Одиссея жупана Влада
Шрифт:
– Князь Ратмир погиб! – крикнул он кинувшимся ему навстречу дружинникам, - его завалило кирпичами.
– Как так? – драгович выпучил глаза, - и что же теперь будет?
– Пока готовьтесь к бою, - бросил Влад, - отомстим ромеям за князя!
Никто не усомнился в его праве отдавать приказы – даже ближайшие сторонники Ратмира не стали спорить перед лицом угрозы у ворот Солуни. Отдав первые распоряжения, Влад подозвал к себе Стойгнева.
– Найди мою жену, - негромко сказал жупанич, - и приведи сюда епископа Киприана.
Встречу
– Воля басилевса высказана ясно, - отчеканил Мануил Аршакян, коренастый горбоносый армянин в красно-золотом плаще поверх позолоченного панциря-клибаниона.
– Город должен вернуться под его руку, а варвары жестоко наказаны.
– Так ведь так оно и произошло, - воскликнул сидевший напротив ромейского военачальника епископ Киприан, - злодей Ратмир погиб от руки этого храброго воина. И он же готов вернуть Фессалоники басилевсу, чтобы избежать кровопролития.
– Это правда?
– Мануил в упор посмотрел на сидевшего перед ним Влада.
– Правда, - кивнул жупанич, - я верну вам город…но на своих условиях.
– Ты слишком нагл или глуп, если читаешь, что можешь ставить условия МНЕ, - Мануил снисходительно усмехнулся, - у меня людей впятеро больше, про флот я уже молчу. Зачем друнгарию флота вступать в соглашение с язычником и пиратом?
– Затем, что легко ты этот город не возьмешь, - сказал Влад, - пусть у тебя и впятеро больше воинов, но стены у Солуни еще крепкие. После смерти Ратмира его воины выбрали меня своим воеводой – и они будут биться насмерть, а когда увидят, что проигрывают, вырежут всех – от грудных младенцев до дряхлых стариков. Вам достанется лишь груда окровавленных камней на месте Солуни. Да и твое войско, ромей, не досчитается многих – сможешь ли ты воевать с арабами, потеряв половину своих?
Влад замолчал, дав друнгарию как следует осознать сказанное. Возникшей паузой тут же воспользовался Киприан.
– Неужели вам всем мало крови!- патетически воскликнул он, - город и так настрадался при осаде. Остановитесь: убивая друг друга, вы радуете лишь врага рода человеческого.
– Откуда ты знаешь о войне с арабами? – мрачно спросил Мануил.
– Я же не дурак, - усмехнулся Влад, - мы не так давно взяли город, в Царьграде просто не успели бы собрать войско, чтобы отбить Солунь. А вы уже здесь – причем с силой, много большей, чем те корабли, что присылал Констант. Значит, вы уже собирали флот против кого-то другого. А еще раньше купцы мне рассказывали, что арабского царя Умара зарезали прямо во время молитвы, а новый царь отозвал из Египта своего лучшего воеводу. Самое время для басилевса отвоевать Египет.
– А ты не глуп, - медленно произнес Мануил.
– И я о чем, - кивнул Киприан, - к тому же Владислав дважды не дал меня убить и обращался со мной благородно, сообразно моему сану.
– Так чего ты хочешь, Владислав? – спросил Мануил.
– Я хочу Солунь, - прямо сказал Влад, - в звании стратига
– Для столь молодого человека ты захотел слишком жирный кус, - поморщился Мануил.
– То о чем я говорю, выгодно тебе и басилевсу.
– Мы не привыкли верить на слово язычнику, - или ты решил и креститься?
– Нет, - покачал головой Влад, - мне хватает и моих богов. Но никто из славян не будет больше притеснять крещенных, а если кто из моих новых подданных захочет принять Распятого – я не буду им в том мешать.
– Как щедро, - желчно усмехнулся Мануил, - я уже говорил, что мы с басилевсом не верим словам, но делами можно нас убедить. Сейчас мы ведем войну с сильным врагом – и ничей меч нам не будет лишним. Если ты и твои люди поплывете со мной в Египет и поможете отвоевать его у арабов – Констант не откажет тому, кто вернул ему лучшую провинцию. Думаю, он отдаст тебе и Фессалонику – лучше уж один сильный рикс, преданный Городу, чем множество разбойничьих царьков, грабящих всю округу.
– В Египте можно взять большую добычу, - ввернул слово Киприан, - много больше, чем все, что ты брал до сих пор. Я уж не говорю о славе, которую получит победитель халифа.
– А кто будет править в Солуни? – спросил Влад.
– Да хотя бы и епископ Киприан, - пожал плечами Мануил, - что скажете, святой отец? Возьмете под поручительство Фессалонику, пока ее архонт воюет во славу кесаря?
– С божьей помощью, я думаю, управлюсь.
– Ладно, - кивнул Влад, - добычи и славы много не бывает. Но у меня два условия. Во-первых, если я поплыву в Египет, то хочу не только Солунь, но и Морею.
– Не думаю, что басилевс будет возражать, - пожал плечами Мануил, - наши там и так держат только Монемвасию. А второе условие?
– Часть моих людей останется здесь – чтобы проследить за тем, что меня не обманут. Пусть правят вдвоем – Киприан и тот, кого назначу я.
– И кто же это будет? – спросил епископ. Ухмыльнувшись, Влад посмотрел на сидевшую рядом с ним Вештицу и та широко улыбнулась мужу. Мануил переглянулся с Киприаном и тот неохотно кивнул в ответ.
– Пусть город защищают все боги, - сказал Влад, - и ваш Распятый и Перун с Велесом.
– Это союз Христа и Велиала, - пробормотал Киприан, - но выбора у нас нет.
Глава 8: Под солнцем Египта
– Убирайтесь к Дьяволу, проклятые язычники!
Брань уличного торговца, - смуглого неряшливого человечка в засаленном халате и столь же сальными черными волосами, - Влад все равно не понял, однако общий настрой смутьяна был понятен и без слов. Он стал еще очевиднее, когда перезрелая дыня пролетела над головой пригнувшегося жупанича и врезалась в глиняную стену, разбрызгивая ошметки дурно пахнущей мякоти. Это стало сигналом для остального базара - смуглая чернь принялась визгливо выкрикивать оскорбления на дикой смеси греческих и коптских слов. На прокладывавший путь сквозь базарные ряды славянский отряд посыпался град из гнилых фруктов и овощей, кто-то пытался облить чужеземцев помоями. В этом особенно усердствовали женщины, - торговки, нищенки и проститутки, - поливая чужеземцев не только всякой гадостью, но и отборной уличной бранью.