Одна на двоих. Истинная для вампиров
Шрифт:
Руки Кая скользнули ниже, остановившись на её бёдрах, и он крепче прижал её к себе.
— Ты так идеально вписываешься между нами, — пророкотал он низким и хриплым от едва сдерживаемого желания голосом.
— Как будто ты всегда должна была быть здесь.
Элиас протянул руку и провёл кончиками пальцев по её подбородку, прежде чем приподнять её голову и встретиться с ней взглядом.
— Наша маленькая принцесса, — промурлыкал он, проведя большим пальцем по её нижней губе.
Кай тихо усмехнулся, и этот звук вибрацией пробежал по спине Али, когда он прижал её
— Как бы мне ни хотелось остаться здесь и исследовать каждую частичку твоего тела, — сказал он низким, соблазнительным голосом,
— сегодня нам нужно заняться кое-чем важным.
Он выпустил её из объятий, но его рука собственнически задержалась на её бедре.
— Боюсь, долг зовёт, моя милая. Но не волнуйся,
– ..день только начался, — закончил Кай, подмигнув, и его глаза заблестели от обещаний и невысказанных желаний.
— И я намерен использовать каждую украденную минуту с тобой по максимуму.
Элиас, наблюдавший за их разговором со смесью веселья и едва скрываемого нетерпения, многозначительно откашлялся.
— Да, что ж, как бы мне ни хотелось прервать эту маленькую ссору, — протянул он, и его тон сочился сарказмом, но у нас есть довольно срочное дело, которым нужно заняться.
Он повернулся к Але, и его лицо почти незаметно смягчилось, когда он увидел её раскрасневшиеся щёки и расширенные зрачки.
— Постарайся не слишком сильно скучать по нам, пока мы будем в отъезде, — поддразнил он, протянув руку, чтобы заправить выбившуюся прядь волос ей за ухо, что было на удивление нежным жестом.
— Но… — пробормотала Аля, и в её голосе послышались разочарование и нотка уязвимости, когда она посмотрела на двух вампиров широко раскрытыми умоляющими глазами.
— Вас долго не будет?
Вопрос повис в воздухе между ними, наполненный невысказанными эмоциями и растущей привязанностью к этим могущественным, загадочным мужчинам. Её тонкие пальцы нервно теребили ткань рубашки, пока она ждала их ответа. В груди уже зарождалась почти ощутимая боль при мысли о том, что ей придётся расстаться с ними, пусть и ненадолго.
Выражение лица Кая смягчилось, когда он услышал жалобные нотки в её голосе, и он протянул руку, чтобы нежно погладить её по щеке, проведя мозолистым большим пальцем по нежной коже.
— Недолго, малышка, — заверил он её низким успокаивающим голосом.
— Мы должны вернуться до захода солнца, — продолжил Кай, не сводя с неё глаз.
— А пока, — добавил он с озорной ухмылкой,
— ты можешь подумать обо всём, что мы будем делать, когда вернёмся.
Элиас закатил глаза на кокетливый комментарий Кая, но в его взгляде, когда он снова посмотрел на Алю, была нежность.
— Не обращай на него внимания, — сказал он более мягким, чем обычно, тоном.
— Мы вернёмся раньше, чем ты успеешь оглянуться.
— А пока постарайся не попадать в неприятности,
Несмотря на его слова, в голосе Элиаса слышалось беспокойство, как будто он не хотел оставлять её одну даже на несколько часов.
Словно почувствовав напряжение в воздухе, Аля шагнула вперёд и обняла Кая за талию, уткнувшись лицом ему в грудь.
— Будь осторожен, — пробормотала она, приглушённо, уткнувшись в его рубашку.
— Возвращайся ко мне целым и невредимым.
Её тонкие пальцы вцепились в ткань его куртки, цепляясь за него, словно он был её якорем в бурном море. Его запах — кожи, сосны и чего-то уникальный для него — наполнил её ноздри, заставляя чувствовать себя одновременно в безопасности и воодушевлённой.
Спустя долгое мгновение она неохотно отстранилась и повернулась к Элиасу с тем же умоляющим взглядом.
Вы оба…, — поправилась она, и её голубые глаза заблестели от непролитых слёз.
— Обещайте мне, что скоро вернётесь.
Выражение лица Элиаса смягчилось при виде слез на глазах Али, и он шагнул вперед, чтобы крепко обнять ее.
— Мы обещаем, — торжественно сказал он, обхватив ее голову большой рукой.
— Ничто в этом мире не сможет надолго разлучить нас с тобой, малышка.
Он долго держал ее в объятиях, прижимаясь к ней своим теплым и твердым телом, утешая и успокаивая. Когда он наконец отстранился, то нежно поцеловал её в лоб, задержавшись на мгновение дольше, чем было необходимо. Кай тем временем наблюдал за их взаимодействием со странной смесью нежности и чего-то более тёмного, первобытного.
Когда Кай увидел, как Элиас обнимает Алю, в его глазах что-то изменилось — возможно, вспышка собственничества или глубокая, инстинктивная потребность заявить о своих правах на то, что принадлежит ему. Плавным движением он шагнул вперёд и притянул Алю в свои объятия, заключив миниатюрную женщину между их более крупными телами.
— Ты наша, — прорычал он низким и напряжённым голосом, уткнувшись носом в изгиб её шеи и глубоко вдохнув.
— И мы твои. Никогда не забывай об этом, малышка.
Его руки скользнули по её спине, прижимая её к себе, и он пометил её своим запахом, давая всем понять, что она принадлежит ему и Элиасу. Это действие было первобытным, почти диким по своей интенсивности, говорящим о глубине его желания и преданности.
Без предупреждения Кай обрушился на Алю с жестоким, властным поцелуем. Его губы были твёрдыми и требовательными, они раздвинули её губы, а язык проник глубоко внутрь, заявляя о своём господстве над ней. Он яростно целовал её, словно пытаясь поглотить саму её сущность, сжимая её бёдра так сильно, что на них остались синяки. Аля ахнула, когда он поцеловал её, и её тело рефлекторно выгнулось навстречу его телу, когда её пронзила волна удовольствия и боли. Она почувствовала, как острый край его зубов царапнул её нижнюю губу, безмолвно напоминая о его власти и контроле. Это был поцелуй, который не оставлял места для неверного толкования — заявление о праве собственности, обещание переплетённых удовольствия и боли и предупреждение всем, кто осмелится угрожать тому, что у них было.