Одиночество души

Николаева Наталья

– Это мой отец!- выкрикнул Максим, но должно быть, мой испуганный вид его успокоил, поэтому продолжил более тихо,- Что ты собираешься делать?

Наверное, он действительно искренне готов мне помочь, что я еще могу потерять, была, не была, говорю:

– Я доработаю этот год в школе и уеду назад.

– Ясно, а ребенок? Нужно сказать отцу.

– Нет, никогда. Его не будет.

– Что? Я правильно понял, ты собираешься убить его, даже не сказав об этом отцу?

– Максим, ты много не знаешь.

– Плевать, что там у вас происходит, но ребенок здесь не причем! Мой отец должен знать!
– переходя на крик, произнес Максим.

Во мне всё волной так же взорвалось и отвечаю тем

же тоном:

– Твой отец так же не хочет детей, как и я!

– Что? – от шока Максим садится опять на стул.

– Когда мы встречались, у нас был договор, что никаких детей. Я не желала напоминания о моей дочери, а Станислав Николаевич не хотел возиться с пеленками и переживать, как поднять ребенка. И нас обоих это устраивало. Только я не понимаю, как так получилось? Станислав Николаевич всегда был осторожен.

– Потерять контроль, особенно в сексе, поверь, очень легко.

Мы молчали, потом Максим вздохнул и произнес:

– Наташа, нельзя убивать ребенка. Не вешай еще один грех на душу.

Как нежно были эти слова произнесены, что опять захотелось плакать. Я последнее время, чуть, что плачу. Всё гормоны от беременности - это точно. Шепчу в ответ:

– Я не хочу этого ребенка…Только не сейчас.

– Послушай, не спеши, давай подумаем немного, еще есть время. Избавиться всегда успеешь. Если решишься, я обещаю, что найду лучших специалистов. Договорились?

– Хорошо, – от его поддержки так стало легко, что я не одна и кому- то еще нужна.

Встав, Максим проговорил перед уходом:

– Не волнуйся на счет отца, он тебя не тронет, тем более в таком состоянии. Они с Игорем будут всю ночь пить - это точно. А завтра я приеду. Пока.

– Пока, – успеваю ему в спину ответить. Убрав на кухне, плетусь к себе в комнату. Мысль, что я беременна, страшным кошмаром крутиться в голове. Такая жестокая насмешка от судьбы. Не хочу заходить в контакт, так как знаю, что там будут смс от Димы. Включаю сотовый и звоню родителям, которые сума сходят от тишины. Конечно, не удалось уйти от объяснений, просто говорю, что мы с мужем поругались. Родители, как обычно, не на моей стороне, поэтому после двадцати минут лекций, ложусь спать. Я так устала, будто работала без перерывов и выходных.

8 октября

Пришлось встать утром от того, что опять тошнота накатила с ужасной изжогой. Поэтому после туалета, плетусь в столовую, чтобы унять желудок кефиром. Позже туда подошел заспанный Станислав Николаевич, видимо, он спал на диване. Сев за стол, произнес сухим голосом:

– Рассола срочно,- потирая глаза и лицо ладонями.

Достаю быстро из холодильника маринованные помидоры, открываю и наливаю в стакан рассол. Станислав Николаевич мгновенно выпил, говоря:

– Дай всю банку.

Я ставлю её перед ним и смотрю, как он жадно пьет прямо из банки. Лицо его покрыла щетина, весь осунулся и растрепанный, с кругами под глазами, просто не узнать. Во всем виновата только я. Пытаюсь спокойно произнести, пока он пьет:

– Станислав Николаевич, я очень виновата. Мне нет оправдания. Извините…

Даже не глядя на меня, встав, он произнес строго:

– Нет, никогда.

Стою одиноко в столовой и просто не могу унять этот поток слез, они душат, а моё тело дрожит в конвульсиях. Мысль о аборте постоянно вертится у меня в голове, просто наваждение какое-то. Сделать аборт и уехать куда-нибудь подальше. От всех! Начать жизнь заново. Всё решено. Уверенно поднимаюсь к себе. Достаю два больших дорожных чемодана и аккуратно складываю вещи. Работа отвлекла меня от слез и истерик. Даже полегчало. Только хотела принять душ, как в спальню вошел Максим, удивленно смотря на беспорядок в комнате, на груды вещей и белья. Садится в кресло и спрашивает:

– Очень надеюсь, что это простая

уборка или всё же бегство?

Не желаю отвечать на его подколы и поэтому строго говорю:

– Можешь не стараться быть вежливым, да, я уезжаю, – продолжаю складывать вещи в чемодан.

– Далеко?

– Еще не знаю.

– Где ты будешь ночевать? Как ты объяснишь отсутствие на работе? За что ты будешь жить на новом месте? Ты об этом подумала или в тебе весь разум замутили гормоны?

Ой! А он прав. Я поступаю очень глупо, но как же стыдно в этом признаваться! Просто ухожу в ванну, лиж бы он не видел моего красного лица. И почему я об этом сама не подумала? Куда мне ехать? К родителям? Они меня просто не поймут, да и я не смогу выносить каждый день нравоучения о потерянном счастье. К Диме? Никогда, я допустила ошибку, которую уже не исправишь. Ольга и та отказалась от меня. Я совсем одна… Блин. Как одиноко, так холодно и обидно, что опять текут слезы. Моя жизнь покатилась в тар - тартары! И никому я не нужна.

– Успокойся, пошли, – слышу тихие слова Максима, который за плечи вывел меня из ванны, усадил в кресло, а сам сел на кровать. Я как маленький ребенок, которому стыдно смотреть взрослым в глаза, плачет и теребит свои руки.

– Сейчас ты успокаиваешься, не порешь горячку и спокойно вынашиваешь ребенка. Я сегодня поищу квартиру, если ты все- таки пожелаешь переехать. А ты поговори с отцом, возможно, еще поладите, ведь ты носишь его ребенка.

У выхода из спальни, он произнес более строго:

– И главное, не делай глупостей, не будь эгоисткой!

Не помню, сколько я так просидела, но успокоилась, после слов Максима стало легче. Возможно, он прав, нужно подождать и успокоиться. Не пороть горячку и просто ждать. Но тошнота накатывает опять, от чего настроение портится мгновенно. Бегу в туалет, но рваться не чем. Эти спазмы выворачивают мой желудок наизнанку, боль адская. В унизительном положении над унитазом меня застает Станислав Николаевич, говоря строго:

– Судя по собранным вещам, ты переезжаешь? Что ж – это самый лучший выход из сложившейся ситуации. Я пришлю адвоката с бумагами, скажи потом адрес куда.

Вот и всё. Сухо и твердо. Сказал и ушел. Так он легко это и просто произнес, что будто нет никаких чувств. Как скала. Блин, нет сил плакать, нет сил думать ни о чем. Хочу исчезнуть , но куда? Плетусь на кровать и просто отключаюсь. Только ночью проснулась от жажды. Пью прямо из под крана, чтобы лишний раз не видеться со Станиславом Николаевичем.

глава 32

9 октября

Мой будильник возвращает меня на грешную землю из сказочного и спокойного сна. Шесть утра. Страшная цифра реального мира. За окном идет дождь, как раз под стать моему настроению и моему желудку, там страшная изжога. Плетусь в ванну, пытаюсь привести себя в нормальный вид. Немного макияжа на бледное и похудевшее лицо, даже синюшные круги появились под глазами. Ну и пусть, плевать! Спускаюсь в низ, в столовую не иду, так как там завтракает Станислав Николаевич, не хочу с ним сталкиваться и портить себе настроение. Он решил разойтись, что ж пусть будет так. Объяснений он не желает слушать, а я не собираюсь больше унижаться. Поем в школе. Беру ключи, сумочку, одеваю пальто и сапоги. В машине включаю по громче музыку, назло плохому настроению и накатывающей тошноты. Нет! Хватит! Проживу! Мой разум ликует и диктует план моего дня. Четко по полочкам. Никакого нытья и самобичевания, что было, то было. Только где- то далеко повизгивает сердечко, но громкая музыка и громкий голос разума - его заглушает. Так легче, так проще. Буду холодной и равнодушной. Это мой спасительный кокон, я в нем пробыла почти три года и лучше бы не выходила.