Однажды в Марчелике 4
Шрифт:
Усевшись у костра, Дан вытащил из объёмного мешка шляпу. И, не спрашивая разрешения, нацепил её на встрёпанную голову мальчика.
— Только дурак ходит по Марчелике без шляпы, хето! — произнёс он наставительно.
— Я как-то обходился без неё… — огрызнулся мальчик, немедленно срывая головной убор.
— Ох уж эти подростки!.. — закатил глаза Альфареро, поймав понимающий взгляд Пеллы.
— Дело твоё! Значит, и без волос обойдёшься… — не стал спорить с ребёнком Дан, роясь в мешке.
Мендоса с опаской посмотрел на Дана. И всё-таки решил уточнить:
— Почему это я обойдусь без волос?
— Я видел
Мендоса поспешно натянул шляпу на голову, хотя никакого палящего солнца уже и в помине не было. А скоро это самое солнце вообще собиралось скрыться за горизонтом. Тем временем Дан вытащил плотный тканевый сюртук, который был явно великоват мальчишке. Видимо, касадор брал его на перспективу.
— Держи! Считается, что на юге Марчелики всегда тепло. Но ты попробуй доказать себе это ночью, когда становится вдвое холоднее!.. — усмехнулся он.
— Спасибо… — на этот раз Мендоса спорить не стал. И сразу же нацепил куртку.
На улице уже холодало. Худенькое тело, разогревшееся за день, чувствовало дискомфорт. И если бы не горячая похлёбка и травяной настой, то мальчик уже трясся бы от холода. Как это, впрочем, неоднократно бывало с тех пор, как он пересёк океан…
— В этом заплечном мешке лежат запасные штаны и две рубашки. А ещё повязка на лицо, чтобы не вдыхать песок во время бурь! — Дан вытащил из своего объёмного мешка другой, поменьше, и передал мальчику.
Тот принял подарок и крепко прижал к груди. Ему очень хотелось доесть похлёбку и допить травяной настой, но ещё ему было страшно… Когда Мендоса осуществлял свою священную месть, он жил на кураже. А вот сейчас, когда его поймали, мальчику было себя ужасно жалко. И это не укрылось от внимательного взгляда Дана…
— Первое, чему учат юнцов в номадах — отвечать за свои поступки! — негромко проговорил он. — Нам не запрещают ошибаться. Просто потом бьют палками по заднице. И, кстати, за ухо никто будущего касадора под палки не потащит. Он должен дойти до места, где его накажут, сам. Если, конечно, хочет стать касадором… Так что доедай… И готовь задницу!
— Я благородный! Меня по заднице нельзя!.. — насупился мальчик.
— Благородный, кривомордый — это просто слова… — усмехнулся Дан. — Человек — это дела, которые он делает. А не слова, которыми прикрывается.
Мендоса неохотно отложил подарки. А потом с тяжёлым вздохом взял тарелку и принялся доедать. Аппетит оказался испорчен, но оттягивать неизбежное не имело смысла. Нужно было доедать и приступать к неприятному разговору. А то, что он будет именно неприятный, не сомневалась даже Пелла…
— Чего хмурый такой, Гарри? — спросил Дан, повернувшись к сыщику.
— Если бы ты получил такой привет из прошлого, тоже бы хмурился… — пробурчал метен Альфареро, кивнув на мальчишку.
— Ты знаешь, почему он тебе мстит? — уточнил Дан.
— Ну я из этого секрета не делал… — признался Гарри. — Но не люблю вспоминать.
— А что так? — удивился касадор. — Постыдные страницы?
— Скорее, грустные… — признался метен Альфареро. — Я был сыщиком в политийе Королевства. И наткнулся на одно большое дело, которое я расследовал долгие годы. Оно вывело меня на людей, которые стоят на самом верху государства. Мне предлагали
— А-а-а! Дай догадаюсь… Так ты и попал в Марчелику? — хмыкнул Дан.
— Да, так и попал… — согласился Гарри. — Королевский Суд посадил десятки аристократов. Ещё сотни лишились положения в обществе и выплатили просто ужасающие штрафы… А я — еле сбежал.
— Ты уничтожил мою семью! — вскинулся Мендоса, сверля Гарри злым взглядом. — Моя мать спилась! Сестры попали в бордель! Дядя был убит на дуэли! Двоюродные братья сели в тюрьму! Мои дедушки и бабушки…
— Парень, а ты никогда не думал, сколько я спас семей, уничтожив твою? — удивился Гарри. — Или для тебя нормально считать себя центром мира? Твоя семейка тысячами продавала девушек в бордели. Из-за их произвола десятки людей сажали в тюрьму по ложным обвинениям! И не как твоих двоюродных братьев, которые занялись криминалом — а действительно по ложным!.. И всё это для того, чтобы твои родственники купались в роскоши!..
— Эй-эй! Закончили! — возмутился Дан. — Насел на парня, как на взрослого!
— Я и есть взрослый! — обиженно крикнул Мендоса.
— Ты не взрослый, а глупый, хето! — отрезал Дан. — Если бы ты хотел отомстить по-взрослому, то не дерьмо бы под ногами раскладывал, а купил бы револьвер и патроны к нему.
— Кто бы мне его продал…
— Ну украл бы тогда! — Дан остался непреклонен. — Ты просто хулиганил, хето. И отлично это знал. Ах, мои мамочка и папочка отправились на плаху за наркоторговлю и работорговлю! За какие мелочи!.. Ну и ладно, что они запрещены законом даже в варварской Марчелике. Ах я бедный-несчастный!..
— Прекрати! — упрямо сжал губы Мендоса.
— Ах, мои сёстры работают в борделе, потому что у них руки из задницы растут! — продолжил Дан, не обращая внимания на возражения. — А моих двоюродных братьев посадили, потому что они умеют только убивать и тратить деньги!..
— Замолчи! — мальчишка вскочил и сжал кулаки.
— Ах, моего дядю убили на дуэли! Он не мог стерпеть насмешки, которые ему сторицей вернули не такие благородные аристократы! Ах… — Дан отклонился от летящего в лицо кулака, перехватил руку и дёрнул дальше, отчего мальчишка сделал шаг вперёд, запнулся о бревно и упал лицом в землю. — Ах, мои дедушки и бабушки безутешны! Были поначалу. А потом умерли от старости…
— Дан! — Пелла с удивлением посмотрела на молодого касадора.
— Скажи ещё, что я всё неверно изложил! — хмуро ответил тот.
— Всё не так! — закричал Мендоса, приподнимаясь с земли на руках. — Ты ничего не понимаешь!..
— Конечно, хето! Дан Старган просто тупой и ничего не понимает! — кивнул молодой касадор, возвращаясь в своё обычное спокойное состояние. — Один ты здесь умный.
— Смею заметить, хето, я мог бы поспорить с метеном Старганом!.. — заметил Гарри, когда наступила тишина. — Но только в мелочах, а не в общем направлении мыслей. Есть законы — их надо выполнять. Конечно, человеческое общество — это не Рай, и всегда найдутся те, кто законы нарушает. И даже какое-то время избегает наказания. Но рано или поздно приходит расплата…