Одиннадцатая могила в лунном свете
Шрифт:
— Это я вижу.
Не зная наверняка, согласилась я или нет, Диби пошел к своему джипу.
Из-за чего он так расстроен, что не может поделиться со мной? Зачем скрывает правду? Может быть, он как-то узнал, что мы за ним следим? Но ради его же блага, ясное дело.
На другой стороне улицы я заметила черный грузовик Гаррета. Значит, Своупс все еще на посту. Герина мы до сих пор не нашли, и я ужасно боялась, что, так и не воплотив благодаря нашим усилиям свой изначальный план по убийству дяди Боба, он рано или поздно доведет начатое до конца. Судьба —
— Привет, красавчик, — поздоровалась я, подходя к мистеру Фэрроу.
Он смерил меня взглядом с ног до головы, и на одной щеке появилась ямочка. Впрочем, смотрел он в основном на мою футболку с надписью «В СВОЮ ЗАЩИТУ СКАЖУ, ЧТО МЕНЯ ОСТАВИЛИ БЕЗ ПРИСМОТРА».
— Что привело тебя в это захолустье? — спросила я, натягивая поверх футболки свитер.
— Подумал, что мы могли бы провести утро вместе.
— Неужели? — Я поднялась на цыпочки за поцелуем, и Рейес поцеловал меня, согрев губы фирменным теплом. — Ты сговорился с моим дядей?
— Сговорился? — переспросил муж, изогнув бровь. — Ничего такого не знаю.
— И твоя затея не имеет никакого отношения к моему текущему расследованию?
— Ни малейшего. Куки в режиме поисков, так что…
— Дочери Куки грозит опасность. Сомневаюсь, что ей удастся много сегодня накопать.
— Согласен, но одно утро безделья никак не повлияет на твои шансы прищучить Фостеров.
— Может быть.
Я помахала проехавшему мимо Диби, обошла зверюгу, на которой приехал Рейес, и с трудом выдавила:
— Статус Диби остался прежним?
Мысль о том, что чувак, которого Рейес видел в тюрьме, до сих пор хочет убить дядю Боба, не давала покоя. В этом смысле я мало что знаю о судьбе. Если одну попытку убийства мы предотвратили, последует ли за ней вторая?
Разочаровав фанаток, Рейес сел в машину и завел мощный двигатель, отозвавшийся львиным рычанием.
— Чтобы это выяснить, мне нужно не дядю твоего увидеть. Глядя на него, я вижу лишь, почему он должен отправиться в ад. Понять, грозит ли ему опасность, я смогу, только увидев Гранта Герина.
— Значит, мы все еще в состоянии повышенной боеготовности.
— В данный момент — да. Но мы уже достаточно вмешались в дела судьбы, чтобы шансы твоего дяди на очередную встречу с Герином значительно снизились.
— Минуточку. Хочешь сказать, раз Грант Герин не убил дядю Боба, то есть не совершил плохой поступок, то его теперь не ждет путешествие в ад?
— Герин принимает плохие решения одно за другим, поэтому рано или поздно наверняка причинит кому-то вред. Я могу увидеть только тот поступок, за который его изначально приговорили к вечности в аду. Сколько преступлений ему суждено совершить потом, узнать невозможно. Вероятность того, что так или иначе он отправится в пекло, очень высока.
— Жаль, что я всего этого не вижу.
— Ты можешь, но сама не хочешь видеть все то зло, что творят люди.
— Сомневаюсь, что тут учитываются мои
— Разумеется, учитываются. Ты жнец. Видеть все эти вещи — в твоей природе. Ты даже можешь сама посылать людей в ад. Что и делала раньше.
— Было дело, ага. Но когда я поставила метки на тех людях, я находилась в состоянии повышенного возбуждения.
— Неужели?
— Я не о том возбуждении, о котором ты подумал. В тот момент в мою нервную систему потоками вливался адреналин. Я вообще ни о чем не думала. Отметила их и все.
— Ясно.
— Ош сказал, я могу снять метку с Диби.
— Можешь.
— Класс. Значит, если дядя Боб протянет достаточно долго, чтобы я успела понять, как это сделать, все будет хорошо. Какие у нас на сегодня планы?
Из-за лукавой улыбки на губах Рейеса пришлось пересмотреть свои протесты по поводу впустую потраченной половины дня. Знай я заранее, что задумал муж, лично бы умоляла дать мне отгул.
***
— Что и куда я должна засунуть?!
Вопреки моим предположениям и надеждам, в постель Рейес меня тащить не стал, зато притащил в еще одно почти такое же прекрасное место. В кофейню. Нет лучшего способа сказать «Я тебя люблю», чем привезти свою робеющую невесту в кофейню. Или в кафе-мороженое. Или на битву тракторов, но только по особым случаям.
Рейес наклонился ко мне, и внезапно крошечный столик в углу показался просто-напросто огромным. Темные глаза мерцали, а легкая щетина, которая, как обычно, появлялась раньше положенного, идеально обрамляла самые красивые на свете губы.
Момент очарования рухнул, когда Рейес повторил:
— Я хочу, чтобы ты просунула руку сквозь мое сердце.
Ну да, точно. На всех парах Рейес мчался на поезде прямиком к станции Шизоленд.
— Сквозь сердце, говоришь? Ладно. Я, конечно, в курсе, что ты бог и все такое, но разве тебя это не убьет?
— Скорее всего. Это урок по контролю над собственными силами. Сейчас покажу.
Когда он протянул ко мне руку, я резко отстранилась. Рейесу я могу доверить и сердце, и жизнь. Но сейчас и то, и другое одновременно стояло на кону!
Впрочем, с дематериализацией Рейес знаком намного дольше, чем я.
— Значит, ты хочешь преподать мне урок?
— Да, если ты не будешь дергаться.
Я осмотрелась по сторонам.
— А точно надо засовывать мне руку в грудь на глазах у кучи людей? Убийства вроде как удобнее совершать в темных переулках.
— Я все-таки рискну.
— Фиг с тобой. — Глубоко вздохнув, я сцепила на столе руки в замок. — Ну давай. Вырви мне сердце.
Рассмеявшись, Рейес взял меня за руку, посмотрел прямо в глаза, перевернул мою ладонь и коснулся ее чувственными губами.
Я ощутила легкое покалывание от щетины, гладкость губ и прикосновение горячего языка.
В этот момент я так сосредоточилась на том, что делал Рейес с моей ладонью, что даже не заметила, как его свободная рука легла мне на грудь, растворилась и погрузилась внутрь.