бросивши его руку, подбежала быстро к женской маске.
– Поедемте, тетушка, - сказала она повелительно и схватила за руку маску.
– Здравствуйте, Лидия Сергеевна, - сказал ей почтительным голосом Позвонцев, стоящий в двух шагах от нее, - я вас узнал.
– А! это вы, здравствуйте, - рассеянно отвечала Лидия.
– Куда вы спешите?
– начал опять тот.
– Пора, мне скучно... впрочем... я останусь... пойдемте со мною.
– И, схвативши руку Позвонцева, она пошла с ним быстро мимо бледного Севского, который, сложивши руки на груди, прислонился к эстраде.
– Послушайте, _друг ваш_ здесь?
– начала Лидия, с особенно злым ударением на слове друг.
– Здесь, если вы так называете Званинцева, - тихо и грустно отвечал Позвонцев.
– Как же иначе? вы с ним всегда вместе.
– Что ж вы не добавляете, что он мой _благодетель_, - с горькой улыбкой заметил Позвонцев.
– Благодетель?
– с удивлением сказала Лидия.
– Неужели вы об этом не слыхали?
– отвечал Позвонцев тем же грустным тоном.
– Ну, так я вам скажу это, несмотря на то что терпеть не могу всяких благодеяний. Да... Званинцев спас меня, - продолжал он равнодушно-гордо.