Одинокий рейд
Шрифт:
Услышав в наушниках «всё!», майор заложил малую дугу, с креном и, набирая экономичные полторы тысячи метров, взял обратный курс.
Возвращение на корабль в режиме автопилота без каких-либо задач казался ещё нуднее. За остеклением кабины черно. Внизу кажется разбавлено серым туманом, а вот небо пронзительно — усыпано звёздными колючками. И если бы не показания приборов и неизбежная вибрация и шум винтомоторной группы, чудилось бы, что вертолёт завис, затерялся в вязкости ночи и расстояния.
— Ты давеча про Солнечную систему и рукав
— Не без того, — ответил чуть погодя майор, — но для начала оговоримся, что рациональное зерно тут есть — микрочипизация требует меньшей энергии питания и уменьшение веса аппаратуры выносимой на орбиту, что даёт выигрыш по топливу и полезной нагрузке носителя. Но…, это всё ещё применительно к «реактивным подштанникам».
— «Подштанниками»?
— Ну, да. Ты не задумывался, что космос, я имею в виду далёкий космос, осваивать всеми этими ракетами — тупиковая ветвь развития? Исследовать Солнечную систему реактивными двигателями в ньютоновской физике…? Только до Марса лететь, при хороших раскладах, полгода. Это можно сравнить с Великими географическими открытиями и парусными кораблями…, тогда тоже годами из путешествий не возвращались. А дальше?
Хорошо, проводим аналогию — парусники сменяют паровики и прочие техноновшества. А у нас человеческие звездолёты достигают эйнштейновского предела — скорости света. Но! Например, до Арктура, что в созвездии Волопаса — 40 световых лет. И обратно! 80 лет только на дорогу! Кто их будет дожидаться? А там ещё, представь, запутка с релятивистским замедлением времени, согласно теории относительности.
— Так может эти…, как их, гиперпрыжки?
— И тут свои неприятности. С Земли мы видим тот же самый Арктур, каким он был 40 лет назад. Ну, рассчитаешь ты координаты, (а рассчитать ещё то ог-го-го, ведь оно всё не стояло на месте, а очень даже двигалось) прыгнешь своим засратым «стартрэком»…, а звезда уже сверновой бабахнула. Или ещё что….
— И чё?
— А вот тут мы подходим к развитию компьютерных и прочих микротехнологий.
По мне так это инстинктивный откат человечества от грубого и не самого изящного решения. И поиск нового пути. Люди как вода — текут куда удобно. Мы даже в любви-сексе пытаемся быть практичными и целесообразными, не смотря на природные установки тотального размножения.
Познать макро через микро! Тенденция говорит о следующем уровне, и энергетическом в том числе. Квантовом.
А квантовая теория предполагает как вероятностную составляющую, так и темпоральную интерпретацию.
— Не понятно….
— А то, что случится тебе и звёздное небо для романтиков и влюблённых, и то реальное, которое на данный момент там, с вышеупомянутым Арктуром. Короче будут какие-то заигрывания с физикой времени и прочей темпоралистикой.
— Я бы может ещё и посомневался и поспорил с твоей темпоралистикой, если бы не одно «но»….
— Это ж какое?
— Самое ближайшее — мы тут…, в прошлом…, оттуда! Может кто-то уже «выстрелил», и мы в чьих-то планах. Или так…, побочный эффект, например.
Неожиданно высказанная мысль вернула, как говориться с неба на землю.
— Да-а-а, подкрасился трындец…, незаметно….
— Считаешь, что трындец?
— Представь, что о нас думают там. Командование, понятно, будет молчать до последнего. А потом…? Ведь вся эпопея с «Курском» прошла через меня. И бардак, и попытки вытащить ребят, и слёзы их родных.
Мы-то знаем про себя — живы, но как подумаешь, что тебя уже похоронили. И каково твоим…, там….
— Меня тоже удивляет — почему у нас так мало, практически никого, кто впадал бы в депрессию или дурел из-за этого провала в прошлое? Ведь действительно у большинства там остались жёны, подруги, дети….
Майор молчал минуты полтора, потом медленно выговаривая, ответил:
— Просто некогда заниматься самокопанием. Не знаю как у вас, а нас на противолодочном поиске загоняли в хлам. От койки — до койки.
А ещё, я так думаю, во всех нас (моряках) сидит что-то фатальное. Несмотря на общечеловеческую слабость простого желания, чтобы тебя ждали на берегу, дома, мы все подсознательно готовы никогда не вернуться. Потому что море жестоко. А уж для лётчиков грохнуться на землю (или в океан) по любой из причин, не считается чем-то из ряда вон…. Тем более мы военные.
После этого техник уже не задавал никаких вопросов и подал голос лишь только когда автопилот просигналил о подходе к точке рандеву, а предательский желудок скакнул к горлу — пилот резко повёл машину вниз.
— А если мы не найдём корабль?
— На крайний случай выведут с помощью посадочных РЛС, — и успокоил, — да, тут он где-то!
И всё ровно тёмная громада крейсера выскочила из смоляной черноты неожиданно, промелькнув под брюхом.
На корме тут же вспыхнули дополнительные посадочные огни и, дав небольшой круг, сели без эксцессов.
Уже в ангаре, сняв спас-костюмы, техник сказал:
— Трепыхания всё это наши…. Мне космос напоминает океан, где есть всякая мелюзга, рыбы, крупные рыбы и большие дядьки-киты, которые кушают планктон.
— И чего?
— Так вот, люди не планктон, они ещё меньше. И их не трогают, пока они не всплывают.
— Кто не трогает — инопланетяне?
— Фы-ы! Инопланетяне….
— Ого! Уж не высшие силы, типа парня с нимбом, то бишь, Бога ты имеешь в виду?
— Типа, того! И всё решено или предрешено за нас.
— Да, ладно, прорвёмся! — Выполнив задание, майор чувствовал удовлетворённость и благодушие, — на всех планетах земного типа в этой Вселенной растут яблони.
И словно в подтверждение достал из кармана зеленоватую «симеринку» и смачно надкусил.