Одна ночь меняет все

Тэя Татьяна

Сила тяжести внезапно придавила меня к полу, и я опустилась обратно на кровать.

Желание звонить и вообще разговаривать с Эйваном резко пропало.

Мысленно я представила наш разговор, который, наверняка, будет звучать примерно таким образом:

"Помнишь?"

"Не помню".

Застонав, я зажмурилась и упала спиной на одеяло. Но если мы когда–нибудь с ним поговорим, я скажу, он просто имел право знать.

И это самое "право

знать" ещё несколько недель тому назад прозвучало бы как "что мне делать?". Но теперь, благодаря Грэму, у меня и... моего ребёнка была хоть какая–то надежда.

По всему, разговор с Эйваном представлялся мне делом бессмысленным, тогда как с Гленом мне следовало разобраться уже сейчас и как можно скорее.

Взглянув на телефон, я хотела было удалить номер Эйвана из списка вызовов, но передумала. Что это даст?

Да и ему, наверняка, придёт сообщение о звонке с незнакомого – моего – номера. Остаётся надеяться, что он решит не тратиться на трансатлантический разговор с неизвестным абонентом.

Всё ещё ощущая нервную дрожь, я кое–как заправила постель и спустилась вниз, в гостиную, где, устроившись на своём излюбленном диване, завернулась в плед и уткнулась в телевизор.

Было сложно усидеть на одном месте, но, собрав остатки воли, я приказала себе не двигаться и, измученная сомнениями, в конце концов, провалилась в сон.

~ ~

В дверь настойчиво барабанили. Потом раздался нервный звук дверного звонка и снова "бум–бум–бум".

Глаза распахнулись, заново привыкая к дневному свету. Сев, я посмотрела на пол, где валялся выпавший из руки сотовый. Видимо, я заснула с ним в обнимку.

Стёкла на окнах задрожали, но не от силы ударов в дверь, а от порывов ветра, что гулял на улице.

И снова звонок, и снова стук.

Буквально на автопилоте я встала с дивана и пошла в прихожую. Стучат и звонят, значит, надо открывать?

Распахнув дверь, я отскочила в сторону, чтобы тяжёлая рука гостя не опустилась мне на голову.

– Райли, – выдохнул Глен, влетая в дом.

Вслед за ним в небольшой холл ворвался холодный не по–летнему воздух. Пахло приближающейся грозой и ненастьем, которое было готово разразиться не только за порогом этого дома.

– Привет, – пробормотала я, отводя взгляд.

Я не была готова объясняться с Гленом. Разговор с ним – последнее, что мне сейчас было нужно, не пока я ещё не успела пережить откровения с отцом.

– С тобой всё в порядке? Ты обещала позвонить, и вот... – неловко начал он.

Его тяжёлый вздох сказал мне о многом.

– Я в порядке, – честно ответила я, так и не поднимая глаз.

Он шагнул ко мне, но остановился в паре считанных миллиметров. Мы едва ли касались друг друга, но мне почему–то казалось, что мы стоим, плотно прижавшись, кожа к коже.

Воспоминания о прошлом

вечере, ощущения, вызванные во мне его поцелуем вернулись вместе с чувством вины.

– Прости, я...

– Чем я тебя обидел?

– Ничем, всё в порядке, – я попыталась даже пожать плечами, но вышло как–то озадаченно.

Парень, наконец, решился нарушить жалкие остатки пустого пространства между нами и, обняв за плечи, притянул к себе. Так легко и так просто было утонуть в его уютных объятьях. Забыть о реальности, что окружала меня. Отбросить проблемы, хоть ненадолго, совсем на чуть–чуть.

Права была Кристалл, настойчиво убеждающая меня поговорить с Гленом до того, как всё усложнится. И вот теперь я вообще не знала, что ему сказать.

– Я поторопился, – прошептал он, уткнувшись в мои волосы.

– Нет, – замотала головой я. – Это я поторопилась. Нам надо поговорить.

Нехотя отстранившись и сделав знак следовать за мной, я отвернулась и направилась обратно в гостиную, слыша, как Глен тихо притворил входную дверь, прежде чем пойти следом.

Выудив пульт из–под одеяла, я выключила телевизор. Оглушающая тишина давила на меня, лоб покрылся холодной испариной, враз сделалось зябко и неуютно.

Глен же, словно чувствуя это, подошёл ближе и попытался обнять, но на этот раз я мягко высвободилась из его рук и отошла на несколько шагов.

– Не надо. Пожалуйста.

– Если ты не готова двигаться дальше, прошу, давай всё забудем и просто... просто продолжим с того, на чём закончили. Ты и я... друзья... просто общаемся. Так как?

Покачав головой, я отвергла его заманчивое предложение.

– Нет, уже поздно. – Я поморщилась от этих слов, будто привнесённых мной в этот разговор из какой–то дешёвой мелодрамы. – Глен, я никогда не говорила тебе о причинах своего переезда… сюда.

– Да, – кивнул он, хотя это и не было вопросом.

– Тебе… тебе разве не было интересно, почему я перебралась к отцу?

– Грэм сказал, что ты просто решила пожить с ним, что у твоей матери какие–то дела. Она постоянно в разъездах, и оставляет тебя одну, что её почти никогда нет дома.

– Вот как. А здесь, значит, мой отец не пропадает на дежурствах сутками, и у меня есть постоянная компания?

– Ну, он просил меня составить тебе компанию.

Закрыв глаза, я тяжело вздохнула.

– Не всё так просто с моим переездом.

– Райли, ты меня пугаешь.

– А я и сама напугана.

Первый раз с момента его прихода я осмелилась встретить его взгляд: мягкий, добрый взгляд карих глаз молил понять, простить и поверить, дать надежду и не отталкивать. Попытаться.

– Извини, что заявился без приглашения, но я звонил, а ты не брала трубку, – оправдывался он.

– Я спала. Наверно, не слышала.

– А я не мог больше выносить неопределённости. Это убивает меня.