Одна, но пагубная страсть
Шрифт:
— Бери, — махнула рукой Верка. — Я же понимаю, что для дела.
Только мы оказались в машине, как Матвей спросил:
— Ты действительно собираешься ехать к ней?
— Конечно.
— По-моему, сейчас следует заняться этим типом, любителем пыток.
— Мы даже не знаем, кто он такой. Дождемся, когда позвонит Алина Сергеевна.
— У нас есть фотография, так что узнать, кто он, будет не трудно.
— Да? — усмехнулась я. — Скажи мне вот что: тебе тот Ремизов знаком?
— Нет.
— Но
— Слышал.
— Что конкретно ты о нем слышал? — не без издевки спросила я.
— Просто слышал, что есть такой человек, но наши пути никогда не пересекались.
— Но узнать-то можешь?
— Что именно? — Хоть Матвей и говорил спокойно, но чувствовалось, что данная тема его не вдохновляет.
— Все, — ответила я. И пояснила:
— Ясно, что Ремизов причастен к убийству.
— К какому?
— К убийству Павлова точно.
— Тебя вроде бы другое убийство занимало, — поморщился Матвей. — Если тебе интересно мое мнение, ты сейчас тратишь время впустую. Надо найти парня, — неопределенно мотнул он головой, имея в виду фотографию, — и с ним поговорить. Лучше, если это сделает следователь. Но я такого даже не предлагаю. А на Ремизова мы лишь напрасно потратим время.
— Следователя ты не предлагаешь, а узнать все о парне берешься. Обратишься в свою контору?
— Конечно.
— И парня найдут в большом городе по фотографии?
— У нас есть возможности… — недовольно начал он, но я перебила:
— Не сомневаюсь. Ты можешь отправляться в контору, а я поеду к Ритке. И фотографию тебе не дам.
— Это еще почему? — возмутился Матвей. Возмущение скорее относилось не к моим словам, а к тону, каким они были сказаны.
— Я уверена, у тебя в нашем деле свой интерес, и пока мне о нем ничего не известно, то верить я тебе погожу.
— Очень мило, — фыркнул Матвей.
— Ага, — кивнула я. — И контора у вас занятная: то ты знать ничего не знаешь, то берешься все выяснить за пять минут. Я уж лучше сама.
— Хочешь, расскажу тебе о своем интересе? — посверлив меня взглядом, спросил Матвей.
— Валяй, — вздохнула я, уверенная, что правды он не скажет.
— Ты — мой интерес. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
— Ты мне еще в любви признайся, — усмехнулась я.
— Придет время, и признаюсь, — буркнул он.
— Буду ждать, — ответила я, поражаясь чужому коварству. Разумеется, я ни минуты не сомневалась, что он пудрит мне мозги. С чего это такому парню вдруг в меня влюбиться? Да он даже в Наташку не влюбился, хотя она красавица!
— Хорошо, — кивнул Матвей сердито. — Поехали к Ритке. Только потом…
— Что бы ты ни сказал, — перебила я, — я все равно сделаю по-своему.
— Это я уже понял. Что ж, буду привыкать.
И мы поехали к Ритке.
Дорога заняла больше двух часов, наконец мы въехали в город, который городом назвать было трудно. Скорее поселок или село — дома в основном деревенские. Но вскоре показался район новостроек, там-то
Дверь нам открыла женщина лет сорока, с косой, уложенной наподобие короны. Говорила она, слегка окая, улыбалась сердечно. Хозяйка проводила нас в гостиную, где ждала Рита. Оказалось, что она приболела, температурит, оттого и приняла нас, лежа на диване под пушистым пледом.
— Вы Катя? — спросила она, глядя на меня, затем перевела взгляд на Матвея и покраснела. — Извините, я в таком виде… — И она машинально поглядела в зеркало напротив. У меня сложилось мнение, что ее не столько интересовал разговор, сколько мой спутник, а также то впечатление, которое она производит.
Надо сказать, что Матвей тоже старался вовсю — расточал улыбки, говорил едва ли не шепотом и с большой нежностью, что лишний раз убедило меня, что он личность, доверия не заслуживающая.
— Значит, еще одно убийство… — с тоской произнесла Рита, когда мы коротко объяснили, кто мы и зачем приехали. — Если честно, я о делах Андрея мало что знала. Конечно, кое-что до меня доходило, но ничего конкретного.
— Вы слышали фамилию Ремизов?
— Нет, — покачала Рита головой.
Я протянула ей фотографию.
— А этого человека вы знаете?
— По-моему, его зовут Виктор.., отчество не помню… Да, Виктор, точно. Он приезжал к Андрею недели за две до его гибели.
— Что ему было нужно, Андрей не рассказывал?
— Нет.
— Вспомните, может, все-таки он что-то говорил об этом человеке?
— Нет. Точно нет. Он, видимо, сначала звонил Андрею, и, когда пришел, Андрей велел проводить его в кабинет. Потом я им кофе принесла. Помню только, они на «ты» разговаривали. Пробыл он у Андрея недолго, тому надо было куда-то ехать, из кабинета вышли вместе. Вот и все. Фамилия у него какая-то простая, но я не запомнила.
— Андрей казался взволнованным после разговора с ним?
— Нет. Ничего подобного. А почему он вас интересует?
— Мы считаем, что он причастен к гибели нашего друга.
— Вы думаете, эти убийства связаны? — вздохнула Рита.
— Почему бы и нет? Ваш шеф мог, к примеру, отдать что-то родственнику на хранение.
— Деньги?
— Почему деньги?
— Ну… — Девушка смутилась. — Мне сказали, что Андрей якобы все продал, а денег не нашли.
— Якобы? — вскинул голову Матвей.
— Я же сказала, о делах он со мной не говорил. Обещал только, что поженимся. Но я уже не очень верила…
— Почему?
— Он же был женат. Жена больная, у нее рак обнаружили, это он мне сказал. Может, так и есть, а может, врал, чтобы я не приставала с разводом.
— Какие у них были отношения с женой?
— Если ему верить, то никаких. Он ее не любил, детей не было. Он считал, что она ему всю жизнь сгубила.
— Хороший повод развестись;
— Не все так просто. Развод, раздел имущества, общественное мнение: жена, можно сказать, при смерти, а он другую завел… И еще… Мне кажется, он ее боялся.