Одиннадцать камней
Шрифт:
В воздухе повисла напряженная пауза. Я увидела краем глаза, как стражник рядом незаметно одними губами шепчет молитву Титании. Перехватив его взгляд, я заметила испуг. «Человек, вернувшийся из-за черты, несет только смерть» и подобные легенды, каждый слышал их с детства.
Так, значит, Аквилегия знает о свойствах камней, о возможности с их помощи попасть за черту. Можно только представить, на что способны остальные камни, но, кажется, они попали в недобрые руки.
– Я ничего не помню, - отвернулась я. Даже если бы помнила, разве рассказала бы? Я должна поверить ей на слово?
– Выпей и вспомнишь, - коротко сказала она. В ее голосе была твердость, она не рассматривала
Но я не спешила его пить. В голове крутился образ Нералиды. Вот она лежит на алтаре, став центральным элементом в жуткой картине под авторством Джайлса.
– Айрин! – громче сказала женщина, заставив меня вздрогнуть. Она встала и нависла надо мной, как башня. Голос был пропитан злобой, и она с трудом сдерживала ее. – Я могу оборвать твою жизнь в любой момент, сделать ее мучительно долгой, могу назвать твою семью преступниками, предателями короны. Ты не в том положении, чтобы сидеть и морщиться. Я тебе услужливо предлагаю последнюю возможность выкарабкаться со дна болота, в которое вы себя загнали. Сотрудничай со мной.
Ее темные глаза не сводила с моего лица взгляда. Королева продолжала вкрадчиво:
– Думаешь, я не знаю этого взгляда. Человек, думающий, что увидел все и не боится смерти. Как будто тебе нечего терять. Но позволь развеять иллюзии. Твоя фамилия Леонар, и не удивляйся, мои люди уже все о тебе знают. Твой отец, Седрик, достаточно солидный ученый. Я даже читала одну из его работ, - продолжала она говорить, как будто вела светскую беседу. – У него светлая голова, и будет обидно потерять ее по вине своей дочери.
Я с яростью сжала кулаки и выдохнула. Теперь она переключилась на мою семью! И правильно переключилась, потому что я не могла скрыть яростную дрожь, пробегающую по всему телу. Тронуть свою семью я не могу позволить, пускай на кону стоит моя жизнь, или даже жизни многих людей. А Аквилегия между тем продолжала подливать масло в огонь:
– Сколько лет твоему самому старшему из братьев? Сайрус его зовут, так? Ему в этом году исполнится восемнадцать, уже взрослый человек. Уже поступил в университет магии? Я, думаю, с его способностями он мог бы многого добиться… А Энтони и Мартин? Еще совсем мальчики, но наверняка гордятся умом своего отца, и должностью матери. Небось и за сестру свою не могут нарадоваться? Окончила университет, и уже работает на лорда Лойрана! Не каждый выпускник может позволить себе столь головокружительную карьеру. Замечательная семья, можно только позавидовать. И будет очень обидно потерять ее из-за… чего? Из-за какого-то горделивого графа, которого ты знаешь меньше месяца? Из-за камней, предназначение которых не понимаешь?
Я дрожала, чувствуя, что ничего не могу ей возразить, а она продолжала.
– Ты, вероятно, думаешь о Нералиде. Да, я была знакома с твоей наставницей, очень хорошо ее знала. Ты подумаешь, что она ни за что бы не сдалась? Но у нее не было семьи. Ничего, кроме высокого положения. К тому же, думаешь, если уже была за чертой, думаешь, второй раз будет проще умирать?
Она хищно улыбнулась, и склонилась к моему уху, чтобы слышала только я:
– Смерть бывает разной. Я могу приказать, чтобы кожу твоего друга медленно сдирали на твоих глазах, а потом растоптали лошади. Я могу подвесить тебя на столбе над площадью, где ты будешь медленно умирать, съедаемая собственным желудком и безумием одиночества.
Я почувствовала в горле подступающую желчь, и постаралась скорее сглотнуть ее. Она решила раздавить меня, и я теперь совершенно не нахожу другого выбора. Мне ничего не остается, как слушаться ее.
Королева
В каком-то трансе я рассказывала обо всем, что произошло. Воспоминания зажигались во мне, я говорила, и они тут же угасали. Через полчаса Аквилегия знала все подробности, но они не сильно потрясли ее. Видимо, Эшера она тоже сломала, и он рассказал ей все ранее.
Но Аквилегия все равно задала резонный вопрос, но спрашивала себя, чем кого-то еще из присутствующих:
– Интересно, в этом мире были люди и древние. Но не было амфибий, гномов, гарпий и других мифов...
Она кивнула мне, чтобы я продолжала говорить, а сама она задумчиво потирала подбородок, словно пыталась найти ответ. Мне, что уж таить, тоже это было интересно, но это последнее, что волнует меня в данную минуту.
Закончив свой рассказ, я уронила голову на грудь, чувствуя, что силы покидают меня. К душе подступало колючее отчаяние, а к глазам - слезы. Вот теперь конец? Больше королеве от меня вряд ли что-то нужно. Теперь остается встретить свою смерть, надеясь, что она будет быстрой. И увижу ли я Эшера, прежде, чем умереть?
– Интересно, ваш с Эшером рассказ имеет схожие черты, но мир мертвых предстал перед вами по-разному, - говорила королева больше сама с собой, не обращаясь кому-либо еще в комнате. – Он видел мир, которые поразил потоп, и из которого то и дело выплывали руины прошлой цивилизации. Интересно, почему так?
Аликсард, молча наблюдавший за всем происходящим все это время, попросил позволения сделать предположение:
– Возможно, живой мозг не понимает того, что происходит за чертой, и создает свою реальность, и разрыв между воображаемым и реальным проявляется в головной боли, что мучили ее? На самом деле мир за Чертой после нашей смерти предстанет совершенно в другом виде, и мы поймем его, только когда придет время. А сейчас в описании Айрин мало смысла.
– Той информации, что я получила, достаточно, чтобы понять самое главное – со всей возможной силой нужно оттянуть наше попадание туда, - криво улыбнулась королева.
Я задумчиво посмотрела на Аквилегию. Точно, она же добивается бессмертия. Это подтверждает рассказ Неры про поиски молодильных яблок. И лишь услышав о том, что ждет ее там, за обрывом жизни, только сильнее укрепило упорство королевы в достижении своей цели.
– Ничего не хочешь добавить, Айрин? – я покачала головой. Мне нечего было больше сказать.
– Вот и отлично, это было не так уж сложно, - королева снова сидела на месте, и победоносно смотрела на меня. Ее голос походил на рафинированный яд – сладкий, но смертельный. А я, сколько ей не пыталась перечить, все равно проиграла.
Молчание снова затянулось. Аквилегия наблюдала за моим состоянием, смакуя каждый момент, а я пыталась понять, чем заслужила такое отношение? Просто оказалась не в том месте не в то время? Да пускай забирает свои камни и делает что хочет!
Подумав об этом, я вспомнила Нералиду, ее рассказ. О том, как она рискнула многим, когда подожгла яблоню. Лишилась престижного места при дворе, получила проклятье… И все ради того, чтобы остановить Аквилегию. Не известно, была ли ведьма права, и представляла ли королева реально такую опасность. Но Нера твердо решила, что никто не должен обладать такой силой, как бессмертие. И что теперь? Неужели ее жертва была напрасна? Аквилегия все равно нашла силу, хоть и в другом. Она, как смерч – не остановится, пока не достигнет своей цели.