Одна минута славы
Шрифт:
— Значит, бандитов вы в покое оставили, а гоняетесь за простыми смертными? — съехидничала Алена.
— Бандитов мы тоже ловим, — с невозмутимым видом ответил Вадим. — Но и простых смертных наказывать за преступления все-таки нужно. Иначе нарушится мораль общества. Вот я, например, вместо того чтобы доказывать вам сейчас прописные истины, дам волю давно накипевшим чувствам и придушу вас, зная, что ничего мне за это не будет. А завтра какой-нибудь Петя Иванов узнает, что мне ничего не сделали, возьмет палку и начнет крушить прохожих.
—
— Может быть, вы и правы… И все-таки, пока сохраняются хоть какие-то наказания, многие поостерегутся.
— Хорошо, допустим, — неохотно согласилась она, понимая, что спор зашел в тупик. — Так что вы имели в виду, говоря о психологии?
— Психология простая, — принялся объяснять Вадим. — Тут как по Фрейду — либо деньги, либо власть, либо секс.
— О! Это уже занятно!
— Да, занятно. Вот когда я пойму мотивы этих убийств, тогда я и найду преступника.
— Значит, по-вашему, он мог убить только по трем означенным причинам? — насмешливо спросила Алена.
Вадим уверенно кивнул.
— И тем не менее вы подозреваете Ларису?
Вадим пожал плечами — мол, почему бы и нет?
— Отлично. Но деньги ей на фиг не нужны. Власть? Сомнительно… Лариса желает власти, но только над мужчинами. Вот если бы она мужика прикончила, это я понимаю. А секс? По-моему, она нормальной ориентации, — закончила Алена и с улыбкой посмотрела на Терещенко.
— В своем коротком выступлении вы привели доказательства, в которых сами не очень-то уверены, — с невозмутимым видом проговорил следователь. — Только когда мы удостоверимся, что ни деньги, ни власть, ни секс не имеют отношения к нашему делу, тогда кандидатура Ларисы отпадет сама собой.
— А по-моему, такие рассуждения просто глупы! Так любого можно преступником сделать. Даже меня! — вспылила Алена.
— Почему бы и нет? — улыбнулся Вадим. — Алиби-то у вас отсутствует. Ну-ка, что вы делали в ту ночь, когда убили вашу соседку?
— Ну, знаете ли! — возмутилась Алена. — Ничего себе методы. Идите вы к черту со своей психологией!
— Как хотите, — усмехнулся следователь. — Только это не я глупо рассуждаю, а вы слишком прямолинейно. Все три мотива имеют варианты, нередко они переплетаются.
— Ой, я поняла! — Алена хлопнула себя ладонью по лбу. — Не продолжайте. Я совсем забыла, что вы в своем институте как раз сейчас психологию изучаете. На третьем курсе все психологию изучают. И все увлекаются Фрейдом, Юнгом и прочим. Как только переведетесь на четвертый, у вас это пройдет, поверьте. Вернетесь к жизни и будете мыслить как нормальный человек.
— Зачем вы так? — обиделся Вадим. — Я же защищать вас должен, а вы своими выходками подталкиваете меня к сочувствию вашему будущему убийце.
— Вы уже который раз грозитесь меня убить, — со смехом заметила Алена. — Скоро я вас начну подозревать. И не сомневайтесь, подведу ваши мотивы под вашего же
— Ну-ка, ну-ка, очень интересно.
— Нет уж! У вас вон уже ноздри раздуваются.
А я вовсе не хочу пропустить тот долгожданный момент, когда вы поймаете преступника. Кстати, как вы собираетесь это делать?
— Устроим у вас засаду…
— Если вы собираетесь устроить засаду с таким же размахом, как и мою охрану, то я не согласна! — запротестовала Алена.
— Нет, засада будет по всем правилам. К моменту предполагаемого убийства подключатся разные уровни…
— Все равно мне это не нравится.
— Да почему же?!
— Чье убийство имеется в виду?
— Гм… вообще-то ваше. — Вадим смутился и покраснел.
— Вот именно. Поэтому затея мне и не нравится. А нельзя ли предположить какое-нибудь другое убийство?
— Нельзя, — отрезал Терещенко. — Мне не хотелось напоминать, но вы сами во все ввязались.
— Вы все-таки напомнили, — проворчала Алена. — И когда же этот долгожданный миг настанет?
— В час икс, — с загадочным видом ответил Вадим.
— Очень надеюсь, что вы не проморгаете этот ваш «час икс», когда мистер Икс придет меня убивать!
Вадим кивнул, но Алена не очень-то ему поверила. Он отвел взгляд, и девушка поняла: полагаться на милицию не стоит. А это значит, что ее теперешнее положение определяется одной емкой фразой: спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
Глава 25
После того, как Вадим ушел, она еще долго бродила по пустой квартире. Все-таки три комнаты — слишком много для человека, особенно когда он остается в них один. Сразу чувствуешь себя одиноким и никому не нужным. Как там английская королева, бедненькая! Одна в огромном дворце! С ума сойти можно! Если бы ее, Алену, поселить хотя бы в отдельном доме, она бы на следующую же ночь повесилась! Для полного счастья ей бы вполне хватило одной небольшой комнатенки. Она обставила бы ее по своему вкусу и не чувствовала себя такой одинокой, как сейчас.
Алена прислонилась к стене в прихожей и закрыла глаза. И вдруг вспомнила то утро, когда квартира в последний раз выглядела по-настоящему обжитой — мать что-то кричала отцу из спальни, кажется, не могла найти брошь и страшно переживала, что так и уедет в Вену без этой безделушки. Отец же тогда был совершенно спокоен. Впрочем, спокойствие — отличительная его черта, именно своей невозмутимостью глушил он излишнюю импульсивность и жены, и дочери, а Алена стояла тогда так же, как сейчас, прижавшись спиной к стене. Она хорошо помнила раздражение, охватившее ее, раздражение, которое в любой момент могло выразиться в громком крике: «Да свалите вы наконец отсюда?!» Именно поэтому она с силой прижималась спиной к стене — чтобы не закричать.