Один против всех

Ван Вогт Альфред Элтон

Доктор посмотрел на часы:

– Хорошо, - бросил он Кенту, а затем добавил, уже обращаясь непосредственно к Гросвенору, - а ассистента я вам подошлю прямо сюда. Прошу все беседы закончить до его прихода. Договорились?

– Отлично, - с показным участием выдохнул Кент.

Гросвенор ограничился кивком.

Доктор Эггерт задержался на пороге, чтобы ещё раз уточнить:

– Господин Фэндер прибудет минут через двадцать.

Едва он вышел, Кент неторопливо приблизился к кровати Гросвенора и довольно долго пристально разглядывал

больного. Потом, явно сдерживаясь, обманчиво спокойным тоном спросил:

– Никак не пойму вас. Почему вы не желаете сообщить мне те сведения, которыми располагаете?

– Неужели вы и в самом деле удивлены этим, господин Кент?
– парировал Гросвенор.

И вновь нависла тяжелая тишина. У Гросвенора сложилось четкое впечатление, что его собеседник сдерживается с превеликим трудом. Наконец Кент, не повышая голоса отчеканил:

– Я - глава этой экспедиции. Прошу вас немедленно сформулировать ваши рекомендации.

Гросвенор медленно покачал головой. Его вдруг охватил жар, руки, ноги отяжелели. Он с трудом выдавил из себя:

– Право, затрудняюсь с ответом, господин Кент. Видите ли, вы - человек с легко предсказуемым поведением. К примеру, я не ошибся в оценке того, как вы отнесетесь к моим письмам. То же самое могу сказать насчет вашего сюда прихода с...
– он бросил взгляд в сторону спутников Кента - ...вашими подручными. В этих условиях я имею полное право потребовать созыва совещания руководителей подразделений, на котором я мог бы изложить им свои предложения.

Если бы у нексиалиста было достаточно времени, то он успел бы вскинуть руку, чтобы защититься. Но он слишком поздно заметил, что Кент взбешен куда больше, чем он думал.

– Хитрована из себя строите, да?
– с этими словами Кент, размахнувшись, влепил ему пощечину. Потом процедил сквозь зубы: - Так, значит, приболели? Люди со столь диковенными недомоганиями частенько теряют голову, и с ними следует обращаться жестко, не сюсюкая от жалости, иначе они могут стать источником опасности даже для ближайших друзей.

Гросвенор "поплыл" - все воспринималось им как бы в туманной дымке. Поднес руку к пылающей щеке. Его действительно стала трепать лихорадка, тело охватила противная слабость, и он не без труда проглотил противоядие. Сделал он это скрытно, прикрываясь рукой в том месте, куда ему досталась оплеуха Кента. С видимым усилием проговорил:

– Ладно, я сошел с ума. Ну и что из этого?

Если Кента и изумила его реакция, то он не подал вида. Он лишь сухо спросил:

– Чего, собственно говоря, вы добиваетесь?

Гросвенор на мгновение отключился - его мутило. Но, быстро оправившись, он без обиняков бросил в лицо Кенту:

– Хочу, чтобы вы развернули пропагандистскую кампанию на тему: я, мол, считаю, что собранные на нашего нынешнего врага сведения ставят вопрос о необходимости членам экипажа свыкнуться с мыслью, что им придется провести в космосе на пяток лет больше, чем это предусматривалось. Пока этого достаточно. Как только вы это сделаете, я

поставлю вас в известность относительно того, что вам так желательно узнать.

Гросвенор чувствовал, как постепенно к нему возвращаются силы сказывалось действие противоядия. Температура спала. Сейчас он точно изложил свои мысли. Его план отличался гибкостью. Допускал, например, что в любой момент Кент или позднее весь коллектив могли согласиться с его вариантом выхода из кризисной ситуации, что избавило бы его от необходимости прибегать к разработанным уловкам тактического порядка.

Кент словно потерял дар речи: он дважды открывал рот, чтобы что-то вякнуть, и оба раза закрывал его. Наконец, все ещё ошеломленный, он прохрипел:

– И это все, что вы готовы нам предложить?

Гросвенор держал под одеялом палец на кнопке, готовый при необходимости нажать на нее. Он произнес:

– Клянусь, вы получите от меня все, чего пожелаете.

– Об этом не может быть и речи, - решительным тоном возразил Кент.
– Я ни за что не стану соучастником подобной безумной выходки. Люди не желают слышать не то что о пяти, но даже и об одном годе продления экспедиции.

Гросвенор хладнокровно поддел его:

– Ваше присутствие здесь доказывает, что вы не рассматриваете задуманное мною как нечто, вовсе лишенное смысла.

Кент злобно сжал кулаки.

– Но это же невозможно! И как, позвольте поинтересоваться, я смогу обосновать такую позицию перед главами отделов?

Гросвенор, не спускавший глаз с коротышки, понял, что близится критический момент.

– А вам сейчас и объясняться ни к чему. Просто сообщите всем, что у вас есть информация для их сведения.

Вмешался один из сопровождавших Кента техников, внимательно наблюдавший за нексиалистом.

– Послушайте, шеф, этот тип, видимо, не отдает себе отчета, с кем он ведет разговор. Позвольте несколько просветить его на этот счет.

Кент, собиравшийся сказать ещё что-то, вдруг отказался от своего намерения. Он отступил в сторону, облизнул губы. Затем энергично кивнул:

– Вы правы, Бреддер. И что это я разболтался с ним? Подождите секундочку - я закрою на ключ дверь. А уж после мы...

– На вашем месте я бы не стал этого делать, - невозмутимо бросил Гросвенор, - ибо тотчас же повсюду завоют сирены тревоги.

Кент, уже державшийся за ручку двери, разом остановился и повернулся лицом к молодому ученому. На его губах играла дьявольская улыбка.

– Ну что же, а мы и не нуждаемся в том, чтобы запираться, - отдубасим и так. Приступай, друг мой.

Оба прихвостня живо приблизились к койке нексиалиста. Но Гросвенор отреагировал моментально:

– Бреддер, вам когда-либо приходилось слышать о периферийных электростатических разрядах?
– Видя, что оба пособника Кента заколебались, он, ни на мгновение не теряя хладнокровия, закончил свою мысль: - Только попробуйте дотронуться до меня - мигом обожжетесь. Руки покроются волдырями. А лицо...