Одинокая звезда
Шрифт:
Дарби вдруг забеспокоился: как бы и ему не досталось за то, что он полез в эту историю. Нет, определенно нужен друг и соратник.
Он вздохнул и загасил свет.
***
Едва занялся рассвет, над сонным городком высоко пролетел белый голубь, он держал направление к низкой горной гряде, расположенной южнее озера Кристального.
ГЛАВА 12. Риэлторские страсти
Ранним субботним
Выйдя из салона в так называемом Сити-Центре, гость с улыбкой огляделся и остался очень доволен увиденным.
Это был среднего роста довольно плотный мужчина, его загорелое лицо южного типа украшала небольшая седая бородка. Такие же седые волосы, зачесанные назад, пышно воздымались над высоким лбом. В руке приезжий держал изящную трость, а через другую оказалось перекинуто шелковое летнее пальто.
Некоторое время после отъезда рейсового автобуса, он все еще стоял, поворачиваясь вокруг себя, словно ждал, что к нему непременно должен кто-то подойти. Минут через пять гость обратился к проезжающему мимо на велосипе Креветке Джиму:
— Не скажете ли вы, любезный молодой человек, — учтиво заговорил приезжий с некоторым акцентом, — где в этом городе я могу остановиться на время?
Креветка Джим задумался и быстро нашелся:
— Миссис Оливия сдает комнаты жильцам, у нее вчера как раз освободилась комната.
— Не хотел бы вас задерживать, дорогой друг, но не изволит ли кто-нибудь показать мне, где проживает эта почтенная дама? — и солидный господин полез во внутренний карман пиджака.
— Я с удовольствием покажу! — воскликнул Креветка Джим, сообразив, что получит ещё и чаевые от миссис Оливии.
— Да, да, — приятный и вежливый гость достал десять долларов и протянул парню банкноту, — я готов следовать за вами.
— Мистер…э… — начал было провожатый.
— Макинтош! Мистер Макинтош. — представился ему мужчина.
— Хорошо, — согласился Джим, бросив искоса взгляд на светлое шелковое пальто в руке гостя, — это здесь, неподалеку.
И он двинулся вперед, ведя велосипед рядом с собой. Гость последовал за ним.
Миссис Оливия была приятно удивлена, что ее дом только сутки простоял без жильца, и была рада новому постояльцу. Она поспешно проводила его в гостиную и сунула за дверью Креветке Джиму купюру, и едва слышно спросив:
— Про Марка не рассказывал?
— Не! — помотал тот головой. — Не успел.
— И не надо! — сделала она большие глаза. — Ш-ш-ш!
Вернувшись к гостю, хозяйка принялась его ласково обхаживать, желая узнать, надолго ли он.
— Возможно, я пробуду здесь неделю, — предупредил тот, — заплачу вперед.
Миссис Оливия была довольна, она показала две комнаты и предложила на выбор. Из этих комнат только вчера выбыли Марк Тодоровски и Марта.
Пожилой господин объявил, что он — агент по продаже недвижимости и интересуется нежилыми домами в этом городке.
— Ой, — взмахнула руками хозяйка, — а ведь у нас из пустующих домов есть только дом ювелира!
— Он его продает?
— Боюсь, что нет. Видите ли, мистер Дейч пропал уже больше недели назад и ничего о нем неизвестно.
— Какая жалость! — воскликнул агент. — Я рассчитывал на другое.
Миссис Оливия, боясь потерять жильца,
— Обед в шесть. — доложила она.
— Весьма благодарен. — гость раскланялся и ушел, оставив пальто в выбранной им комнате.
***
Валет Бурбон прибыл в городок в субботу в полдень, убедившись, что федералы точно покинули это место. Он не получил от Марка Тодоровски то, что хотел, и теперь сознавал свой промах. Если тот что и нашел, то, возможно, это попало в руки полиции из Д. Оставался ещё магазин ювелира, но и там скорее всего, уже побывали с обыском. Валет допускал прокол за проколом. Не следовало также оставлять Марка в машине с простреленным черепом, надо было хоть на день спрятать тело. Проклятие! Без Паркера старые привычки быстро возвращаются к нему и Бурбон снова становится гангстером, который только и умеет, что убивать не раздумывая.
Валет было не имя, а Бурбон — не фамилия. Это были клички, которыми его с самого рождения наградили беспечные родители, запустившие его в серию в нищей трущобе мегаполиса. Папаша, трамвайный щипач и картежник, когда подружка потребовала дать имя младенцу, шлепнул на стол карту, не вынимая сигарету изо рта, и провозгласил:
— Валет.
Так дали прозвище орущему человечку.
А бурбон — выпивка, которой накачивалась мамаша с самого утра.
Валет выжил в условиях естественного отбора и из юного звереныша превратился в молодого зверя без принципов, без правил, без морали. Но его молодецкая резвость быстро угомонилась при столкновении с Законом. Выйдя из тюрьмы, он стал осторожнее и начал искать способ обеспечить себе небедную жизнь.
Проблема была в том, что таких неорганизованных одиночек, вроде него, было более чем достаточно. Улица во множестве плодила их. Прибиться к крупной банде — значит годами служить шестеркой, чтобы в конце концов откинуться за мелкую подачку.
С Паркером он встретился случайно. В этом немолодом человеке, похожем на мороженую гадюку, жила душа убийцы. Они быстро поняли друг друга. Это было странное партнерство. Валету было уже тридцать и он по прежнему был мелким одиночкой-грабителем. Паркер — лет на пятнадцать старше. Он был образованным человеком, с правильной речью. Вильям не пытался как-то повлиять на партнера, но Валет был парнем неглупым, и его манеры со временем претерпели изменение. Он оставил трущобный слэнг и усвоил от партнера правильные речевые обороты.
Также иначе Бурбон стал выглядеть. Кричащий стиль уличного щеголя сменился на респектабельный костюм с галстуком консервативной расцветки. Бывший вышибала научился имитировать внешность добропорядочного господина. Только маленькие серые глазки, унаследованные от отца-ирландца, при случае могли выдать его отмороженную сущность.
Вдвоем они прокручивали сделки покрупнее. Бурбон тяготел к ограблениям со взломом, а Паркер — к финансовым мошенничествам. Они успешно соединяли и то и другое. Но оба безнадежно устарели, их творческая манера принадлежала прошлому. На арену вышли новые удачные аферисты, действующие при помощи новейших технологий, по сравнению с которыми Валет и Паркер походили на парочку неандертальцев с каменными топорами.