Одна на двоих жизнь
Шрифт:
На экране появляется фото типичного морфоида лефтхэнда. Из поколения воспитанных в заккарийских «школах для девочек». Миловидное треугольное лицо, густые черные волосы до плеч, равнодушный взгляд. – Участвовала в атаке на Ориму. После захвата столицы нашими войсками к своим не вернулась, пряталась среди мирных жителей.
– Целых пять лет? – уточняет Биннер, глава реконской разведки. – И вы знали о ней, мистер Райт?
– Наша служба вышла на Марту весной 978 года, - не дрогнув, поясняешь ты.
– А почему вы не арестовали преступницу? На вас это не похоже,
– У нас мирный договор с Семьей, господин Ботрос. В Ориме не принято хватать граждан без доказательств вины, руководствуясь только внешним сходством с наемницами лефтхэнда. Но, разумеется, мы взяли Розенберг в разработку.
На экране мелькают кадры, запечатлевшие морфоида на улицах Оримы, в магазине, примеряющую серьги, в метро, в салоне красоты, где Марта работала все годы после окончания войны. Морфоидов в Ориме не то чтобы много, но они есть. Первое время люди боялись их, но вскоре привыкли. Люди вообще привыкают ко всему.
– Все пять лет Марта вела себя как законопослушная гражданка Оримы. Работала, занималась в фитнес-клубе, проводила время с подругами, кстати, человеческими девушками, - рассказываешь ты, комментируя фотографии, - пока однажды не вышла на охоту.
Лина роняет ручку. Гости переглядываются.
– Вот на этих кадрах видно, как Марта Розенберг прогуливается вечерами по безлюдным аллеям парка.
Все присутствующие повернулись к Дарго. Мега хранит спокойствие, будто его это никоим образом не касается.
– А вот здесь она нашла свою жертву, - ты снова привлекаешь внимание к съемке.
На экране видно, как морфоид подходит к худенькой девушке в топе и легкомысленной короткой юбочке. Они заговаривают, потом Марта хватает жертву за руку. Испуганная девушка пытается вырваться и убежать, но наемница лефтхэнда держит ее крепко.
Главы служб безопасности молчат. Молчание повисло тяжелое, недоброе. На территории каждого из миров живет достаточное количество морфоидов. И каждый в этот момент, наверняка, представляет подобный инцидент у себя. Даже не один случай, эпидемию случаев, когда одержимые жаждой крови нелюди начнут нападать на самых беззащитных: женщин, детей.
– Мистер Дарго, как вы объясните происходящее? – резко спрашивает Аделина. – Семья давала гарантию, что мирные граждане не пострадают от соседства с вашими сородичами!
– Это просто единичный случай, - Дарго держится с достоинством. – Разве в человеческом обществе нет преступности? Грабежей, изнасилований, убийств?
– Это не одно и то же! Мы не пьем кровь! – жестко перебивает его Биннер.
– Мы тоже не пьем кровь, - парирует с чувством глубокой убежденности в собственной правоте Мега, - эта Марта – продукт лефтхэнда, она создана для убийства и приучена к женской крови. Возьмите человеческого ребенка, научите его с детства есть сырое мясо и выпустите в общество – увидите, что будет. Мы не так уж сильно отличаемся
– Господа, - останавливаешь ты готовую начаться свару, - это еще не все.
– Генерал, - Дарго не намерен отступать, - прошу вас передать Марту Розенберг Семье. Уверяю вас, мы накажем ее так, чтобы другим было неповадно нападать на людей.
Ты лишь качаешь головой.
– К сожалению, мистер Дарго, это невозможно. Предлагаю вам все же досмотреть до конца.
Взбудораженные члены собрания вынужденно обращают внимание на экран, где происходит последний акт трагедии. Девушка – к слову, опытный агент ОРУ – давно вырвалась и убежала, а вот Марта не может сделать и шага. Она не сразу понимает, что умирает. Судорожно хватается за горло, царапает ногтями, рвет на себе блузку, глаза морфоида расширены в ужасе и остаются такими даже когда она падает на парковую дорожку и замирает неподвижно.
Все молчат.
– Что с ней случилось? – оправившись от потрясения, спрашивает Лина.
У Меги такой же ошеломленный, потерянный вид, как и у всех. Алую радужку почти не видно из-за расширенного зрачка.
Наступает момент триумфа справедливости. Ты говоришь спокойно, с расстановкой, но я чувствую, что внутри у тебя все ликует. Потому что это наша окончательная победа, братишка, бескровная, честная. Мы просто уравняли шансы и превратили хищников в овечек.
– Жертва Марты была привита специальной вакциной. К слову, на данный момент этой вакциной привито десять процентов населения Оримы в случайном порядке. Никто не знает, привит он или нет, а значит, ни один морфоид не будет уверен, что не нарвался на свою смерть.
– Невероятно! – шепчет Лина.
– Гениальная идея, - мистер Биннер встает, протягивает тебе руку и долго жмет. – Рекон закупит у вас вакцину.
– Талл тоже.
– А она не опасна?
– Что же вы огорчились, мистер Дарго? Не вы ли только кто уверяли нас, что никто из ваших сородичей не пьет кровь?
Дарго пожимает плечами с королевским достоинством.
– Я не отказываюсь от своих слов. Благодарю за предупреждение, генерал, - он учтиво кивает, поднимаясь из-за стола, - теперь нам будет легче контролировать своих. Отличное решение, Райт. Действительно, гениальное.
Не пойму, сарказм ли это, или он и правда так думает.
– Рад, что мы поняли друг друга, мистер Дарго, - на твоих губах играет улыбка.
– Передавайте привет… нашему общему другу.
Орима. Июль 981 года.
Каждое наше слово и действие, каждое решение – отзываются в будущем. Каждая промашка тянет за собой череду неудач. Но каждый не сданный врагу форпост становится нашей крепостью. Кому, как не нам с тобой, знать об этом. Мы прошли долгую дорогу, полную боли и потерь, ошибались, попадали в ловушки, сражались, как в последний раз, и выживали вопреки всему. Мы не стали непогрешимыми, нет, но в нас не осталось ни сомнений, ни слабости.