Одиночество-12
Шрифт:
– Какие планы? – прокричал я по-русски Антону.
– Планы отдыхают! – заорал мне в ответ Антон.
– Понятно! А что девчонки?
– Все девчонки – наши!
– Отлично! Так мы – вместе?
– Мы всегда вместе!
– Тогда надо что-делать! – Мой голос заметно охрип. Сказывалось насилие над голосовыми связками.
– Ничего не надо делать! Все придет само.
Антон чуть не потерял равновесие и не грохнулся со стойки, выкрикивая очередную мудрость. Я успел поддержать его.
– Когда???
– Потом!!!
Насколько
– Бабы-то не придут, – профессиональным голосом отметил я.
– Да и хрен с ними, – голосом философа, испытавшего все на свете, отозвался Антон.
– Тебе-то конечно. С твоей концепцией супружеской верности – одной проблемой меньше.
– У меня нет концепции. Просто я чувствую, что так надо и все. И мне плевать откуда что берется, – Антон поднял руку, опередив мое возражение. – Мне насрать на детские страхи и на семейные ценности. И на весь фрейдизм в его цельной противоречивости. Я просто хочу сказать, что я так себя веду и что я за это плачу. Потому что если я поведу себя по-другому – Дина от меня уйдет.
– Если узнает?
– Да не «если узнает». А потому что оборвется кармическая связь. И я останусь один. А одиночество… Ты же сам говорил.
– Заведи детей. И Дина никуда не денется. И никакого одиночества.
– Дети не рождаются просто так, – пробурчал Антон и замолчал.
Мне показалось, что я сказал что-то не то. В голове закрутилось «от любви бывают дети, ты теперь один на свете»
– Ну хорошо, – сказал я. Давай лучше сменим тему. Или пойдем спать.
– Как спать!? – немедленно сменил тему Антон. Девчонки же придут?
– Антон! Ты достал своими противоречиями больше чем Библия и Фрейд вместе взятые.
Антон поморщился, заказал еще виски, выпил его залпом и сказал совершенно трезвым и даже примирительным голосом:
– Чем осуждать мою противоречивость, расскажи лучше, что в твоих исторических исследованиях, есть ответ на детский простой вопрос?
– Какой вопрос?
– Чего, собственно, хотят хаты?
Я потряс головой. Просто так. На всякий случай. Время и состояние к таким разговорам не располагало.
– Расскажи, расскажи, – настаивал Антон. – Я, пьяный, соображаю лучше, чем трезвый. Раскованней.
Я, на всякий случай, решил не спорить.
– Я тебе немного
– Не так подробно, чтоб я смог понять, в чем там дело.
И тут начался сюрреализм. В бар вошли девчонки. Действительно, переодевшиеся.
– Потом, Антон. Хорошо?
Но не тут-то было. Антон второй раз за вечер повелительно поднял руку и обратился к нам троим. По-английски, естественно.
– Мой друг рассказывает мне сюжет нового русского фильма. Блокбастер. Сумасшедшие кассовые сборы. Про тайное общество – источник зла на земле. Массовые убийства… Вселенские катаклизмы. Вы же хотите послушать?
Девочки хотели.
– Тогда, Иосиф, расскажи, зачем эти негодяи устраивают нам всяческие гадости. Что им, подонкам этаким, нужно?
Я, поперхнувшись, поделился с Антоном на хорошем, хотя и не литературном русском соображнием о степени его адекватности, а затем, как ни в чем не бывало, перешел на английский и стал рассказывать про дефицит энергии Ка в параллельном мире. В мире, в который все мы попадем после смерти. Я рассказал, как хаты научились конвертировать отрицательную Ка в положительную, а затем канализировать ее, то есть добиваться перераспределения положительной Ка в свою пользу.
На этом месте, когда девочки начали делать вид, что им еще не скучно, Антон поднял голову и сделал то, чего я ожидал от него меньше, чем от священнника на литургии. Он ударил со всей силы кулаком по столу и одновременно с этим грязно выругался. Стаканы подрожав, устояли. Девочки уставились на Антона с выражением тайного восхищения его английским словарным запасом и внутренней силой.
– Что случилось, Антон? – я прервал свою лекцию недовольным голосом учителя, уставшего от капризов ученика.
– Ты хочешь сказать, что и эта война ведется за энергоносители?
– И что с того?
– Во всех мирах одно и то же. Во всех мирах одно и тоже…
– К черту политэкономию. Все войны, начиная с Троянской ведутся из-за баб и из-за славы. А все остальное выдумали геополитики – деньги, жизненное пространство, энергия.
– Деньги, как мотив, участвовали и в троянской войне. Кто же когда откажется пограбить? Но ты прав. К черту все это! Хотите, поговорим о чем-нибудь более веселом?
Мы все хотели.
– Вот вы все знаете, отчего рождаются дети?
Мы все знали.
– А как обналичиваются деньги?
Мы уже не были так уверены.
– А как это связано между собой?
Мы предожили Антону не томить нас и Антон вежливо поинтересовавшись, не знаем ли мы историю про банк спермы (девочки немедленно оживились) начал рассказывать.
Так вот, исходные данные: начало 90-ых. Крупной компании требуется безопасная обналичка. Наработанных схем еще нет.
Антон в трех словах объяснил француженкам, что такое illegal encashment, и зачем это все нужно.