Один коп, одна рука, один сын
Шрифт:
На каком языке разговаривал с ними Зак? На русском, ведь девочка, похоже, русская? На сербскохорватском или боснийском? Фрэнси толком не могла понять, на каком языке говорит мальчик. Или у Зака есть переводчики?
— Я не сделаю вам ничего плохого, — сказала она, попытавшись улыбнуться.
Дети и бровью не повели. Фрэнси быстро вышла из комнаты и после некоторых колебаний все-таки заперла дверь, хотя сначала не собиралась этого делать.
Она стала ходить по дому из комнаты в комнату, вверх и вниз по лестнице. Так прошел не
Зайдя в ванную, она открыла шкафчик с лекарствами.
Не хрена себе, целая аптека!
Захлопнув дверцу, она уставилась на себя в зеркало — и поняла, что выглядит ужасно. Еще чуть-чуть, и она, как обычно, свернется калачиком на полу, начнет плакать и захочет позвонить кому-нибудь, кто сможет решить все ее проблемы. Юсеф решит вопрос с Луизой, Крошка Мари и Эрьян разберутся с детьми. Пер будет заниматься их собственными детьми, когда у нее не будет сил. В понедельник она попадет к доктору Лундину в часы приема неотложных больных. А до того наглотается транквилизаторов, будет бродить, заторможенная, по дому, пока не заснет и не проспит много часов из того, что осталось от ее жизни.
Часов, которые нельзя будет вернуть никогда.
«Доктор Джекил и мистер Хайд, — подумала она, — это же обо мне. Как глава мафии — великолепна, как человек — полный провал».
Она прислонилась лбом к зеркалу над раковиной. Вообще-то, быть просто человеком, должно быть, легче, чем мафиози. Большинство неплохо с этим справляется, но большинство не смогли бы справиться с той работой, которую делает она.
А это как-то не очень сочетается с ее натурой — быть как все.
Выйдя из ванной, она отперла дверь гостевой спальни. Дети спали. Когда они проснутся завтра утром, дверь будет открыта. Потому что они не пленники, а гости. Она наймет по переводчику для каждого, узнает, откуда они, есть ли у них нормальные родственники, а если нет, отправит в какую-нибудь хорошую приемную семью, как было с Теей.
Тея. Да, с ней все получилось отлично. Просто великолепно. И Адриан ей этого никогда не простит.
Еще немного побродив по дому, она уселась перед телевизором в гостиной, но заснула, минут десять попереключав каналы.
Проснувшись, Фрэнси увидела, что дети стоят перед ней и с удивлением ее разглядывают. У каждого в руке нож, наверное, они нашли их на кухне. Пенса не было видно — возможно, он спал.
Как ни странно, она не испугалась, взяла пульт и стала переключать каналы, пока не нашла диснеевские мультфильмы, которые иногда смотрел Адриан.
Дети переглянулись, посмотрели на Фрэнси, на телевизор.
Прошло довольно много времени.
Наконец они сели на пол перед телевизором и стали смотреть мультфильм. Сначала они то и дело оглядывались и смотрели, чем она занимается, но
Сидя за кухонным столом, они знакомились.
— Фрэнси, — сказала Фрэнси, хотя они уже знали, как ее зовут.
Она написала на листке бумаге свое имя и цифру «37» в надежде, что они поймут — это ее возраст. Достав карту мира, она нашла Стокгольм и ткнула в него пальцем, потом показала им фотографии — свою, Пера, Адриана и Бэлль.
— Моя семья, — объяснила она, — я и моя семья.
Дети поняли и сделали, как она.
Девочку звали Елена, ей одиннадцать лет, она из Москвы. Мальчика — Гиоргиос, ему десять, он из Албании, из деревни неподалеку от Тираны.
— Мама? — спросила Фрэнси. — Папа?
Оба покачали головами.
— Братья, сестры?
Они не поняли, что она спросила. Подумав немного, Фрэнси принесла альбом для рисования и коробку с цветными мелками. Вырвав лист, она стала рисовать: дом, деревья, взрослых, детей. Немного помедлив, дети тоже начали рисовать.
Смерть, кровь, огонь. Большой корабль, люди с оружием, большой человек с большими руками. Зак? Дом, где много комнат. Дом Зака? Цветы, птицы, сердечки. Вспоротые животы. Кровь, хлещущая из голов, глаз, ртов. Замки с башенками и бойницами. Принцессы и принцы. Мама, которая улетела на крыльях. Умерла? Дети с автоматами.
Фрэнси наклонилась и погладила их по головам. Дети удивленно на нее посмотрели и снова стали рисовать.
В воскресенье вечером, когда Пер привез Адриана и Бэлль, Елена и Гиоргиос сидели перед телевизором, смотрели мультфильмы и ели чипсы. Пенс готовил ужин, а Фрэнси в библиотеке пыталась по телефону найти надежных переводчиков для детей.
Пер зашел в библиотеку с Бэлль на руках, Адриан шел за ним. Она повесила трубку и посмотрела на мужа.
— Это дети, которые были у Зака, — начала она.
— Я понимаю, — ответил Пер, — но что они делают на нашем диване, перед нашим телевизором? Вот наши дети, Фрэнси! Вот они!
Он чуть не бросил обоих в объятия Фрэнси. Он не злился, но был очень растерян. Фрэнси не в состоянии как следует позаботиться об Адриане и Бэлль, так куда, черт возьми, ей еще эти двое?
— Это временно, — заявила Фрэнси.
— Они в моей одежде, — пожаловался Адриан.
— Знаю, но их вещи еще не высохли.
— Пусть отдадут мою одежду!
— Но, милый, у тебя так много вещей, что в этом плохого?
Заплакав, Адриан выскочил из комнаты и с грохотом побежал наверх к себе в комнату. Бэлль тоже закричала. Покачав головой, Пер сел в кресло напротив Фрэнси. Бэлль постепенно успокоилась на руках у отца.
— Ты прав, — согласилась Фрэнси. — Я не справляюсь с детьми. Ни с нашими, ни с теми, что сидят там. Но я хочу попытаться.
— Но они, они… — заговорил Пер.
— Они сироты. Их похитили, привезли сюда. Их забрал Зак.