Один за двоих

Гай Юлия

— Ой! — только и смог вымолвить я.

Корд помолчал, о чем-то напряженно размышляя. Я тоже крутил в голове все происшедшее со мной за последние сутки. Значит, та медсестра у лифта была морфоидом, то-то у меня все поплыло перед глазами. И та, которая вошла в кабинет полковника Кромвер, тоже женщина. Я поделился наблюдением с Кордом.

— Они все так выглядят, — объяснил брат, — по природе они гермафродиты, обоеполые существа, как размножаются — до сих пор неизвестно, но самой убедительной кажется гипотеза, что морфоиды используют для деторождения наших,

человеческих женщин.

— Фу! — простонал я, чувствуя, что какао подбирается к горлу. — Ну и гадость! А откуда ты столько о них знаешь, Корд?

— Я работал в этом направлении, говорю же, морфоиды появляются во всех войнах в качестве третьей силы непредсказуемого характера. Неизвестно, как они ударят и на чьей стороне. Мы до сих пор не знаем, где их логово. Но не прекращаем поисков.

— Мне казалось, они — жители того мира, где сейчас идут военные действия, как его?

— Заккар. Здешние земли так называются. Нет, Дан, это не заккарийцы.

Корд помолчал, потом вновь заговорил:

— Не ожидал появления морфоидов на Заккаре. Война почти закончилась, формируется новое правительство. Неужели лидер оппозиции решился на подобную глупость?

— Я ничего не знаю об этом.

— Год назад на Заккаре разгорелось нешуточное восстание против тогдашней власти. По-правде, правительство торгашей и ворюг было уже не в состоянии удерживать бразды правления в своих руках. Пропасть между богачами и нищетой на Заккаре была поистине бездонна. А разрешение на употребление алкоголя и наркотиков привело к тому, что единственной твердой валютой в этом мире стал кокаин. А единственным законом — пистолет. Тогда некий Гейман основал организацию под названием Лефтхенд, которая объединила все уличные банды, и начался форменный грабеж, переросший в вооруженное восстание. Власти Заккара обратились за помощью к правительству Империи в тот момент, когда гражданская война охватила почти всю территорию бывшего государства. Несмотря на это приход имперских войск заккарийцы восприняли как вторжение и ответили ожесточенным сопротивлением.

Я слушал брата с восхищением. Корд отличался тем, что любое дело выполнял с бесконечным терпением и упорством. Ни разу еще в ответ на мой вопрос я не услышал от него: «Не знаю». И сейчас, как в детстве, он разложил по полочкам ту гадкую ситуацию, в которой мы оказались. Страх отступил, мне сразу стало легче.

— Значит, на Заккаре еще сопротивляются?

— А разве ты не слушаешь новости, бездельник? — засмеялся брат. — Сопротивляется горстка сепаратистов во главе с самим Гейманом, остальные давно сложили оружие и ждут формирования нового правительства и принятия конституции.

— Вот как.

Корд обернулся ко мне.

— Кстати, Дан, где твой табель с отметками? Надеюсь, ты не потерял его по пути домой, как в прошлом году?

— Он у нас дома, на столе в гостиной, — ответил я, заливаясь краской.

— И как твои успехи?

Мое молчание заставило брата рассмеяться.

— Ладно, двоечник, — сказал он, — не расстраивайся. Мне теперь все лето болтаться в Ориме,

буду подтягивать тебя по всем предметам.

— Я так рад. Корд… — замялся я, — а ты… твоя рана ведь не опасна, да?

— Конечно, нет, — ответил брат, — просто ерунда. Так что не волнуйся… Пристегнись и держись крепче!

— Что?

Но Корд не ответил, а нажал на стартер и рванул на себя штурвал. Меня вжало в кресло. Скутер завертелся волчком, я услышал какие-то сухие щелчки и выглянул в окно.

— Берегись!

Автоматная очередь сухим горошком пробежала по стеклу.

Корд развернул скутер в воздухе боком. Я вытянул шею, в темноте ангара мелькали зеленоватые фигурки.

— Можно я в них постреляю? — хватая автомат, спросил я. С братом в пилотском кресле мне было вовсе не страшно.

— А попадешь?

— Не знаю…

— Тогда не трать патроны.

Внезапно в ангаре вспыхнули все прожектора, яркие лучи отразились от блестящих боков скутеров. Брат вскинул руку к глазам, меняя режим сканера.

Гибкие, вибрирующие фигуры морфоидов, прячась за санитарными машинами, целились в нас.

Корд вертел скутер вокруг своей оси, уходя от пуль, которые сыпались на нас со всех сторон.

В круговерти я вдруг заметил, что ангарные ворота поползли в разные стороны.

— Корд, двери!

— Вижу.

Он развернул машину и бросил на ворота, где щель вот-вот станет достаточной для скутера. Я зажмурился, вцепившись в ручки кресла. Еще мгновение, и мы спасены, ликовало сердце. Но Корд, едва не врезавшись в ворота, выполнил резкий разворот и боком ударил в панель механизма. Скутер дернулся, меня выбросило из кресла.

— Что за….

Машина тяжело рухнула на пол, бортовой компьютер женским голосом объявил о критических повреждениях.

— Дан! — резко окрикнул Корд, вздергивая меня на ноги за шкирку.

Ничего не понимая, я вскочил, возмущенно сопя. Корд, верно, сошел с ума, если в шаге от спасения сделал такое. Или же просто не справился с управлением. Однако выяснять отношения было некогда. Я схватил автомат и вслед за братом выбрался из умирающего скутера.

Корд уже стрелял, используя для прикрытия обломки нашей машины. Морфоиды огрызались, отступая. Трое из них безуспешно пытались восстановить механизм, но ворота заклинило основательно.

— Что ты наделал, Корд? — возмущенно завопил я, когда брат в очередной раз отступил за борт скутера. Лязгнул, падая на пол, пустой магазин, Корд задвинул новый.

— Думаешь, ворота открыли нам? — сквозь зубы процедил он.

— А кому?

— Хозяевам, Дан, хозяевам. Теперь им придется открывать ворота шестого отсека, а там невозможно принять корабли большого калибра. Так что у нас есть немного времени.

— А как же мы теперь выберемся? — ошеломленно спросил я занемевшим языком. Если на этой проклятой громаде появятся не только жуткие морфоиды, но и их заказчики с Заккара, нам лучше сразу сложить оружие.

— Никак, — отрезал Корд, прекращая разговор. Очередь его автомата нашла незадачливых механиков.