Одинокие души

Дьюал Эшли

встряхивает слегка за плечи, чтобы я перестала сопротивляться. – У тебя есть союзники, и

ты можешь мне доверять.

– Могу ли?

– Мне – можешь.

– Но почему? Что ты такого сделала, чтобы я могла доверять тебе?

– Твои вопросы сведут тебя в могилу, - саркастично отрезает блондинка и кивает в сторону

двери. – Пора возвращаться в палату, иначе твоя мама поднимет на ноги всю больницу.

– Если мои вопросы и сведут меня в могилу, так это только потому,

что никто не

собирается на них отвечать.

– Всему свое время.
– Кира обнимает меня за талию, открывает дверь, и мы выходим в

коридор. – Не торопись, иначе упустишь что-нибудь важное.

– Я и так упустила все, что у меня было. – Я облокачиваюсь на девушку, потому что ноги

начинают предательски заплетаться.
– Мне нечего терять.

– Не говори так.

– А как мне говорить?

– Не знаю. Но только не дави на жалость. Это не твой конек.

– Я не давлю на жалость, - с вызовом отвечаю я, хочу отстраниться, но не получается. Тело

становится слабым, тяжелым, мышцы наливаются свинцом. Я начинаю моргать, боюсь,

что упаду от внезапно нахлынувшей усталости, но в то же время стараюсь сохранить

равновесие. – Мне противно, когда на меня смотрят с сожалением. Но неужели желание

узнать правду, расценивается, как повод нарваться на нежности и слезы?

– Хочешь узнать правду – узнавай. Но не надо говорить, что тебе нечего терять и что

вообще ты бедная страдалица.

Кира открывает дверь в палату и первая проходит вовнутрь. Затем она выглядывает и

подзывает меня.

– Пусто. Твоя мама ещё не вернулась.

– Две недели в больнице сведут меня с ума, - недовольно отрезаю я и прохожу. – Терпеть

не могу это место.

– Придется пересилить себя.

– Но какая разница? Лечиться дома или лечиться здесь?

– Тут за тобой присмотрят, а дома ты уязвима.

Я усмехаюсь и очень медленно сажусь на кровать. Голова начинает кружиться так сильно, что я перестаю ориентироваться в пространстве.

– Уязвима? Мы играем в мафию?

– Лия…

– Сама себя послушай, - перебиваю я. – Ты говоришь так, словно мы ввязались во что-то

настолько серьёзное, что даже дома уже не безопасно.

– Так и есть. – Кира помогает мне лечь, не обращает внимания на то, как я корчусь, и я

благодарна ей за это. – Восстанавливайся, набирайся сил и только потом пытайся

разобраться в своих проблемах. Сейчас от тебя мало толку.

– От меня не может быть мало толку. Сильней всего я повредила плечо, а не голову.

– В любой момент, это может измениться. – Блондинка оглядывается и подходит к двери.

Она вновь надевает очки и тяжело выдыхает. – Сделай так,

как я прошу: не высовывайся.

– А ты мне что?

Кира смеется и открывает дверь.

– Шутишь? Возможно, мы встретимся гораздо раньше.

– Подожди. – Девушка оборачивается, и я недоуменно прикусываю губу. – После того, как

мы попали в аварию, Леша звал Стаса. Кажется, это настоящее имя Шрама, так ведь?

– Астахов? Звал Стаса? Не может быть.

– Но я слышала.

– Наверно, тебе показалось.

– Кира, я ударилась головой, но не сошла с ума, - отрезаю я. – Леша звал Стаса, искал его, а потом, когда понял, что тот не придет, схватил меня на руки и понес куда-то.

– Лия…

– Не перебивай. Я помню, как мы бежали, долго бежали…

– Лия!

– Что?

– Это невозможно. – Блондинка озадачено смотрит на меня. Подумав, она закрывает дверь, подходит ко мне и садится рядом. – Может, тебе это приснилось?

– Вряд ли. Я настолько отчетливо помню голос Астахова: он просил держаться, просил не

засыпать. Правда, его тембр был немного другим. Я даже удивилась. – Сглотнув, я

продолжаю. – Затем мы бежали. Бежали так быстро и долго, что у меня голова

раскалывалась на части. А потом…

– Лия, подожди, - Кира вновь перебивает меня, и растеряно пожимает плечами.
– Леша не

мог этого сделать.

– Почему же?

– Как почему? – девушка усмехается. – Он повредил колено. Не сильно, конечно, но ходить

он не сможет ещё несколько дней.

– Что? – я озадачено замираю.

– Астахова вытащили из машины прохожие. Он сам не смог даже сдвинуться с

водительского сидения. А тебя сразу же забрала скорая помощь. Никто не бежал, и никто

не брал тебя на руки. Один мужчина нашел у тебя в сумке паспорт, медицинскую карточку

и полис. Так узнали, твою фамилию, потом позвонили родителям. – Кира растеряно

улыбается.
– Без сознания ты попала в больницу, и тебя отправили в нейрохирургическое

отделение. Вот в принципе и все.

Я недоуменно хмурюсь, и начинаю прокручивать в голове воспоминания. Я отчетливо

запомнила запах мяты, запомнила этот голос. Но если он принадлежит не Астахову, тогда

чей он?

– Не может быть. – Я раздраженно смотрю на Киру. – Я не сошла с ума! Кто-то подходил

ко мне! Кто-то пытался спасти меня и, я…, я не шизофреничка!

– Успокойся.

– Что за чертовщина? Откуда у меня эти воспоминания, откуда эти отрывки из памяти, если со мной ничего подобного не происходило?

Блондинка недолго думает. Внезапно её глаза округляются, и она резко хватает меня за