Один миг жизни
Шрифт:
– Совершенно верно, ваше высочество. Я сам не делал этого ни разу. Слишком экзотично, по-моему.
– Получается, старпом вызвал именно ту капсулу, которой воспользовались до этого в двенадцать?
– задала новый вопрос Кээрт.
– Мы пришли именно к такому выводу, блистательная, - слегка наклонил голову Глэас.
– В настоящее время мы пытаемся выяснить, где находился и что делал в интересующее нас время каждый человек на корабле. Так, возможно, мы сможем выявить злоумышленника... или злоумышленников.
– Вы полагаете, у вора
– насторожился Кэноэ.
– Да, по-другому нам не удается реконструировать картину преступления. Предположим, что вор попал в технический коридор, проник в каюту господина Меркуукха, вскрыл сейф и извлек Хрустальный Жезл. В это время второй прибыл в соседний жилой коридор на капсуле, заблокировал камеры, дождался выхода своего сообщника, запер за ним дверь своим ключом либо отмычкой, и они вместе отправились куда-то в капсуле в неизвестном направлении.
– Да, весьма правдоподобно, - кивнул Кэноэ.
– Увы, эта версия тоже содержит в себе трудноустранимые противоречия. И главное из них - связь между злоумышленниками.
– Разве это так сложно?
– удивился Кэноэ.
– Есть же коммуникаторы!
– Дело в том, что все переговоры по коммуникаторам внутри Императорской Яхты прослушиваются и записываются. Я не слишком силен в технических деталях, но, как объяснил мне инженер Таахел, обойти эту систему невозможно. Это одно из основополагающих требований к системе безопасности корабля. А мы не обнаружили никаких подозрительных переговоров.
– Они могли заранее договориться, - предположил Кэноэ.
– О чем? Откуда вор мог знать, как быстро он сможет открыть сейф? И чем бы его сообщник мог объяснить свое ожидание в коридоре? И как он сигнализировал бы своему подельнику о том, что путь свободен - напевал бы "Звезды, храните Императора" или "Сердце красавицы"? К тому же, даже с использованием капсулы, даже после отбоя существовал значительный риск быть замеченными. Само преступление производит впечатление тщательно продуманного до мелочей. Злоумышленник либо злоумышленники просто не могли оставить столько важных вопросов на долю случайности!
– Выходит, у вас до сих пор нет вообще никаких зацепок?
– нахмурился Кэноэ.
– Нет, кое-что удалось сделать. Например, мы выяснили, когда, скорее всего, была проведена закольцовка камеры в техническом коридоре. Один из техников вспомнил, что за четыре дня до отлета с Тэкэрэо там проводилась проверка трубопроводов. И тогда его напарник был виден на экране следящей камеры. Значит, в распоряжении злоумышленника было всего несколько дней. По-видимому, он сделал это за день или два перед отлетом, когда пассажиры и обслуживающий персонал еще не прибыли на "Звезду", а экипаж занимался предполетной подготовкой и не следил за техническими коридорами. Таким образом, круг подозреваемых несколько сужается.
– Очень хорошо, - кивнул Кэноэ.
– Что-то еще?
– Да. Мы пытаемся вычислить преступника по косвенным признакам. Обращаем внимание на все необычное, нетипичное,
– Доктор Хаорн?!
– тут же спросил Кэноэ.
– Да. Я тоже заметил, что он чего-то недоговаривает. С одной стороны, в Щедрую ночь у него алиби. Он утверждает, что от около 22 часов до полпервого ночи находился один у себя в кабинете и не выходил оттуда, что подтверждают записи следящих камер, установленных в коридоре. Но, с другой, он не дал точного и достоверного ответа, чем именно он там занимался. Кроме того, во время пребывания на Тэкэрэо он был на корабле.
– Есть еще что-то?
– внезапно подала голос Кээрт.
– Э-э-э... Да. Дело в том, что вчера вечером мы еще раз осмотрели все каюты, выходящие в технический коридор...
– И что вы там обнаружили?
– спросил Кэноэ, стараясь не показать вдруг охватившего его возбуждения.
– Речь идет о моем начальнике, суперофицере третьего ранга Ровоаме, - неохотно сказал Глэас.
– Дверь из его каюты в технический коридор тоже недавно открывалась, но перед ней стоял тренажер, хотя это противоречит правилам безопасности.
– И что не так с этим тренажером?
– Вчера вечером я обратил внимание, что он стоит неправильно. Так на нем очень неудобно заниматься. При этом, в другом углу каюты ковровое покрытие немного примято. Скорее всего, тренажер стоял именно там, а совсем недавно его переставили под дверь в технический коридор.
– Его трудно переставить?
– спросил Кэноэ.
– Один человек делает это в течение трех минут, - мрачно сказал Глэас.
– И я не знаю, почему суперофицер Ровоам внезапно покинул Храм Звезд сразу после 23 часов. Он мой начальник, и я не могу задавать ему подобные вопросы. И не имею права сомневаться в его словах.
– Проблема, - согласился Кэноэ.
– Вы говорили об этом Меркуукху?
– Нет, - Глэас недовольно помотал головой.
– После того как господин Меркуукх выдвинул свою... неудачную версию о Гвиэнт, он полностью устранился из процесса расследования.
– Подозрения в адрес Гвиэнт выдвинул Меркуукх?
– уточнил Кэноэ.
– Первым это сделал я, - Глэас снова был спокойным и бесстрастным.
– Она была естественной подозреваемой, так как дверь в ее каюту из технического коридора не была заперта. Это было заметно. Господин Меркуукх настоял, чтобы ее немедленно задержали... со всеми мерами предосторожности.
– Спасибо, - сухо поблагодарил Кэноэ.
– Тогда я сам задам интересующие вас вопросы суперофицеру Ровоаму. Вы ведь не против, если мы тоже начнем задавать вопросы?
– Нет, - Глэас чуть прикрыл глаза.
– Я не осмеливался попросить вас об этом, ваше высочество...
– Но вы считаете, что наше участие может помочь в расследовании?
– прямо спросил Кэноэ.
– Да, ваше высочество. Вы - Императорский Подручный, и вам, возможно, скорее удастся получить ответ, чем скромному старшему офицеру первого ранга.