Одна душа, два тела (Четвертое Айденское странствие)
Шрифт:
Бар Нурат приветственно поднял руку и покосился на Савалта, изучавшего молодую чету холодными глазами.
– Почтенный Амрит, ты рассмотрел все документы, касающиеся предстоящего нам дела. Ты не раз встречался с нобилем из Диграны, именующим себя Аррахом, сыном Асринда, из боковой ветви бар Ригонов. Готов ли ты свидетельствовать, что этот человек перед нами?
Савалт, снова окинув Блейда многозначительным взглядом, неторопливо кивнул.
– Да, это он. А женщина рядом - его супруга Лидор, дочь Асруда бар Ригона, уличенного в преступном сокрытии сведений, кои интересовали
Блейд почувствовал, как вздрогнула Лидор, и крепко сжал ее руку. Лицо его подруги оставалось, тем не менее, невозмутимо спокойным; она превосходно владела собой и не собиралась выказывать слабость перед человеком, сгубившим ее отца.
– Готов ли ты свидетельствовать, почтенный Амрит, что Асруд, глава рода бар Ригонов, мертв?
– продолжал допрос бар Нурат.
– Да. Он умер, а до того был лишен пресветлым императором достоинства пэра и изгнан из Совета. Его земли были конфискованы, равно как и иные богатства, мастерские, корабли и верфи - кроме жилища в западном предместье Тагры, которое милостью пресветлого было оставлено его детям, сыну Арраху и дочери Лидор.
Бар Нурат поднял голову, повернулся и медленно обвел взглядом сидевших на подиуме пэров.
– Все слышали слова почтенного бар Савалта, верховного судьи и Стража Спокойствия? Асруд бар Ригон мертв! А это значит, что древний род остался без главы...
– он выдержал паузу.
– Есть ли у кого-то иные сведения о судьбе Асруда? Или же все признают факт его смерти? Ты?
– его серые зрачки впились в Лидор.
– Что скажешь ты, его дочь?
Губы молодой женщины шевельнулись, голос ее был хрипловатым, но твердым:
– Я признаю. Мой отец мертв.
Бар Нурат кивнул.
– Хорошо! Будем считать, с этим мы разобрались, - он снова повернулся к Савалту.
– Что можешь ты сказать, достопочтенный, об Аррахе, сыне и наследнике Асруда?
– Хм-м...
– щедрейший поднял чашу, неторопливо отхлебнул и поставил ее на место.
– За провинности отца Аррах, сын Асруда, был разжалован из сардаров гвардии, послан на север с флотом, который должен был привезти хайритских наемников. Затем он участвовал в последнем южном походе, проявив не только преданность Пресветлому, но и талант военачальника... Хм-м... Собственно говоря, он привел войско обратно после гибели твоего брата, верховного стратега...
– судья склонил голову в сторону Айнора.
– О том нам известно, - заметил Айпад, младший из бар Нуратов.
– Что было дальше?
– Пресветлый, по моей нижайшей просьбе, вернул Арраху, сыну Асруда, половину отчего достояния. Но!
– Савалт поднял палец и покачал им в воздухе.
– Но не титул и не место в Совете! Это было обещано, если Аррах сумеет изыскать и представить нечто ценное, нечто такое, что позволило бы войскам империи достигнуть южных пределов мира.
По кругу сидевших у стен сановников прокатился возбужденный шепоток, словно легенда о благостном царстве светозарного Айдена вдруг стала реальностью. Блейд, скрывая мрачную усмешку, поднес ладонь к лицу и потер подбородок.
– Возможно,
Блейд снова усмехнулся. Как он и ожидал, здесь не было сказано ни слова о мнимой находке его супруги, о магических перчатках божественного Айдена, испускавших огненные лучи, и об экспедиции, отправленной в Сайлор. Эти сведения шли под грифом "совершенно секретно", и бар Савалт - вероятно, с ведома императора - не собирался делиться ими с Советом Пэров.
– Сколько времени ты не видела брата?
– бар Нурат поднял глаза на Лидор.
– Больше года, достопочтенный...
– она печально склонила головку.
– И ты считаешь, что твой супруг и дальний родственник достоин возглавить вашу древнюю фамилию? В большей степени, чем исчезнувший брат?
Лидор не колебалась.
– Да. Мой брат, о котором я буду грустить до самой смерти... он... он немного ветреный...
Внезапно младший из бар Нуратов громко расхохотался.
– Ветреный! Я пять лет командовал гарнизоном Тагры и был неплохо с ним знаком! Этот парень пил вино, как запаленный жеребец, и не пропускал ни одной юбки! Удивительно, что он переменился во время южного похода... если все россказни о его подвигах не являются солдатскими побасенками!
Ангол бар Стам, молчавший до сей поры, протянул в сторону Блейда длинную костлявую руку.
– А чем лучше этот? Может быть, все Ригоны - пьяницы и бабники?
– Не думаю, - пристальный взгляд Айпада бар Нурата обшарил могучую фигуру Блейда.
– Этот молодой нобиль из Диграны совсем не похож на сына Асруда. Он смуглый и темноволосый, как все люди с Западного Предела, а значит, в нем течет чистая кровь...
– младший Нурат посмотрел на Лидор и осекся.
– Чего уж...
– пробормотал бар Стам.
– Всем известно, что у Асруда была жена хайритка, и дети его наполовину варвары по крови... и сын, и эта красавица, что стоит перед нами.
Блейд покосился на супругу, но та и бровью не повела. В империи не жаловали и побаивались хайритов, хотя никто не собирался отказываться от их услуг на поле брани - северная конница была непревзойденной. Однако наемников из Хайры не любили, словно предчувствуя, что когда-нибудь их арбалеты и франы забьют последний гвоздь в крышку имперского гроба. Лидор придерживалась иного мнения, втайне гордясь своим хайритским происхождением. Собственно говоря, как и у самого Блейда, у нее отсутствовала кровная связь с империей, ибо старый Асруд был не айденитом, а ратонцем, агентом Хорады. Но об этом она не знала ничего.
– Разумеется, ты прав, - бар Савалт кивнул Анголу бар Стаму.
– И наш пресветлый император прекрасно разбирается в таких вещах... Вот потому-то он и решил, что древнюю и славную фамилию должен возглавить нобиль с запада, из тех мест, где испокон веков жили бар Ригоны...
– И сейчас живут, - закончил Ангол.
– Диграна очень далека от Стамо, но я слышал, что в тех краях полно обнищавших потомков Ригонов... Ты уверен, что этот, - он бесцеремонно ткнул пальцем в Блейда, - самый достойный?