Одна ночь меняет все

Тэя Татьяна

– Мы уже так далеко ушли.

– Не волнуйся, обратную дорогу найдём. Я так часто в своё время сюда ходил, что, кажется, с закрытыми глазами пройду этот путь от и до: знаю тут каждый выступ, каждый торчащий корень. – Эйван поправил рюкзаки на плече. Как настоящий джентльмен он, безусловно, взялся нести и ношу Райли. – Почти на месте.

– Это хорошо, - произнесла Райли и споткнулась, раскрытой ладонью она затормозила о спину Эйвана.

Тот обернулся и, покачав головой, наклонился завязать ей шнурок на кроссовке.

– Ну, я уж не настолько

несамостоятельна, - возмутилась Райли, но Эйван лишь отмахнулся.

Тропинка ещё чуть-чуть повиляла, растительность поредела, а когда кустарник расступился, пара вышла на широкую разнотравную поляну, залитую солнечным светом. Здесь уже вовсю буйствовала весна. Фиолетовый, белый различной глубины, ярко-алый, яично-жёлтый, нежный лавандовый – гармония при всём разнообразии. Возможно, когда-то это место возделывали и засевали. Но точно давно. Остов старого сгоревшего дома вдалеке напоминал о бывших безымянных владельцах. Само же поле превратилось в огромную поляну. Природа взяла своё, соорудив из этого уголка поистине волшебство.

– Какое… чудо!
– восхитилась Райли.

Эйван усмехнулся так, как умел только он - уголком рта, и у Райли всё внутри затрепетало от этой улыбки, действующей на неё с большим эффектом, чем самое откровенно прикосновение. Эта улыбка рождала предвкушение, а тепло его ладони вызывало покалывание в самых чувствительных частях её тела.

– Да ты подготовился! – Она смотрела на свёрнутый плед и контейнер с сэндвичами, яблоки и лимонад, которые Эйван извлекал из рюкзака.

– Обижаешь. Конечно, подготовился. Давай устраиваться.

И они устроились. Эйван уговорил её прилечь, и Райли раскинулась на покрывале, смотря в бесконечное голубое небо и слушая звуки природы. На неё снизошло спокойствие. Краем глаза она смотрела на Эйвана, когда он опустился рядом, заложив руки за голову.

– Полежим немного.

Это был не вопрос, так, мысли вслух, но она всё же что-то утвердительно промурлыкала в ответ.

– Вот и лето скоро, - чуть погодя сказала она ясному небу.

– Это Порт Таунсенд, на следующей неделе может пойти дождь, который будет лить не одни сутки, ты уже успеешь позабыть, что недавно было тепло и так многообещающе.

– В Майами такого нет. Всё предсказуемо.

– Зато там можно предсказуемо подохнуть от жары и влажности, если позабыть вовремя встать под кондиционер? – усмехнулся он, и Райли покачала головой.

Эйван пошевелился, убирая ладони из-под головы. Теперь их руки лежали совсем рядом, пальцами они едва касались друг друга, что вызывало у обоих мелкие электрические токи, пролетающие по их телам то и дело.

– Ты… поедешь в Майами?

Эйван спросил аккуратно, зная, что разговоры про мать всё ещё причиняли Райли боль. Она, как могла, объяснила ему мотивы поступков Андре. На его взгляд, они и яйца выеденного не стоили. Так уж случилось, что мягкость и доброта Эйприл, широта её души, материнская любовь и забота служили для Эйвана эталоном родительского отношения. Иного он не понимал.

–

Да, навещу Андре. Она же сделала шаги к примирению. Грэм уверен, мне надо пересмотреть своё отношение. Да и мама обещала… ну… стать мягче что ли.

Ей хотелось до конца простить мать, может быть, она даже и простила её. А ещё ей хотелось уткнуться той в колени и поплакать. Но сложно представить, что такое возможно, ведь ни разу в жизни между ними не было подобной близости.

– Наверное, это правильно.

– Наверное?

– Посторонним людям можно и не давать второго шанса, а родным следует предоставить на эти шансы безлимит.

Райли ненадолго призадумалась. Быть может, Эйван был прав.

– А ты… поедешь в Майами? – вернула она тот же вопрос.

Эйван ответил утвердительно.

– Собираюсь в июле.

– Один? – Райли закусила губу, Эйван медленно повернул голову в её сторону. В памяти у неё всё крутились слова Алека про Лору.

– Один.

– А Лора не собирается?

Эйван поднялся на локте, теперь уже нависая над Райли.

– Даже если собирается, то мне об этом ничего неизвестно.

«Да пошло всё», - подумала Райли.

Рука её поднялась сама по себе и легла ему на грудь, пальцы вцепились в мягкую ткань рубашки-поло. Она слегка потянула его на себя, и Эйван поддался и наклонился ещё ниже, закрывая для Райли окружающий мир. Взгляд её был устремлён на его губы. Он, в свою очередь, смотрел на её мягкий чувственный рот.

Других приглашений не потребовалось. А ещё ему очень хотелось прижаться к Райли всем телом и поцеловать её, что он и сделал.

Её губы были сладкими и отзывчивыми, а ещё – нетерпеливыми. Раскрылись под его мягким напором, будто приглашая испить поцелуй до дна. Эйван почувствовал, как у него в прямом смысле срывает крышу. Он столько времени терпел и не давил на Райли, что, кажется, дошёл до последней точки сдержанности.

Конечно же, он вдавил её в плед, стремясь к ещё более тесному контакту, конечно же, она почувствовала, насколько он возбуждён, но лишь крепче обняла за шею, целуя с бесконечной самозабвенностью.

На обратном пути, который традиционно показался обоим короче дороги до поляны, разговор как-то сам собой зашёл про Глена. Они говорили про общих знакомых, и Райли упомянула, что Глен собирается с группой на осенний фестиваль в Чикаго. Ну, конечно же, Эйван не смог удержаться и нелестно прошёлся по творчеству и возможностям извечного соперника.

– Не смей так про него говорить, - резко взвилась Райли, выдёргивая ладонь из руки Эйвана. – Он талантливый. У него всё получится. Слышишь, всё у него получится.

Эйван немного растерялся от такой горячности и поругал себя за необдуманные слова. Вот снова: только ему показалось, что между ними стало всё налаживаться, ситуация опять развернулась на сто восемьдесят градусов.

– И вообще. – Тряхнула волосами Райли, складывая руки на груди. – Возможно, я поеду с группой. Глен считает меня частью команды.